Тайна Волчьего дола [Эльмира Шабурова] (fb2) читать онлайн

Тайна Волчьего дола

Глава 1. Призрачное войско

- Какой туман, - задумчиво произнес Грей, протирая ладонью запотевшее стекло старенького черного Мерседеса, - никогда не видел такого густого тумана.

- Это еще не сильный, - ответил ему таксист и криво улыбнулся, поправляя густые черные усы, - порой туман здесь, как молоко растекается по улицам, как будто это из моря души мёртвых выходят. Всё идут и идут, день-два, пока не пройдёт всё войско….

- Целое войско? – Переспросил Грэй. – А куда они по-вашему идут?

- Только не подумайте, что я страшилок начитался, - замялся таксист, поправив сползшую на лоб фуражку, - вы не поверите, но я, однажды, видел викинга в тумане. Ну, знаете, раньше были викинги – мореплаватели?

- Знаю-знаю. Может быть, это были какие-нибудь ролевые игры или флэшмоб?

- Нет. Точно вам говорю. Я запомнил его лицо. Оно было, как Вам сказать, настоящим. Понимаете? У меня аж мурашки по коже побежали, так он на меня посмотрел. До того момента я не верил в призраков, как и Вы.

- А где вы его видели?

- Точно не могу сказать. Где-то на трассе за городом. Он дорогу переходил. Исчез также внезапно, как и появился из тумана. Я даже машину остановил, боялся, что за ним другие потянутся. Эта душа викинга видимо одна по земле бродит и никак покоя не может найти. Видать много душ загубил этот воин.

Грей перевёл взгляд с зеркала заднего вида к окну и глубоко задумался над словами таксиста. За окном мелькали горные сосны, окутанные туманом. Казалось, нависшие над дорогой камни вот-вот сорвутся и завалят впереди дорогу, теряющуюся в тумане и ведущую в небеса. Мир как будто спрятался за туманным полотном, не желая раскрывать свою красоту художнику, приехавшему за вдохновением.

«И вот так во всем! - Подумал Грей, вздыхая и стараясь не позволить грусти вновь поглотить его разум. - Наконец-то, я отдохну от городской суеты. Хватит с меня этого безумного мира, лицемерного маскарада».

Он пролетел столько сотен миль на самолете в надежде увидеть красоты Норвегии, о которых ему все уши прожужжала Инесса – подруга его матери и соседка по лестничной площадке, а в итоге он получил лишь размытые силуэты. Никаких красот и яркости цветов, только мрачный туман и холод. Грэй поежился, откинулся на сиденье и закрыл глаза. Настроение у него начало покрываться испариной грусти. Художник снова погружался в меланхолию, а психолог говорил, что нужно бороться с эти прилипчивым состоянием, уметь контролировать свои эмоции и развивать в себе яркую и стабильную энергетику поля.

- Скажите, а как скоро мы приедем в Оппалан? - Спросил Грей таксиста, чтоб развеять магию меланхолии. - Вы ведь знаете дорогу?

- Обижаете! Конечно, знаю. Я работаю таксистом в этих краях уже пятнадцать лет, - ответил таксист и, подумав секунду, добавил, — минут через сорок будем на месте. Я как-то уже подвозил по этому адресу одного писателя. Тоже, как вы, хы, искал вдохновения. И что Вас, городских тянет в такую глушь? Не понимаю….

- И что стало с этим писателем?

- В смысле что стало? Уехал, наверное. Написал бестселлер на все времена и уехал. Разбогател на продажах книг. А?

- Возможно. - Задумчиво произнёс Грей. - А как его имя?

- Я у своих пассажиров имён не спрашиваю, - ответил таксист, поворачивая руль вправо, здесь начинался крутой подъём, и дорога, в самом деле, как будто уходила в небо, - я ведь – не единственный, кто здесь таксует. Русские здесь редко бывают. Лично я за два года работы в такси ни одного не видел. Вернее, Вы – первый. Может, обратно этот писатель пароходом ушёл. Здесь есть морской порт. Но там кроме одной лавочки больше ничего нет, хотя место довольно глубокое, и к причалу смог бы подойти и круизный лайнер. Может, этот писатель отправился дальше писать свои натуралистические заметки о своих путешествиях. Кто его знает. Здесь, кстати, секретная военная база есть неподалёку. О ней знают только местные, ну, и те, кто бывал в этих краях и случайно наткнулся на высокий забор с колючей проволокой под напряжением.

Кроме этой базы и Опплана в радиусе сотни километров нет ни единой живой души. Вы знаете, как ходит паром? Я обратно вас уже не повезу. Просто очень деньги нужны были, поэтому я согласился отвезти вас в туда.

- Почему? – Удивился Художник. –Наркоторговцы? Мафия?

- Нет. Даже организованные преступные группировки сюда не суются. Только военные. Но я слышал, в части всякая дичь порой происходит в последнее время.

- О чём это Вы?

- Знаете, как переводится название того места, куда Вы едете?

Грей сделал заинтересованное лицо, и таксист, обрадовавшись любознательному пассажиру, продолжил:

- Это место местные испокон веков называли Волчьим логовом или – Долиной проклятой луны.

- Почему такое странное название? – Спросил из вежливости Грей и широко зевнул, прикрыв рот ладонью. – Старая легенда?

- Нет. Самая настоящая реальность. Раньше тут водилось много волков, но потом один богатей привез сюда из Англии собак волкодавов, и начал разводить их на продажу, так что волки тут больше не водятся, а название осталось. - Ответил таксист и, увидев, что пассажир явно не доволен погодой, решил его успокоить. – Да, Вы не переживайте, к вечеру ветер поднимется и разгонит туман, и Вы увидите самый невероятный закат в Вашей жизни, а на Волчьем доле так вообще природа особенная. Там люди больше ста лет живут и не болеют. Говорят там вода особенная – живая!

- Так, а почему «проклятой луны». Вы сказали…

- Да, не важно. Я тут всё болтаю. Вы меня не слушайте. Я человек старый. Предрассудки, суеверия и всё такое.

- Вы что-то не похожи на старика. Надеюсь, что красоты там действительно есть, мне нужно заказ на рекламу сделать. Я – художник, ищу вдохновение, как вы правильно заметили. Другие черпают его из музыки, фильмов, отношений, а я – реалист, ну, художник-реалист.

- Я, знаете ли, как-то не особо в живописи разбираюсь. Не любитель. Не обижайтесь.

- Да, ничего, - ответил Грэй и совсем поник.

Таксист ещё что-то говорил и говорил, но Грей его уже не слушал. На него навалилась какая-то слабость, и мир вокруг виделся плоским, серым и убогим. Потом его мысли вернулись к Волчьему долу, к секретной военной базе и к волкодавам. Тут было о чём подумать. Наверное, этих собак тут были десятки, а может - и сотни. Грэй представил всю эту ораву диких зверей, оскаливших зубы и не заметил, как задремал. Ему приснился очень странный сон. Не то люди, не то волки гнались за ним по лесу, окружали со всех сторон, загоняя его к бухте.

Он слышал своё тяжёлое дыхание. Сквозь сон до него доходили невнятный говор таксиста, но он расценивал эти звуки, как голоса мертвых, доносящихся из-под земли. Слова таксиста испарялись, как роса на листьях и траве, и смысл их доходил до его сознания обрывочно, как из глубокого колодца. Поднявшись над землёй, над лесом, над горами, слова сгущались и превращались в сосновую смолу, затвердевали в янтарные капли дождя и падали на землю, разбиваясь о зеркальную гладь морского залива, куда его загнали оборотни.

Вот его уже прижали к кромке воды. Бежать дальше некуда. Он поднимает руки, и вместе с ними поднимается волна, шумит, гремит, пенится и обрушивается на оборотней, оскаливших зубы, а сам он взмывает на гребень волны и направляет град янтарного дождя на свору диких зверей….

К реальности Грея вернул грубый, низкий голос таксиста:

- Просыпайтесь! - Сказал громко усатый русский норвежец. - С вас – сто пятьдесят норвежских крон.

- А? Что? – Подскочив, спросил Грей. – Мы уже приехали? Я немного закимарил тут…. Держите деньги. Поможете мне дотащить чемоданы до дому? Я заплачу…

- Извините, - замялся таксист, - но - нет. Я дальше не пойду. Удачи – Вам и - вдохновения.

Грей даже не успел поблагодарить водителя, дверь захлопнулась, взвизгнули шины, и машина в считанные секунды исчезла в тумане. Он тяжело вздохнул и прищурился, махая рукой перед собой, как будто пытался разогнать туман. У дороги он заметил дорожный указатель и пошёл в указанную сторону. Из тумана мало-помалу начали проступать очертания ветхого двухэтажного особняка, скованного сном и заросшего ползучим пыреем.

Над ним кружили какие-то чёрные птицы, размером с серую ворону, с тёмным аспидно-серым оперением спины, пёстрым светлым брюхом и чёрной верхней частью головы. Одна из этих птиц сидела на столбе чугунных ворот, выполненных в виде витиеватых узоров, и внимательно наблюдала за человечком, тянущим за собой два неподъёмных чемодана на скрипучих колёсиках. К воротам вела выложенная плиткой дорожка. Калитка в заборе оказалась не заперта, и Грэй, оглядевшись вокруг в поисках сторожевых собак, вошёл во двор.

