Станислав Лем
Клиент Бога[1]
Жил некогда в штате Коннектикут очень богатый гангстер. Ему только что стукнул восьмой десяток, и обуял его великий страх. «Может быть, — говорил он себе, — и в самом деле существует потусторонняя сила, перед которой я предстану после смерти. Тогда мне несдобровать. Умирая, — думал он, — я и так оставлю здесь все мое состояние. Не благоразумнее ли пожертвовать его церкви, а она своими молитвами добудет мне вечное спасение?»
До утра ворочался он в постели, а едва зарозовело небо, позвонил маклеру и рассказал о своих заботах.
— Но ведь это так просто: спросите у БОГА, — посоветовал маклер.
— Что? — вскипел старый гангстер. — Я к вам серьезно, а вы издеваться?
— Нисколько. Я имею в виду БОГА, то есть Бюро обслуживания грешников-атеистов — акционерное общество с ограниченной ответственностью, Норскамберленд, 1227.
— Ну, это — другое дело, — ответил гангстер, положил трубку и поехал по указанному адресу.
Директор принимал в кабинете, огромном, как ковчег. От его стола веяло благовонием, издалека доносилась органная музыка.
— Вы желаете спасения? — сказал он. — Прекрасно. Очевидно, вам подойдет что-нибудь христианское?
— Вроде того, — сказал старый гангстер. — А у вас есть и другое?
— Естественно. Позволю себе упомянуть, например, ислам и иудаизм, но они требуют обрезания…
— Отпадает, — сказал гангстер.
— Прекрасно, итак, останавливаемся на христианстве. Начнем с методистов; их церкви располагают центральным отоплением и хорошей вентиляцией. У конгрегационалистов в церквах бильярдные залы и роскошные танцевальные площадки.
— Я не собираюсь танцевать, — нетерпеливо сказал гангстер. — У вас есть что-нибудь для меня или нет?
— В таком случае мы свяжем вас с протобаптистами. Если это вероисповедание не будет отвечать вашим желаниям, покорнейше просим обратиться к нам вновь; рекламации принимаем бесплатно в трехмесячный срок.
* * *
Над штаб-квартирой протобаптистов огнем сверкали окруженные серебряным ореолом буквы:
ВЕЧНОЕ ПРОСВЕТЛЕНИЕ. ТОЛЬКО У НАС.
ПОЛНАЯ ГАРАНТИЯ ОБСЛУЖИВАНИЯ —
НЕПОСРЕДСТВЕННОЕ ОБЩЕНИЕ С НЕБОМ.
ВЕЛИКИХ ГРЕШНИКОВ ОБСЛУЖИВАЕМ
В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ
О гангстере уже предупредили, и его сразу же принял сам епископ.
— Мистер епископ, — сказал гангстер, — я много сделал в жизни зла и ужасно боюсь смерти. А вдруг и правда есть что-нибудь за гробом?..
— Конечно, есть, — ласково заметил епископ, — но прошу вас, говорите.
— Я охотно пожертвую все мое состояние вашей фирме… то есть церкви, если вы гарантируете мне полное отпущение грехов.
— Понимаю, — сказал епископ, — очень хорошо. Сейчас составим соответствующий акт; наш нотариус запишет условия, а потом займемся и духовными делами.
Епископ позвонил. Через минуту в комнате появился пожилой джентльмен с двумя помощниками, одетыми во все черное. Они представили гангстеру уже составленные условия и попросили его собственноручно их подписать. Старец, снедаемый сомнением, долго вертел в руках золотое перо.
— Нет, — наконец сказал он, — мне нет спасения, мистер епископ.
— Можно поддаваться тревоге, но нельзя сомневаться, — сказал епископ, — ибо милость божья не знает границ.
— Хорошо, так что же мне делать, святой отец?
— Сын мой, — сказал ласково епископ, — небо больше радуется одному раскаявшемуся грешнику, чем ста благочестивым. К тому же очень может быть, что многие поступки, которые ты считаешь греховными, на самом деле не так уж плохи.
— Святой отец! Позволь открыть мое гнилое сердце! С юных лет я обманывал ближних: молодым человеком организовал акционерное общество по добыче золота в песках Мильвоки; я продавал акции, не стоившие даже бумаги, на которой они печатались, и нажил двести шестьдесят тысяч долларов.
— Подожди, сын мой, — сказал епископ, — как же ты обманывал покупателей?
— Я ведь говорил, что в песке золото…
— Ты только слегка преувеличивал, а это свойственно любой рекламе: наука доказала, что золото находится всюду, даже в морской воде, хотя и в ничтожно малом количестве. Слушаю дальше.
— Дальше, святой отец, я понял, что такой заработок слишком легок, и стал преступником: я был грозой торговцев, предпринимателей, лавочников, лабазников. Они вынуждены были платить мне дань, иначе я грабил магазины, поджигал дома, а их самих избивал до потери сознания. Большие суммы я получал от одного концерна, который хотел монополизировать рынок. Я не трогал магазинов, продающих его товар, я грабил только конкурентов.