Этот дом больше походил на жилище графа Дракулы, чем на гостиницу. По углам, особняк имел пять углов, на крыше первого этажа сидели деревянные изваяния каких-то крылатых собак с хвостами скорпионов. Статуи от времени почернели и разбухли от сырости, но всё равно притягивали взгляд и придавали ветхому дому монументальности и таинственности. В общем, снаружи дом ему понравился, и, если и внутри – такой же антиквариат, то он пришёл туда, куда надо.

На небе уже зажглись первые звёзды. Ветер был не сильный, но влажный и промозглый, видимо, дул со стороны фьорда. Грэй застегнул верхнюю пуговицу пальто и двинулся к главному входу, похожему на врата в ад. В доме на втором этаже горел свет, и это художнику показалось странным. Возможно, просто кто-то, уходя забыл выключить его, ведь в доме не должно было никого быть.

Он заплатил за весь дом, за оба этажа наперёд на две недели, и все ключи от дверей – у него в кармане. Хозяин дома отправил ему ключи курьерской доставкой и, скорее всего, давно не заглядывал сюда. Сад во дворе совсем одичал, добрался до старого особняка и уже лез по стенам, стараясь поглотить его целиком и затянуть под землю. Но дом крепко стоял, как будто его защищали те мифические существа на крыше.

Глава 2. Знакомство с Альвой

Как только он подошёл к крыльцу, дверь приоткрылась, и из дома вышла молодая девушка. На вид ей было не больше двадцати пяти, чуть ниже него ростом, в черном платье простого кроя и в теплом сером кардигане из грубой шерсти. Её рыжие волосы, подобно пламени, развевал ветер, и, казалось, туман боялся прикоснуться к ним. Её аристократические, правильные черты лица нарушались только длинным, едва заметным тонким шрамом на щеке.

По всей видимости, этот шрам она получила в раннем детстве. Грей заглянул в глаза улыбающейся ему девушки и вмиг забыл все сомнения и тревоги, что терзали его всю дорогу. Изумрудно-зелёные глаза этой женщины были полны затаившейся грусти и в тоже время мудрости и неимоверной силы духа. Это был взгляд женщины, видевшей и пережившей многое, глаза видевшие смерть.

Её взгляд заставил Грэя взять себя в руки. В какую-то секунду ему даже стало стыдно за то, что он раскис, как девчонка, и потерял уверенность в себе, своих силах и своём деле, ради которого он приехал сюда.

«Что за размазня? – ругал себя Грэй. – Тебя кинули, дурень! В доме уже кто-то живёт! Последние деньги – на ветер».

- Добрый вечер, господин Грей. Меня зовут Альва, я присматриваю за домом и буду готовить вам еду. - Поприветствовала художника женщина, мелодичным голосом с заметным иностранным акцентом. - Надеюсь, Вам у нас понравится.

- Мне уже здесь нравится, - ответил Грэй, выдавив из себя вымученную улыбку, - но я думал, что в доме я буду один. Я не нанимал никаких горничных или служанок. Я – не барон какой-то….

- О, не переживайте об этом, мистер Грэй. Услуги горничной Вами уже оплачены, стоимость включена в счёт. Да, и Вам не справиться одному с таким большим, старым и вечно ноющим домом. Ведь Вы, насколько я знаю - городской?

- Ладно. Я вижу, с Вами спорить невозможно. Ведь так?

- Совершенно верно. Я присматриваю за домом уже сто… Ой… То есть я хотела сказать двадцать. Или… Кхм. В общем - давно, я уже и со счёту сбилась. Ведь только я знаю его повадки, капризы и секреты.

- Вы говорите так, будто этот дом живой. Вы меня впустите уже?

- О, да. Извините, мистер Грэй. Конечно-конечно. Проходите.

- Не называйте меня так.

- О, хорошо-хорошо. Как вам будет угодно. Меня, кстати, зовут Альва.

- Очень приятно. А меня, я смотрю, Вы уже знаете, как зовут. Вам хозяин дома уже рассказал обо мне, а вот мне о Вас - ничего.

- Ну, это поправимо. Впрочем, моя жизнь, наверное, Вам покажется довольно скучной. У нас в деревне особо ничего не происходит, не то что в большом городе. Грабители, террористы и всё такое…. Эх….

- Давай Вы расскажите об этом позже? Помогите лучше мне поднять чемоданы на второй этаж. Тяжёлые.

- Окей. Сейчас.

Пока они поднимались по шаткой, извилистой лестнице наверх, художника никак не покидало ощущение, будто он уже был в этом доме – расположение комнат, камин, узорчатый ковёр, собранные красными лентами байховые шторы, картины – всё это было до боли знакомым. Грэй силился вспомнить, где он видел этот дом.

- Откуда Вы так хорошо знаете русский язык? – Вдруг спрос Грэй, заталкивая чемодан сзади на верхнюю ступеньку. – Вы хорошо говорите.

- О, спасибо. Мой отец был русским. - Кокетливо и как-то неумело подмигнув, ответила горничная. - Он был капитаном ледокола и вскрывал льды Северного ледовитого океана.

- На крейсере Аврора что ли? Как поэтично. Это для Вас Ваша мать эту историю сочинила?

- Вы сомневаетесь? Вы не очень-то вежливы.

- Я рассчитывал на то, что буду жить здесь один и наслаждаться видом из окна в тишине и покое, а не выслушивать….

- Покой нам только снится, мистер Грэй. Вот – ваша комната. Прошу…

- Спасибо. Дальше я сам справлюсь. Вы так и будете под дверью стоять?

- Уже ухожу. Не буду Вам мешать. Вы верно устали с дороги и от того такой раздражительный?

Грэй ничего не ответил на это, захлопнул дверь перед носом Альвы и шумно выдохнул. Этого ему ещё не хватало. Одинокая женщина в глуши. От неё всего можно ожидать. Грэй не был любителем любовных романов, но эта особа, этот блеск в её зеленых глазах и эти формы заставляли его желать её. А ведь он всего то и знаком с ней несколько минут. Что, черт возьми, с ним происходит?

Грэй подошёл к окну и проделал серию коротких вдохов, от которых он почувствовал себя лучше. Кровь насытилась кислородом, а голова слегка кружилась.

«Нужно как-то избавится от этой назойливой девушки. – Думал он. – Позвоню владельцу дома и скажу всё, что думаю! Где же номер…?»

Пошарив по карманам, Грэй, наконец, нашёл в кармашке кошелька помятую бумажку с номер телефона хозяина дома и осмотрелся вокруг в поисках телефона, однако, такового поблизости нигде не наблюдалось и сотовый телефон он не стал с собой брать - хотелось отдохнуть от цифровой эпохи.

Он открыл окно, и в спальню ворвался порыв холодного воздуха, принеся с собой ворох пожелтевших листьев, как будто затаился у его окна и ждал момента, когда художник откроет его. Шторы подкинуло порывом ветра до самого потолка, а в шкафу зазвенели столовые приборы – ножи, вилки и десертные ложки, висевшие на специальной подставке.

В комнате запахло сырыми камнями и хвоей. Туман стал ещё гуще и забор, окружавший дом как будто отделял их или оберегал от потустороннего мира и от тварей, что в нём скрывались. Туман странным образом не проходил сквозь этот забор. Грэй закрыл окно и заходил из угла в угол, раздумывая, как ему поступить. Таксист сказал, что обратно не повезёт его. Что ж, значит будем договариваться. Грэй разобрал свои вещи, разложил одежду по полкам и отправился на поиски телефона и ванной комнаты. Ему сейчас как никогда хотелось принять ванну.

- Эй! Как Вас там?! – Крикнул Грэй в темноту дома. – Альва, где здесь телефон?

- Я здесь, - послышался голос откуда-то справа из темноты, - разве Барни не предупредил Вас?

- О чём ещё он меня не предупредил? Черт возьми, почему в этом доме так темно? Здесь что, и электричества нет?

- Во дворе есть дизельная электростанция, но она сломалась. Вы можете её починить?

- Замечательно. Нет! Я – художник и не разбираюсь в технике.

- Что ж… Очень жаль. Тогда Вам придётся воспользоваться свечами. Погодите, я сейчас выйду.

Альва вышла к нему из темноты через пару минут, держа в руке два подсвечника, и вручила один из них гостю.

- Да, вы не волнуйтесь так, - успокаивала его горничная, - не нужно никуда звонить. Присядьте, успокойтесь. Сейчас мы разожжем огонь камине и в доме станет тепло и светло. С огнём намного уютнее. Я заварю вам травяного чаю, если хотите. Нужно только наколоть дров. В сарае есть топор-колун…

- А вы? Где Ваш дом?

- Я живу тут неподалеку, всего в паре миль отсюда в пустоши, у меня там - маленький дом. Я буду приходить по утрам и готовить завтрак и обед, ну а ужин Вам придется готовить самому. С тех пор, как умерла моя мать, всем хозяйством занимаюсь я одна. Темнеет у нас рано и быстро, до моего дома отсюда ведет узкая тропинка. Я Вам потом её покажу. Пойдём, я провожу Вас до сарая. Ветер поднялся. Я все окна заперла. Эх, не повезло же Вам. Электростанция сломалась только вчера и эта погода накрыла нашу деревню. Ну, ничего, ветер к утру разгонит и туман, и тучи. Завтра всё в лесу будет дышать свежестью и сиять в бликах росы. У нас много достопримечательностей, которые Вы смогли бы нарисовать. Я Вам все покажу – и деревню, и маяк, и водопад, и сам фьорд….

- Спасибо, а услуги гида тоже входят в стоимость?

- О, нет. Это я просто так….

- Вы не поняли сарказма…

Сейчас, в такую слякотную погоду ему совершенно не хотелось идти в сарай и рубить дрова, но дом нужно было обогреть перед сном, иначе он тут околеет за ночь. Грэй нащупал ручку топора, который ему подсунула горничная и принялся за работу. Раскалывая методичными движениями березовые чурки на поленья, он думал о своих картинах, о прошлом, погружаясь всё глубже в странное состояние стороннего наблюдателя, с безразличием проживающего свою жизнь, потерявшую всякий смысл.

Если бы не мамина подруга, нахваливающая день ото дня сказочную Норвегию, то он бы так и зачах в своей меланхолии. Он уже был на грани самоубийства, когда ему в голову пришла идея съездить в Норвегию и пожить в деревенской глуши, в доме, где его никто не будет беспокоить, и где он, наконец-то, снова сможет взяться за работу.

Без своего любимого занятия – рисования он чувствовал себя потерянным и никчёмным. А нарисовать что-либо стоящее у него уже давно не получалось. С тех пор, как в его жизни произошла трагедия, картины у него выходили какими-то пустыми, без внутреннего содержания, без идеи и без какого-то смысла. Лишь порча бумаги, да краски. Он беспощадно сжигал картины и пробовал снова и снова, но всё было бесполезно.

Минут через сорок гостиная наполнилась мягким светом от огня, пожирающего березовые поленья, а ещё через час по всему дому распространился жар от каменной стены, обогреваемой камином. Пока Грэй топил камин, слушал потрескивание углей и рассматривал чудной интерьер дома, где по всей видимости, раньше жила семья религиозных фанатиков и охотников в одном лице, Альва готовила на кухне ужин. Чучела самых разных животных украшали дом и отлично вписывались в интерьер, состоящий в основном из резной мебели, с поблекшей и потрескавшейся от времени краской.

- Вам нравится дом? – Спросила Альва, занося в гостиную посеребрённый поднос с ароматным ужином - рагу с мясом и фасолью в горшочках, гренки и сок в высоком стакане.

- Сначала мне этот дом показался неуютным, - промямлил Грэй, отправляя в рот очередную порцию рагу, - но сейчас, мне здесь всё нравится. К тому же Вы хорошо готовите.

- Спасибо. Может быть, уже перейдём на «ты»?

- Почему бы и нет? К чему эта официальность. Нам ведь, можно сказать, жить вместе.

- О, а я, честно говоря, уже подумал, что Вы, то есть «ты» прогнать меня хочешь.

- Как же я могу прогнать такого хорошего повара? Тем более, услуга уже оплачена. Да, и у тебя здесь довольно чисто, как в элитной гостинице. Просто я устал с дороги. Я буквально с ног валюсь. Очень вкусно. Я уже объелся. На ночь нельзя столько есть.

Глава 3. Заблудившиеся в тумане

- Я вот всё не решаюсь спросить…. – Неуверенно начал Грэй.

- Ну, решайтесь же скорее. Раз начали, то договаривайте.

- Таксист, который привез меня сюда…. – Задумчиво протянул художник. - Он говорил, что эти земли прокляты. Нет, ты не подумай, что я суеверный, нет. Просто он так говорил про этих призраков, что я даже на секунду поверил ему. Будто бы все местные жители теперь прокляты, ерунда какая-то, но он наотрез отказался приближаться к дому и сказал, что обратно не повезёт меня.

- Это не удивительно. Многие боятся этого дома и деревни. У нас – богатая история и по большей части – печальная. Со времен Второй мировой войны в доме почти никто не жил, только редкие туристы. Да и то последние годы дом пустовал….

- А как же тот писатель? Мне таксист сказал….

- Ни о каком писателем я ничего не слышала! – Резко ответила Альва. - Не слушайте тут никого. Они вам наговорят всякого. Я вот почерпнула информацию о нашей деревни из официальных источников, так что всё, что я скажу – правда. Давным-давно здесь случилась страшная трагедия. Да, чего там, здесь постоянно, на протяжении сотен лет происходят всякие нехорошие вещи. Во время войны в этом доме поселились монашки, они приехали из Англии на службу в монастырь, который находился раньше на острове.

- Находился?

- Да. Он сгорел. Основная версия – это поджог. Виновников пожара так и не нашли. Скорее всего они там же и сгорели.

- Тогда это – самоподжег. Может, самовозгорание? Я слышал об этом по телеку.

- Не знаю. Так вот. Из этого дома сделали приют для беспризорных детей. Они, в сущности, были дикими и невоспитанными зверьками, и монашки пытались воспитывать их, якобы по строгим религиозным законам и всё такое – ставили в угол на горох, держали неделями взаперти и даже сажали в клетку для собак. Представляете? Какая жестокость. В наше время такие методы воспитания посчитали бы садистскими и тиранов бы самих упекли за решётку и причём – надолго, но тогда люди не вмешивались в течение жизни в святой обители. Строгость в воспитании монахов и монахинь раньше никого не удивляла. Это было нормой. Да, и монахиням веры было больше, чем горстке девочек. По-моему вся эта трагическая история слишком уж приукрашена.

- Трагическая? – Переспросил Грэй, нахмурив брови. - Что с ними случилось? Их замучили до смерти?

- Нет! Нет! Просто сломить непокорный дух детей улиц не получилось. Девочки в полнолуние сбежали из дома и попытались добраться до города. Но их путь пролегал через пустоши. В пути их накрыл туман, ты сам видел, какие здесь туманы, и девочки заблудились. Их долго искали, но так и не нашли. Только спустя месяц, егерь по камням, испачканным пятнами запекшейся крови, вышел на их след и нашёл на обочине дороги человеческие останки, да множество засохших в глине волчьих следов вокруг. С тех пор, как ученицы или вернее - мученицы сбежали, в деревне началась засуха. Дождя не было целый месяц. Благо все запаслись на такой случай водой и урожай удалось спасти. После того, как останки девочек похоронили, пошёл сильный дождь, во всяком случае, так в газетах писали, и деревню едва не затопило. Это случилось так давно, больше тысячи лет назад.

- Ну, и дела…. А где они похоронены?

- На острове есть кладбище. Только туда так просто не попасть. Остров охраняют военные. На этом история не закончилась. Расхитители могил много лет спустя выкопали из земли черепа и кости и накололи черепа на воткнутые в землю шесты, а кости выложил в виде знаков на древнем капище. Над их непогребенными останками кто-то надругался, но преступников так и не нашли. Печальная в общем история.

- Да, это, в самом деле, ужасно. А что с монахинями, которые их воспитывали? Ведь это – их вина, они довели мучениц до такого отчаянного и безрассудного поступка.

- Монахини позже умерли от какой-то болезни, долго мучились перед смертью. Бабушки в деревне говорят, что все они были напуганы до истерики. Некоторые сошли с ума и покончили с жизнью уже в психиатрической лечебнице. Дальше тянулась эта череда страданий в этих местах нескончаемым потоком – войны, болезни, голод. С тех пор и говорят, что этот дом и эта земля прокляты. Хотя я считаю что, у него есть только одно проклятие, это - отсутствие интернета и вообще какой бы-то ни было связи с внешним миром. Иначе постояльцев тут было бы значительно больше. Я бы тебе рассказала историю нашей деревни, но, боюсь, мне пора – сумерки сгущаются.

Альва как-то странно улыбнулась, и в искаженном закатном освещении Грею показалось, что улыбка женщины на секунду стала похожа на волчий оскал, а где-то вдалеке раздался протяжный волчий вой. Его передернуло от страха и восторга. Он был рад, что его воображение настолько пробудилось, что он уже видит то, чего не может быть. Альва поправила помявшееся платье и одела у выхода сапожки.

- Интересная история, - пробормотал Грэй и снова, обратив взгляд к небу, спросил, - а где ты говоришь - это древнее капище?

- Я не говорила и советую тебе без меня туда не ходить; пустоши - опасное место, там ландшафт обманчивый - заблудиться можно и средь белого дня. - Строго ответила Альва и, обернувшись, добавила. - Я тебя сама туда отведу через пару дней, а пока обживайся. Всё равно ведь попрёшься искать это место. Ну, мне - пора, скоро стемнеет, и я не хочу идти домой в потемках. Доброй ночи, мистер Грей.

- Доброй ночи, Альва. - Задумчиво ответил ей художник, наблюдая, как легкая и изящная фигура девушки тает в молочной дымке тумана, окутавшей всё вокруг. - Доброй ночи.

Грэй запер на ключ парадную дверь, поднялся к себе в спальню и залез под одеяло, пытаясь согреть замерзшие ноги и представляя какого было тем девочкам, сбежавшем в лес ночью, сколько страху они натерпелись, заблудившись в тумане, и что они чувствовали, когда их живьём ели волки! Блуждая по темным уголкам своего подсознания, художник не заметил, как уснул.

***

Весь следующий день моросил дождик, а Грей час за часом всё глубже увязал в трясине депрессии, волнами накатывающей на него. Кроме Грэя и Альвы в доме жил ещё толстый чёрный кот. Сейчас он отсыпался, после ночной охоты на крыс. Ночью дождь особенно сильно бил по крыше, Грэй слышал его сквозь сон, кажется, даже шёл град, от которого все крысы забились по норам и не хотели даже вылезать на поиски еды.