— Нет, любезный сын мой, ты был только пешкой в большой экономической игре, а в писании говорится: «Руку карай — не слепой меч». Ты тоже слепой меч, тебя связывал уговор, ты не был свободен в поступках. Это не грех, говори дальше.
— Святой отец, во время сухого закона я был контрабандистом.
— Провозил водку? Что тут плохого, сын мой? Люди в искушениях очищаются. Тут нет греха.
— Но, святой отец, я вместо водки продавал всякую дрянь.
— Ах, так? Ты поступал благородно, закрывая людям грешную дорогу пьянства. Это был хороший поступок.
— Я убил много людей во время стычек с полицией.
— А ты стрелял бы, если б полиция на тебя не нападала?
— Нет…
— Вот видишь. Ты только защищался. Человек обязан защищать свою жизнь. Ты был вполне прав.
— Я занимался шантажом. Мы выманивали или воровали разные компрометирующие документы и, угрожая их опубликованием, получали большие барыши.
— Какие документы?
— Чаще всего любовные письма.
— Вы грозили опубликованием доказательств супружеской измены?
— Да.
— Эта очень хорошо: измена — большой грех.
— Святой отец, я тяжко грешил во время последней войны. Я переправлял гитлеровцев, эсэсовцев и комендантов лагерей смерти через границу в Латинскую Америку за золото, награбленное у замученных жертв. Я изменил родине и согрешил против человечества.
— Ты можешь назвать этих гитлеровцев?
— Конечно: Эйзель, Виннеке, Миттендорфер, Миллер, Шмик, Губерт…
— Сын мой, ты что, не читаешь газет?! — воскликнул священник, доставая из-под сутаны сложенную вчетверо «Нью-Йорк таймс». — Вот статья о совещании специалистов новой немецкой армии. Люди, которых ты назвал, будут руководить этой армией, это наши верные союзники и друзья. Когда ты в свое время спасал их, ты не только проявил христианское милосердие, помогая гонимым, но показал достойную уважения политическую прозорливость. Это не грех, а как раз наоборот…
— Святой отец, слышу слова твои, но признаюсь, не рассеивают они сомнения моего! — воскликнул гангстер.
Епископ встал.
— Ну, что же, — сказал он спокойно, — если мало надежды вселил я в твое сердце, подойди, я тебе что-то покажу. — С этими словами он нажал кнопку. На темной стене засветился экран: вначале на нем появился купол вашингтонского Капитолия, здания конгресса, потом — его зал. На широких скамьях сидели почтенные старцы, внимательно слушая оратора, говорившего следующее:
«Таким образом, джентльмены, цена ликвидации одного человека путем сбрасывания атомной бомбы составляет 15 центов, а с помощью рассеивания радиоактивного порошка — 64 цента! Итак, я спрашиваю уважаемых сенаторов, можем ли мы позволить себе выбрасывать доллары в окно и использовать в войне порошок, когда бомба в четыре раза дешевле?»
Епископ нажал кнопку. В глубине экрана на фоне голубого неба появился небоскреб, окруженный греческой колоннадой. На двери виднелась скромная алебастровая табличка с надписью «Департамент здравоохранения». Дом приближался с ошеломляющей быстротой, потом экран потемнел, и появился тихий кабинет. Высокий мужчина с буйными каштановыми волосами и аскетическим лицом исследователя говорил, обращаясь к группе одетых в белое врачей:
«Вот наш новый, усовершенствованный препарат… После упорной работы, — продолжал восторженно ученый, — нам удалось выделить это вещество… Одна унция убивает двести тысяч людей! Мы вступаем в новую эру…»
Экран погас. Потом он снова засветился, появилось монументальное здание университета. В огромной аудитории, полной слушателей, знаменитый психолог излагал общую теорию паники. В лабораториях микробиологии разводили бактерии чумы.
— Сын мой, я убедил тебя? — мягко сказал епископ. — Пойми, что жизнь твоя не отличается от жизни многих твоих земляков, что…
— Святой отец! — воскликнул гангстер, стоя на коленях. — Скажи, все эти люди верят в спасение?
— Конечно, дорогой сын мой.
— Воистину я жил во тьме!
— Ну, пойдем, сын мой.
— Куда, святой отец?
— Подписывать условия, дорогой сын.
Гангстер встал, отряхнул пыль с колен и, поискав глазами свою шляпу, сказал:
— Это плохой бизнес.
— Что? — изумленно спросил епископ.
— Ну да. Отдать вам имущество? За что? Все мои тяжкие грехи — пустяк в сравнении с тем, что делают сановники, уважаемые финансисты, ученые. Если они попадут на небо, то я-то уж наверняка стану святым и без вашей церкви!
Примечания
1
Название на языке оригинала — Klient Panaboga. Первая публикация на языке оригинала в книге Ст. Лема Sezam i inne opowiadania (Сезам и другие рассказы) Warszawa: Iskry, 1954. - прим. М. Безгодова
(обратно)
Оглавление
*** Примечания ***