Выходить на улицу в такую погоду не хотелось. Если так будет и дальше, то отпуск испорчен. Деньги выброшены на ветер. Время потрачено впустую. После того, как Альва приготовила обед и ушла, Грэй весь остаток дня бродил по скрипучему, завывающему дому. Один раз ему даже показалось, что за окном на улице стоит существо с головой шакала и лапами росомахи, стоит и смотрит на него, впившись взглядом.

Грэй до смерти перепугался, увидев этот куст, похожий на зверя, потом разозлился на себя, задернул шторы и пошёл на второй этаж осматривать комнаты, в которых он ещё не был. Комнатка Альвы небольшого размера больше походила на чулан. У её двери справа висело большое, в человеческий рост настенное барельефное панно, выполненное из меди, дерева и серебра и изображавшее картину из жизни Ромео и Джульетты.

Панно немного покосилось на бок. Грэй хотел поправить его и тут заметил прорезь между досками, поверх которых был наклеен слой обоев. Он спустился на кухню за табуреткой и, встав на неё, снял со стены тяжёлое панно. За ним оказалась небольшая дверца, ведущая в туалетную комнату для дам. Это он понял по старинным белильницам, флаконам с духами и прочей косметикой, лежавшей на полочках. Под широкой ванной из белого мрамора художник нашёл страницы из рукописи, написанной на норвежском языке. Грэй сразу вспомнил того писателя, о котором упоминал таксист.

Альва явно что-то не договаривала, и сейчас он уже сомневался, что стоит идти с ней в лес. Ведь он её совсем не знает. Девушка живёт совсем одна в какой-то пустоши, говорит, что у неё – хозяйство, но он ни разу не видел на её постоянно меняющихся платьях ни пятнышка грязи, ни мозолей на руках. Одежда всегда чистая и выглаженная. От неё всегда приятно пахло, и этот аромат манил его и одновременно пугал. А вдруг она – маньяк. Конечно, женщины-маньяки встречаются редко, но всё же….

В состоянии глубокой отрешённости от мира художник пытался читать роман неизвестного писателя со словарём в руках. Из того, что ему удалось перевести, Грэй понял, что роман написан по одной легенде, взятой из скандинавской мифологии. В ней рассказывалось о волке-демоне, прикованного цепями к скале, вымазанной изнутри кровью.

Однажды, этому волку удалось порвать цепи и вырваться на свободу. Демон крушил всё и не щадил никого на своём пути. Он врывался в города, точно смертоносная буря, и оставлял после себя только стены, испачканные кровью и внутренностями своих жертв. Местные жители обратились к вождю отряда викингов, чтобы те помогли покончить со зверем, но демона не брали ни копья, ни стрелы, ни холодное оружие, ни горящая смола.

Тогда вождь викингов обратился за помощью к гномам, чтобы те изготовили такую цепь, которую волк-демон не смог бы порвать, а его отряд заманит демона в ловушку. Гномы ответили ему, что смогут изготовить такую цепь, но для её изготовления викингам необходимо раздобыть женскую бороду, шум кошачьих шагов, медвежьи нервы, корни гор, рыбье дыхание и птичью слюну!

Грэй протер уставшие глаза, посмотрел на часы – уже половина второго ночи. Он и не заметил как пролетело время. Положил рукопись на столик. Ему не давали покоя вопросы – как рукопись оказалась в дамской туалетной комнате и - почему. Что стало с тем писателем? Может, он просто забыл эти страницы под ванной и продолжил своё путешествие по миру? Или оставил их здесь намеренно? Может, это – какое-то послание ему – новому постояльцу проклятого дома?

Решив, что у него просто разыгралось воображение, Грэй взял на руки кота, лежащего у камина на коврике и почесал его за ушком. Треск раскалённых углей и мурчащий на коленях кот помогли ему забыть обо всём. Грэй гладил мурчащего кота и всё думал и думал. А что ему ещё оставалось в ненастный день?

Может, он вообще зря сюда приехал?! А сам он – никакой не художник, а всего лишь жалкая бездарность?! Эта мысль почему-то рассмешила его и стало как-то легче. Нет! Прочь эти мысли! Я не должен сомневаться в себе. Как там? Яркая и стабильная энергетика поля! Вот! Нужно ложиться спать, а завтра будет новый день и новая пища для размышлений. Всё же этот проклятый дождь когда-нибудь да закончится. Он же не может идти вечно? Или может? Грэй подкинул ещё дровишек в камин и пошёл наверх, в свою спальню.

Не раздеваясь, ночью в доме оказалось довольно прохладно, Грей залез под одеяло и закрыл глаза, в надежде всё же уснуть. Однако, не прошло и минуты, как он услышал какой-то скрип на крыше, не тот скрип, когда отошедшая от других доска начинает ходить под порывами ветра, а совсем другой, как будто кто-то намеренно выскребал когтём буквы или какие-то знаки на деревянной поверхности.

Глава 4. Смешное пугало

Грэй ещё некоторое время лежал под одеялом и прислушивался к странному скрежету на крыше дома в надежде, что мерзкие звуки, мешающие ему заснуть, прекратятся, но настойчивый скрежет становился только сильнее. Тогда он свесил ноги с кровати, нашарил под ней мягкие тапочки, надел их и осторожно, стараясь не шуметь, подкрался к окну и выглянул из-за шторки. От увиденного жуткого и непонятного зрелища в одичавшем саду во дворе у него всё внутри похолодело.

- Что это такое? – Шептал он себе. – Что за чертовщина здесь творится?

Посреди сада стояло какое-то многоглазое гигантское чудище и шевелило руками как-то неосознанно и противоестественно. Рук у существа было не меньше дюжины. Луну закрывали темные тучи, и отраженный солнечный свет не мог пробиться сквозь эту вязкую пелену.

Отшатнувшись от окна, художник попятился назад к кровати, трясущимися руками нащупал в неразобранном втором чемодане железную ручку фонаря, включил свет, подошёл к окну и посветил в глубину заросшего сада, туда, где стоял этот многоглазый монстр. Луч фонаря упал на дерево, с диаметром ствола в два метра и кроной зонтиковидной формы. На ветках дерева сидели птицы. Грэй выдавил из себя нервный смешок и опустил фонарик.

- Это – птицы на дереве. Просто птицы. – Сказал он тихо само себе. – Крыша совсем поехала. То оборотень - за окном, то многоглазый монстр - в саду. Ммда. Нужно срочно браться за работу, иначе я здесь с ума сойду.

Грэй извлёк из чемодана плащ-дождевик, натянул на босую ногу резиновые сапоги и пошёл с фонариком во двор, посмотреть, кто же там так упорно скребется. Накинув капюшон плаща на голову, он вышел во двор под моросящий дождик. Его предположения подтвердились – птицы пытались пролезть через брешь в крыше, видимо, искали укрытие от дождя или хотели построить гнездо на чердаке.

По размокшей земле Грэй пошёл в сарай, где позавчера колол дрова. Там он видел солому, ржавые прохудившиеся ведра, старую робу, испачканную краской и пару консервных банок. Из этого хлама он смастерил пугало и осмотрел дом, прикидывая, с какой стороны лучше залезть на крышу. Лестницу он нашёл в саду, под тем самым деревом, которое он принял за чудовище. На вид она выглядела вполне пригодной. Только стоило быть осторожнее – дождь усилился, а крыша стала очень скользкой.

Грэй дотащил массивную, почерневшую от сырости лестницу до дома, прислонил её к стене и полез на крышу, держа конец верёвки, с помощью которой он намеревался поднять пугало на самую верхушку дома. Он долго пыхтел, поднимая пугало на крышу, оцарапал колени, а одежда вся вымокла, но не от дождя, а от пота. Спустя час, пугало всё же было установлено, и художник, выбившийся из сил, сидел на крыше и смотрел, как мигают красные глаза ворон на дереве. Оперение птиц отливало металлическим синеватым оттенком сверху и зеленоватым снизу.

Грэй не испытывал к ним злости или неприязни. Ведь это – просто птицы, они всего лишь искали укрытия в этом доме, так же как и он, и вовсе не собирались мешать ему. Просто так совпало. Со скучающим взглядом художник смотрел на этих птиц, на их массивные острые клювы и заметил одну странность... Вороны как будто бы кивали ему, и не каждая - по отдельности, а все одновременно, в такт, как будто сговорились. Выглядело это жутковато.

У Грэя закружилась голова, и он отвернулся. Возвращаться обратно в дом ему не хотелось, а хотелось бежать как можно дальше отсюда, к раскинувшимся на многие километры вокруг фьордам. С крыши был виден узкий извилистый и глубоко врезавшийся в сушу морской залив, со скалистыми берегами высотою не меньше километра. Местами скалы были покрыты густой растительностью, а местами блестели только голые камни, как будто бы горы за миллионы лет после рождения их землёй, состарились и полысели.

С крыши дома Грэй видел и другие фьорды, не такие глубокие, но вдвое выше, с вершинами, покрытыми снежными шапками. Он думал о том, что рассказал ему таксист - о призрачном войске викингов, вышедшем из тумана, о сгоревшем женском монастыре, о тех несчастных девочках, о тюрьме, развалины которой, наверное, всё ещё сохранились на том острове, о волке-демоне, котором неизвестный писатель рассказывал в своём романе.

Погружённый в свои раздумья и фантазии, Грэй всё же отложил поход к фьордам до завтрашнего утра, а завтра он пойдёт с Альвой на древнее капище, где второй раз нашли оскверненные останки погибших девочек. Ему хотелось как можно больше узнать о мире, побывать в разных местах до того, как... До того… Как он умрёт.

Нужно ещё выполнить заказ и оплатить аренду квартиры, которую он снимал в своем родном городе. Ведь он не может уйти просто так, не заплатить и остаться должником навеки. Хорошо, что он один здесь и сейчас. На крыше дома, ближе к небу он чувствовал себя по-настоящему живым и свободным. Он не жалел о том, что в свои сорок лет он здесь - один, среди этих мёртвых, безжизненных скал, в разладе с самим собой, всё ещё во что-то верит и чего-то ждёт.

Он думал о тех монахинях, которые жили здесь когда-то. Сейчас не те времена, когда любой желающий, может подстричься налысо и уйти в монахи, стать отшельником и жить в гармонии с природой. Сейчас человек стал другим. Слишком большое значение придавали себе муравьи, копошащиеся в своём муравейнике. Рано или поздно этот пуп Земли должен был развязаться, и Грэй нисколь не жалел о прошедших днях....

Рано или поздно волк-демон должен был вырваться на свободу и расправиться с падалью, с этим загнивающим безумным миром! Сейчас Грэй понял, что волк в рукописи того неизвестного писателя был лишь олицетворением грозящего миру апокалипсиса. Но здесь Грэй – один, наравне с этими воронами, прячущимися от дождя в ветвях дерева, как это жалкое пугало на крыше, такое же как и он сам, такое же смешное и глупое.

- Всё это нелепость какая-то. – Думал Грэй. – Что я вообще здесь делаю? Так далеко от дома. Забрался на самый край земли. В самом деле, может быть вся эта Земля, а не только долина прокляты? И дождю уже не под силу смыть человеческие грехи?

Никто не видел, никто не знал, как Грэй день ото дня сгорал в огне своего отчаяния, своей ненависти к самому себе и к миру за то, что он сделал тогда. Он был слишком пьян тогда. Всё это время ему великолепно удавалось скрывать за каменной маской мужества свою боль и отчаяние. Но изо дня в день дух его сражался с волками-демонами, которых никто не видел и которых он создал сам. Война с самим собой – вот его вечная стезя.

Чего он ждал – он и сам не знал. С каждым закатом солнца он умирал, а новый день не приносил радости жизни после того случая. Уже ничего изменить нельзя. Их больше нет. Бежать ли, как волк далеко-далеко, туда, где его никто не увидит? Или гнить в сырой земле, как те заблудившиеся в тумане девочки? Или завтра проснутся и снова сгорать в этом жарком огне от осознания своей немощности и никчемности? Не всё ли равно?

Может быть, и ему уйти в туман - сразиться один на один со своими волками? Тогда он умрёт не просто так - он умрёт в битве, в движении, ярко сгорая на лету, красиво и чисто! Впрочем, он давно уже умер. Разве это – жизнь? Нет. Это – не жизнь, а всего лишь жалкое существование.

У него не осталось друзей. Все они разъехались кто куда, и он остался один в толпе людей. Порой он испытывал удовлетворение от своего одиночества, а порой оно пугало его. Ведь человек не может жить один. Или может, но какой ценой?

Моросящий дождик понемногу утихал, а ветер уносил пепел печали в небо, разгонял тучи. Его душевные метания понемногу утихали, а на небе загорелись первые звёздочки. Художник утёр слезы с лица и полез вниз по лестнице. Он уже не помнил, как добрался до кровати и уснул.

Яркий луч солнца крадучись подобрался к спящему мужчине и неспешно устроился у него на щеке. Грей поморщился и неохотно открыл глаза. Поднявшись с кровати он подошёл к окну, распахнул его и поразился великолепию норвежской природы. Восходящее солнце окрашивало сад, двор, скульптуры амуров на крыше беседки в саду, в золотистые и багровые краски.

Опавшие листья покачивались в мутной воде бассейна, где когда-то журчал фонтан. Клочки туч, разорванные ветром, переливались оттенками розового и выглядели совсем не так, как вчера. Легкие и воздушные, как сахарная вата, они медленно плыли по лазурному небу в сторону океана.

Горы, одетые в темно-зеленые платья из елей и сосен, возвышались над пустошью, растянувшейся на юг на многие километры. Посреди пустыря, заросшего вереском, кое-где виднелись древние мегалиты, словно надгробия могил великанов-йотунов. Грей впервые за полгода захотел взять в руки блокнот и карандаш и рисовать, рисовать, рисовать наброски к будущей картине. Наконец-то, погода дала ему шанс создать что-нибудь стоящее. Вместе с непогодой его покинула и хандра, и мысли о смерти. Внезапно послышался стук в дверь. Грэй вздрогнул. Дверь приоткрылась и в спальню вошла Альва с подносом в руках.

- Завтрак, мистер Грэй! – Бодрым голосом сказала она, поставив разнос на столик у окна. – Я собираюсь прогуляться до горного озера, подышать свежим воздухом и порыбачить немного. Пойдёте со мной?

- Но ведь ты говорила, что проводишь меня до капища, где нашли останки….

- Ох, Вы всё – про это, Грэй. Сдались Вам эти останки! Вся эта история – давно в прошлом. Как сказал кто-то из великих мыслителей, точно не помню – кто: «Если ты будешь жить прошлым, то там и останешься». Дословно не помню, как звучит, но смысл Вы поняли.

- Мы ведь вчера, вроде бы как, перешли на «ты»….

- Да. В самом деле. Я просто привыкла обращаться ко всем на Вы. У меня из родственников – только бабушка, но мы редко видимся с ней. Она стала в последнее время какой-то нелюдимой и ворчливой. Видимо возраст сказывается. Впрочем, не будем обо мне. Завтракайте скорее и собирайтесь. Я буду ждать вас внизу.

Глава 5. Жуткие истории Оппалана

Собрался Грэй довольно быстро. Походная одежда и новенькие ботинки для скалолазания с шипами на подошве, холсты, масло, кисти, карандаши различной твердости были подготовлены заранее. Наскоро умывшись и почистив зубы, он закинул рюкзак со всем ему необходимым для однодневного пешего похода и спустился в гостиную, где его ждала Альва.

Заперев за собой дверь на ключ, они пошли по тропинке, через заросший сад к небольшой калитке в чугунном заборе. Листья фруктовых деревьев уже почти осыпались, и заросли, через которые они пробирались, имели зловещий вид, а у калитки смыкались над головой образуя арку из вьющегося дикого винограда и лимонника. Чучело, которое он вчера закрепил на крыше, валялось под забором.

- Вы вчера устанавливали пугало? – Спросила Альва открывая калитку. – Какое смешное.

- В самом деле? – Спросил Грэй. – Что же в нём смешного? Почему оно – здесь? Я устанавливал его на крыше дома. Вороны мешали спать.

- Видимо, вашу дивную инсталляцию сорвал разбушевавшийся ночью ветер. – Предположила Альва, придерживая калитку перед гостем. - В следующий раз привязывайте покрепче.

- Конечно, ветер. - Согласился Грей. – Что же ещё? Злые духи?

- Ты не веришь в духов?

- Нет. Я – реалист. Не люблю вранья и не принадлежу к числу тех, кто сам обманываться рад.

- Я пожарила на завтрак гренок, сироп взяла, шоколад и термос. Ещё немного – сала и хлеба. Надеюсь этого хватит нам на день.

- Ещё ведь – рыба. Я взял ссобой леску и крючки. Добудем еду сами. Мы ведь в поход идём, а не на пикник.

- Рыба? Честно говоря, рыбачка из меня – так себе. Ты умеешь ловить рыбу?

- Конечно. Лучше всего ловить на дождевого червя. Вчера ведь дождь прошёл, так что они повылазили на поверхность. Червяка любая рыба любит. Главное – червя пожирнее насадить и чтоб извивался на крючке, тогда точно поймаешь, если, конечно, рыба есть в водоёме.

- А погода какая замечательная! Ветер сегодня какой….

- Какой?

- Теплый и ласковый. Всегда бы так было. Но – нет. Зимы здесь лютые, ещё похлеще, чем у вас в России. Я бы хотела уехать куда-нибудь на юга.

- Что же вас останавливает? Хозяйство? Гуси, кролики?

- Нет. Долг. Меня обязывает долг.

- Вот оно как. А поподробнее?

- Мне не хотелось бы говорить об этом.

- Ладно. Как хочешь. Далеко ещё до озера?

- Не больше часа пути. На другой стороне озера, кстати, деревня находится, можем туда заглянуть, если хотите.

- Почему бы и нет. Я думал, что деревня – на берегу фьорда.

- С тех пор как на побережье пришли военные деревню перенесли.

- А чем занимаются местные жители? На что они живут?

- В основном на пособие по безработице. Ну, ещё собирают лечебные травы, лесные орехи, грибы, ягоды, выращивают овощи, ловят рыбу, но это – капля в море. На это не проживешь целый год. И одними овощами, да рыбой сыт не будешь.

После такого честного ответа Грэй не решался что-либо ещё спросить, и дальше они шли, молча, по тропинке петляющей по вересковой пустоши вдоль журчащего ручья. Альва вооружилась найденной корявой палкой и использовала её в качестве посоха, отчего стала похожа на колдунью. Девушка напевала себе под нос какую-то мелодию на норвежском языке, но Грэй готов был поклясться, что понимает каждое слово. Или это у него снова разыгралось воображение? Ведь он не знал ни одного слова на норвежском, вернее не помнил. Все слова из рукописи, которую он нашёл под ванной, художник уже забыл. Ещё в школе он понял, что у него нет способностей в лингвистике.

Вот уже впереди показалось горное озеро и небольшой водопад вдали, подле которого устроилось несколько круглых домиков с конусообразными крышами. Грэй срезал для Альвы длинное удилище, приладил к нему леску с крючками и поплавок. Девушка закинула удочку у подножья крутого обрыва, по которому расползлись корни высохшей горной ели, а Грэй уселся на мох под деревом и стал рисовать, как она в фетровой шляпке и платье из плотной ткани, сосредоточенно смотрит на поплавок.

Её золотистые волосы развевались на ветру и делали её похожей на русалку. Волшебный карандаш как будто сам двигал его руку, а художник в этот момент находился где-то далеко за горами и лесами. Он летел над горными вершинами и видел себя, сидящего у озера со скетчбуком. Самозабвенно и как-то отстраненно он делал первые наброски, потеряв счёт времени.

Спустя два часа, так ничего и не поймав, они сели обедать. Ели они молча. Каждый думал о чем-то своём. Грэю показалось, что Альва расстроена из-за того, что ничего не поймала, поэтому не стал заводить разговора о рыбалке и о рыбе вообще. Немного перекусив салом и гренками и запивать кофеем, они пошли в деревню.

Домики Оппалана возникли перед ними в зарослях орешника неожиданно, как будто выросли из-под земли. Стоило только отвернуться, и к прежним домикам присоединялись ещё и ещё. Как грибы вырастали они из-за холмов. Сказочная деревня располагалась в устье реки, впадающей в горное озеро.

На подходе к Оппалану они встретили женщину в обтягивающих джинсах, футболке и куртке с эмблемой какой-то спортивной команды по регби. Её толстая коса была собрана серебристой ленточкой и в распущенном виде наверняка могла заменить её одежду и скрыть тело целиком. Грэй случайно встретился с ней взглядом и тут же отвернулся. Его как будто обожгло холодом. Эти голубые глаза, блестящие и искренние буквально лучились добротой и счастьем, наполненные нежностью и озорством в противоположность его вечно задумчивому и нередко угрюмому взгляду, как у медведя.

Вокруг девушки сновали семеро малышей лет семи, похожих на гномов и одетых в грубо сшитые из кожи и меха пиджачки и шапочки. Они внимательно слушали девушку, раскрыв рты.

- Здравствуйте. – Поприветствовала всех на норвежском Альва.

- Здравствуйте. - Хором ответили ей дети и девушка.

- Мой друг – художник из России, он не понимает по-норвежски, но хорошо рисует и хотел бы вас всех нарисовать на фоне водопада. Не могли бы вы попозировать ему?

- О, мои детки такие неусидчивые, что боюсь они разбегутся уже через минуту. Я не знаю, как с ними справляться.

- Ничего. Я помогу. Вам не обязательно сидеть неподвижно на одном месте. Я знаю одну игру. Она простая и весёлая. Детям понравится.

- Хм. Даже не знаю. А это не противозаконно?

- В этом нет ничего криминального. Мой друг вас просто нарисует и денег не возьмёт, но, быть может, когда-нибудь его картины будут выставляться в галереях и стоить бешеных денег, так что вы ничего не теряете, но сможете заказать репродукцию позже на сайте. У Грэя есть свой сайт в интернете. Он пишет картины в жанре реализма. Знаете что это такое?

- Эмм… Честно говоря, нет. - Ответила девушка, растерянно улыбнувшись. – Я в картинах не разбираюсь.

- Вы ведь – не местная? Верно? Я раньше вас тут не видела. Как Вас зовут?

- Да. Я – Сара. – Ответила девушка и протянула руку для приветствия. – Я - учительница младших классов. Меня направили в эту деревню сразу после окончания педагогического университета в Осло, так что у меня почти совсем нет опыта обращения с детьми.

- Ничего. Все мы с чего-то начинали. Да, Грэй?

- Да. – ответил Грэй, ничего не поняв из их беседы. – Меня зовут Грэй, и я – художник из России, собираю материал по заказу для одной крупной рекламной компании, и пишу картины в стиле реализма на досуге. Переведи ей, пожалуйста.

- Хорошо. Эта девушка предложила попозировать Вам с детьми, это – её ученики, на фоне водопада. Она хочет, чтобы вы запечатлели её на века на картине такой, какая она сейчас – молодой, живой и красивой. Она также, как и ты хочет оставить свой след в этом мире. Её любимы стиль в живописи – реализм и импрессионизм.

- Эм. Мне, конечно, приятно слышать это, но, боюсь, я не настолько хорош….

- Да, ну, перестань. Ты справишься. Пойдёмте к водопаду. Тебе повезло, Грэй, что ты не понимаешь по-норвежски. Детишки столько всего рассказывают про пустошь и про дом. В школе ходят целые легенды о нашем доме.

- В любом случае, я не верю в народные страшилки.

- Дядю Михасю черти забрали! - Таинственным тоном произнес один из малышей на норвежском.

- Моя бабушка сказала, что твоего дядю Михасю выпивка забрала, - ответила мальчику строгая девочка и, похоже, была готова вступить в спор, но Сара одернула её за руку и строго сказала:

- Талия, что я тебе говорила по поводу высказываний твоей бабушки?

- Держать их при себе и не доводить других до слез. - Послушно произнесла Талия, но всё же упрямо показала язык мальчишке.

Пока Альва рассказывала Саре и школьникам правила игры, Грэй раскладывал свой рабочий инструмент, выбирал наиболее удачную перспективы, точку обзора и устраивался поудобнее на больших гладких камнях, разбросанных вокруг низвергающегося с горы водопада. Набросок был готов через час, после чего художник заявил, что на сегодня – хватит и предложил всем прийти сюда завтра в тоже временя и продолжить работу. Сара предложила прогуляться по деревне, проводить детей по домам и показать гостю деревню.

В Оппалан они вошли с песней, и Грей был по-настоящему рад, что встретил Сару и ее шумных и любопытных учеников. Деревня состояла из двух широких улиц, соединившихся перекрестком в центре, и была, в сущности, очень маленькой. Школа тут размещалась в том же здании, что и управа, и почта, а напротив находился полицейский участок, пожарное отделение и лесничество, управляли которыми всего три человека.

Больница и магазин располагались тоже в одном помещении, и только библиотека занимала отдельное здание, но почему-то была закрыта, а двери и окна наглухо заколочены досками. На улице людей было не много, в основном старики сидели на лавочках и мирно беседовали о своих повседневных бытовых мелочах, да о правильном и здоровом образе жизни.

- А почему библиотека закрыта? – спросил Грэй, нахмурившись. – Давно так?

- Недели две там случилось одно несчастье. – Ответила, нехотя, Альва. – это странная и запутанная история. Я расскажу тебе её в другой раз. Уж поверь, что разных жутких историй об Оппалане ты ещё узнаешь немало. Местные их сочиняют прямо на ходу, а на следующий день уже забывают или искажают до такой степени, что получается уже совсем другая история. Это похоже на сломанный телефон.

Договорившись со всеми встретиться завтра в тоже время у водопада, Грэй и Альва попрощались с Сарой и её учениками и двинулись в обратный путь. Сделав несколько шагов, художник обернулся, чтобы последний взглянуть на изящную фигуру симпатичной девушки и узнать, в какую сторону она пошла, и где находится её дом, однако, вместо учительницы он увидел в темном переулке, по которому та пошла, девочку в темно-сером платье, испачканном кровью. Её темные спутанные локоны волос были настолько длинными, что доставали до земли и продолжались черной дымкой, расползающейся по каменной лестнице, круто уходящей вверх.

Девочка была настолько худа и слаба, что едва стояла на ногах, а её кожа осыпалась на массивные ступени, обнажая красную плоть, стянутую сухожилиями. Шокированный страшным зрелищем, Грэй пытался докричаться до Альвы, ушедшей уже далеко вниз по лестнице и исчезнувшей за поворотом, но из горла его вырывался лишь сдавленный хрип. Голос от страха пропал. Беззвучно шевеля губами, как выброшенный на берег окунь, он затряс головой, пытаясь избавить себя от зрительной галлюцинации и очнуться, но когда он раскрыл глаза девочка, лишенная кожи и нижней челюсти, уже стояла прямо напротив него и дышала в левое ухо. Она что-то говорила художнику, но он не понимал норвежский и только дрожал, не в силах сделать хоть шаг.

Глава 6. Бар «Рагнарек»

- Ну, чего ты там застрял?! – Послышался голос Альвы за спиной. – Что с тобой? На тебя лица нет.

- А? Как лица нет? – Спросил Грэй, схватившись обеими руками за лицо. – Я видел кого-то. Мертвую девочку.

- Поймём отсюда.

- Куда? Зачем?

- В бар. Тебе нужно выпить чего-нибудь бодрящего и попробовать наш фирменный десерт из земляники, черники и брусники со взбитыми сливками. Ягодный коктейль. Сладкое хорошо снимает стресс.

- Так ты расскажешь мне?

- Возможно. Пойдём. У тебя действительно есть дар. Это я могу сказать точно, но и я не ясновидящая и не могу всё знать наперёд.

- О чём это ты? Какой ещё дар? Видеть мертвых?

- Давай сейчас не будем об этом. Тебе нужно успокоиться. Когда ты будешь готов здраво мыслить, я тебе всё расскажу, а сейчас пойдём в бар.

- Ладно. Я понял.

Бар находился у подножия лестницы в двухэтажном домике, буквально слепленным из глины. Вывеска тоже была сделана из глины, и на ней выдолблены древние руны, значения которых Грэй разумеется не понял бы и прошёл бы мимо этого заведения, если бы даже ему нарисовали местонахождение бара на бумаге – уж больно не похоже был этот домик Питера Пэна на бар. Альва объяснила, что руны на вывеске над входам значат «Рагнарек» или – апокалипсис на русский лад.

Художник открыл дверь перед девушкой, и они вошли внутрь, окунувшись в эпоху викингов. Интерьер и оформление бара были оформлены под старинные времена, когда вместо ружей использовали метательные топорики, а вместо столового серебра – деревянные кружки и красивые деревянные ложки с резными ручками, изображающими разных животных, вроде змеи – полосатой гадюки или рыла кабана – бородавочника. Едва они вошли в бар, голоса посетителей смолкли, и все присутствующие впились в их спины взглядами, пока они шли до барной стойки.

- Чего это они так смотрят на нас? – Спросил смущенно Грэй, не привыкший к такому количеству народа, обратившему на него всё своё внимание. – Со мной что-то не так? У меня что – страусовое яйцо к спине приросло? Или крылья летучей мыши заметны под пальто?

- Нет. Дело нет в тебе. Расслабься. Они смотрят на меня.

- Почему? Всё - ваши местные предрассудки?

- Вроде того. Не будем об этом. Они скоро забудут о нас. Ты что заказывать будешь?

- Я есть не хочу.

- Тогда два коктейля «Сеньорита» и ягодный коктейль со взбитыми сливками – две порции.

- Хорошо. Заказ принят. Время ожидания – пять минут. – ответил бармен.

Бармену на вид было лет восемьсот, в белой рубашке и жилетке с узорчатой вышивкой, отливающей серебром. Грэй ещё удивился тому, что на приготовление их коктейлей и десертов старик, действительно потратил всего четыре минуты. Всё это время он смотрел на часы, тикавшие над головой Альвы на стене. Под косыми взглядами окружающих Грэй чувствовал себя не в своей тарелке. Ему так и хотелось крикнуть «Чего уставились?! Никогда колдунов и колдуний не видели?!».

Заказ принесла миловидная девушка в коротком старомодном платьице служанки – по всей видимости, сильно укороченный вариант женского народного платья Норвегии. Между тем, посетители бара опасливо поглядывали на них перешептывались, пока один верзила, в кожаной куртке и круглых темных очках на лбу, похожий на байкера, не понялся во весь рост. Громила подошёл к столику, за которым они сидели, и несколько секунд стоял молча, уставившись куда-то в деревянную столешницу, а потом произошло нечто необъяснимое.

Громила с размаху ударился каской мотогонщика, которая крепилась у него на голове ремешком под подбородком, о стол. Грэй только и успел что подхватить свой бокал с коктейлем «Сеньорита», чтобы тот не упал и не расплескался по столу и его одежде. Альва же, казалось, совершенно не удивилась странному поведению байкера. Она, как ни в чём не бывало продолжала сосать через трубочку свой коктейль, а после второго удара каски о столешницу, поставила его на стол.

Двое ребят, что сидели за столиком вместе с громилой, подскочили, подбежали к стоявшему на коленях и качающемуся мужчине, подхватили его под руки и поволокли прочь из бара. Большая часть посетителей тоже поспешила ретироваться вслед за ними. Остались только двое молодых парней и несколько девушек, вероятно ещё не достигших совершеннолетия, в дальнем углу зала. Они ничуть не испугались, скорее наоборот их позабавило поведение спятившего великана.

- Что это было? – Спросил изумленный художник. – Ты знаешь этого толстяка?

- Не особо. Виделись пару раз. На фестивале и на рынке, кажется, не помню. Он – заезжий, гостит у родственников здесь.

- А почему он так…?

- Слышал бы о чем он думает. У него в голове – полнейший бардак. Все мозги пропил. Идиот.

- Так это – ты его так?

- Может быть.

- Что значит может быть? Ты что и вправду ведьма?

- Думай, что хочешь.

- Ладно. Извини. Я сам уже начинаю всякую ерунду говорить. Ведьма. Хы. Вкусный коктейль, кстати. Спасибо.

- Да, не за что. Только платишь – ты. У меня денег нет.

- Конечно. Я заплачу. Не проблема. Так, а что за дар, о котором ты говорила? У меня есть какие-то особые способности видеть мертвых?

- Придёт время, и ты сам обо всём узнаешь. Всё равно ты сейчас не поверишь ни единому моему слову. Я долго тебя ждала. Очень долго. И вот этот момент настал. Для меня большая честь находится рядом с тобой и помогать тебе в твоём нелегком и опасном деле.

- Не думаю, что мои художества так уж опасны.

Чтобы разрядить накалившуюся в баре обстановку, бармен, видимо, он же – хозяин этого заведения, включил радио, настроился на музыкальную волну, и в баре стало как-то светлее, то ли солнце клонилось к закату, а лучи заходящего солнца устремились прямо в ряд окон, расположенных в стене справа, то ли это дополнительное какое-то освещение, которого Грэй не заметил.

Если бы он сейчас был один в баре, то непременно взялся бы за карандаш и сделал набросок сказочного убранства заведения и редких клиентов, довольно экстравагантно одетых – в войлочных шляпках и накидках с норковым мехом, но в присутствии девушки это было бы невежливо. Он сюда заглянет как-нибудь в другой раз, один. В баре стало как-то душно.

Покончив с десертом, они вышли из бара. Солнце действительно уже клонилось к закату, а воздух над лесом как будто плавился в закатном освещении. Оказавшись на улице, Грэй почувствовал себя лучше. К вечеру заметно похолодало. Тучи медленно катили со стороны моря, а воздух снова стал холодным и сырым. А ему ещё предстоит колоть дрова и топить камин.

- Тебя проводить до дому? – Спросила Альва.

– Нет. Что ты. Это я должен был предложить.

- Ха-ха. Да, ладно. Ты ведь впервые здесь. Запомнил дорогу?

- Да. Конечно.

- К моему дому ведёт из деревни другая дорога. Если мы поторопимся, то будем дома до наступления темноты.

- А что происходит при наступлении темноты? Из леса выходят чудовища на охоту?

- Нет. Просто ночью можно запросто потерять тропинку и заблудиться.

- Тогда поймём быстрее. Мне не хотелось бы заблудиться в лесу и стать ужином для волков, как те девочки из монастыря.

И, словно в подтверждение его слов, со стороны гор раздался резкий и пронзительный вой. Его услышали даже посетители бара и выбежали на улицу посмотреть. Вой доносился с окраины деревни, где находилось небольшое кладбище. Грэй видел покосившиеся черные кресты, огражденные низким деревянным частоколом, выкрашенным во все цвета радуги.

- Вернулась. – Тяжело вздохнув, сказала Альва. – Всё-таки я тебя провожу.

- Нет. Не надо. Я не боюсь смерти. Есть даже такая русская народная поговорка «Волков бояться - в лес не ходить». Это ведь – волчий вой?

- Да. Это – волчица, и я чувствую, как ей плохо сейчас. В прошлом году её волка местные парни подстрелили. Так она повадилась скотину рвать и под окнами оставлять. Боюсь, как бы она на людей кидаться не начала. А вообще волки редко нападают на людей, если только они не бешеные или если с пропитанием совсем туго. Даже если проникнуть в их логово, они скорее убегут.

- Ты бывала в волчьем логове?!

- Нет, конечно. Я где-то читала об этом. Не помню где.

- Надеюсь, источник надежный. С противником проще совладать, если знаешь его привычки, повадки и маршруты. Я про волков вот почти ничего не знаю, хотя живу в России. Да, что там. Я их живьём-то никогда не видел, только в фильмах.

- А в зоопарке?

- Я не бывал никогда в зоопарке. Ты так говоришь, как будто каждый день с волками встречаешься.

- Ну, не каждый день, но было дело….

Они шли мимо плетёных из лозы и обмазанных глиной круглых домиков Крыши, покрытые торфом, обветшали и явно требовали ремонта. За прошедший век в этой деревне ничего толком не изменилось. Те же самые технологии строительства, те же самые суеверные люди, любящие выпить вечерком и рассказать друг другу страшные истории.

Альва помахала на прощание художнику и пошла через лес по тропинке к своему дому, а Грэй укутался плотнее в плащ, холодный северный ветер усилился и грозил перерасти в настоящий ураган, и пошёл по проселочной дороге к своему дому. Эта дорога, по которой он шёл, выходила на трассу, и по ней можно было добраться до ближайшего города, недели за две. Как только он остался один, мрачные мысли вновь нахлынули на него. Ещё и погода снова портилась.

Меланхолия возвращалась к нему, притупляя страх и тревогу. Хотелось только одного – вот так идти и идти бесконечно, чтобы эта дорога петляла и не заканчивалась. Ему вдруг стало всё равно дойдёт ли он вообще когда-нибудь до дому. Может быть, даже будет лучше, если он не дойдёт. Сколько ещё впереди страданий ему было уготовано судьбой. Жизнь – это вечная борьба. Чтобы выжить, нужно двигаться. Остановишься – умрёшь.

Только вот ему было уже как-то всё равно. Он не верил в то, что Альва – ведьма, в то, что он какой-то одарённый, в то, что волчица мстит людям, не верил в предсказания. Ему даже никогда не гадали на картах. Хотя как-то одна цыганка поймала его, схватила за руку и что-то бормотала с выпученными глазами. Грэй уже и не помнил, что она наплела о его судьбе. Люди рождались и умирали каждый день, каждую секунду где-то в далёком уголке планеты раздавался плачь новорождённого, а в другом уголке планеты звенели колокола в память усопшему.

Грей перекинул на другое плечо рюкзак со всеми рисовальными принадлежностями, остановился, чтобы немного отдышаться, и присел на поваленное дерево, перегородившее дорогу, заросшую полевым хвощём, тысячелистником и ромашкой. Немного отдохнув и нарвав ромашки для заварки чая, он пошёл дальше, и вот уже деревня скрылась за поворотом.

Художник всё брёл и брёл по чужой, холодной земле, ему казалось, будто до деревни он дошёл гораздо быстрее, нежели идёт обратно. Грэй читал в поезде историю Норвегии. Когда-то за эти девственные земли шла кровопролитная война, а сейчас все бегут отсюда в большие города и никто не хочет возделывать земли, заниматься ремёслами, разводить скот и строить парусно-вёсельные морские суда.

Время всё-таки изменило людей. Конечно, история зачастую приукрашивает прошлое, насыщает его колоритом, который складывается столетиями, но правду об обыденной жизни предков они уже никогда не узнают. Их тайны похоронены под землёй вместе с их прахом навеки.

Глава 7. Крест Святой Троицы

Грэй всё шёл и шёл неизвестно куда. В этом месте дорога совсем заросла, и всё чаще стали попадаться поваленные трухлявые деревья, поросшие мхом, а лес становился гуще. Он уже начал сомневаться, что пошёл той дорогой. Ведь здесь – одна дорога и развилок никаких не было. Решив пройти ещё немного, художник ускорил шаг. Если он, спустившись с сопки, не выйдет к своему дому или к трассе, то повернёт обратно.У подножия сопки дорога круто поворачивала вправо, где виднелась небольшая полянка. Этого точно они не проходили, когда шли к деревне, и Грэй уже собирался было поворачивать назад, как заметил под раскидистым дубом женскую фигуру, в длинном платье. На его лице просияла улыбка. Сейчас он был несказанно рад видеть живого человека.Однако, по мере приближения, улыбка сходила с его лица, уступая место недоумению и страху. Шаг замедлялся, и вскоре Грэй остановился с побелевшим лицом. Эта женщина в сером платье склонилась над трупом какого-то животного. Похоже, это был оленёнок. Издали он не заметил его в высокой траве. Он весь похолодел, а сердце на мгновение остановилось, когда женщина повернулась к нему лицом, отшатнулся и, запнувшись о выступающий из земли корень дерева, полетел на землю, вытянув перед собой руки и ожидая встретиться с сырой землёй. Только сейчас он осознал, что на женщине надето вовсе не платье, а монашеская серая ряса с широкими рукавами, и ещё она парила над землёй. Её ужасное лицо. Этого лица он никогда не забудет. От лица буквально отслаивались куски разложившихся и высохших тканей и, не долетая до земли, рассыпались, как пепел и исчезали.В её глазах он видел что-то звериное. Они блестели в темноте. Всего секунду назад она стояла метрах в пятидесяти от него, а сейчас дышала ему в правое ухо и что-то шептала, но он ничего не понимал, а только отталкивался пятками от земли, зарываясь в сухие листья, и полз назад. На шее монахини он заметил крест представлявший собой две пересечённые линии под прямым углом с размноженными концами. Внутри креста, в самом центре, где пересекались линии, имелся круг, от которого исходили витиеватые узоры. Этот крест он хорошо рассмотрел, поскольку тот висел у самого его носа, когда призрак шептал ему что-то на ухо.Грэй вжал голову и с силой зажмурил глаза, ожидая, что мертвец вот-вот вопьётся в его шею зубами и разорвёт на части. Ноги его окоченели от страха. Он не мог выпрямить их и принять вертикальное положение. И тут где-то совсем рядом послышался волчий вой, от которого у него кровь похолодела в жилах, а по коже побежали мурашки. Он боялся открыть глаза и увидеть себя в окружении стаи волков, однако, ни волков, ни призрака он не увидел. Истекающий кровью олененок, в самом деле, лежал там, под дубом. Это ему уж точно не привиделось. Грэй подскочил с земли и побежал напрямую через лес, прочь от того места, откуда раздался волчий вой. Грэй всё бежал и бежал с выпученными от страха глазами, закрываясь от веток руками. Рюкзак со скетчбуком, карандашами и красками он где-то потерял. Наверное, оставил там, на поляне. Ему казалось, будто земля вздымается у него под ногами, а ветви деревьев тянутся к нему и пытаются задушить, а могучие стволы дубов обступают его со всех сторон всё плотнее и плотнее.Грэй бежал до тех пор, пока совсем не выбился из сил. В груди саднило. Он никак не мог отдышаться и всё оглядывался обезумевшим взглядом по сторонам. До этой минуты Грэй и не подозревал, что так хочет жить. Это незнакомое ему чувство жажды жизни заставило его встать и идти дальше. Сейчас он больше всего сожалел о потерянном скетчбуке. Эта нелепая мысль не давала ему покоя. Он едва не погиб. Его едва не затащил в ад этот призрак, чуть не разорвали волки, а он сожалеет о каком-то блокноте. Грей прижался спиной к дереву, пытаясь восстановить дыхание и успокоить бешено бьющееся сердце.Совсем стемнело. И луны не видать. Ветер затих, как будто притаился в ожидании чего-то. Нужно идти дальше. Остановишься – умрёшь. И Грэй шёл неизвестно куда часа два, пока не вышел к той же самой дороге, по которой он шёл. Или это уже была другая дорога? В любом случае, эта дорога куда-то вела. Пройдя ещё пару километров в кромешной тьме по дороге, он вышел к благословенному двору своего дома. Знакомые очертания старого особняка в эту секунду показались ему родными, а пугало, валявшееся у забора – самым милым созданием на Земле из всех, что он видел в своей жизни. На пороге дома его ждал гроза всех грызунов этого двора – толстый чёрный кот. Он с важным видом смотрел на мужчину, насупившись, совсем как жена, ждущая запоздавшего мужа домой. Грэй хотел было подхватить этот тёплый комочек шерсти и прижать к груди, но тот отстранился от него, выгнул спину, шерсть встала дыбом, и зашипел.- Тише-тише, - шикнул на него художник, - это же – я – Грэй. Ты что – уже забыл меня? Что с тобой?Однако, кот продолжал пятиться от него и шипеть, закашлялся, фыркнул и юркнул через лаз под дом. Грэй, ничего не понимая, достал ключи из кармана, благо ключи он не положил в рюкзак, вставил ключ в замочную скважину и повернул его. Раздались два глухих щелчка в мёртвой тишине.В доме было как-то необычайно тихо. Грэй разулся и в полутьме прошёл в гостиный зал – разжигать камин. Мокрыми, замёрзшими руками он укладывал горку из щепок, чиркал спичкой о чиркаш, пока гостиная не озарилась мягким светом от очага. После того, как огонь разгорелся, он упал в кресло-качалку, успокаивающую его, и долго размышлял о случившемся в лесу.Крест. Подвал. Клетки. Верёвка. Ремень. Огонь. Лес. Свечи. Порванное платье. Библия. Разные образы всплывали в его голове. В полудремлющем состоянии он слушал, как трещат угли в камине. Но откуда эти картинки? Такие яркие и детальные. Странные и дикие приспособления, похожие на орудия пыток всплывали в его голове.Грэй вдруг резко встал и затряс головой. Этот призрак в лесу хотел сказать ему что-то. Только что? В доме разве есть подвал? Он нигде не видел двери в подвал и ключи от дверей в доме все перепробовал. Грэй заходил по дому, обошёл все комнаты на первом этаже, заглянул в чулан, взял фонарик, накинул пальто, обошёл дом кругом. Он и сам не знал, что искал, какую-то дверцу или знак.В таком большом доме наверняка должен быть подвал, где хранили овощи и фрукты, ведь здесь такой большой сад. В тусклом свете фонарика, батарейки уже разрядились, Грэй осмотрел веранду, окружавшую со всех сторон дом, прощупывал доски – нет ли за ними тайного прохода в подвал, но так ничего и не обнаружив, вернулся в дом. Кот жалобно мяукнул где-то под полом. Грэй осмотрел каждый сантиметр пола, заглянул под диван и под ковёр на полу, обычно вход в подвал прячется под коврами, посмотрел за картинами, вдруг дверца находится в стене, но ничего так и не обнаружил и упал на кресло-качалку в раздумьях.Немного подумав, он вспомнил, что видел на кухне в уголке икону и пошёл туда. За иконой действительно, как он предполагал, лежал позолоченный ключик. Позолота с него почти осыпалась, обнажив чёрное железо. Ручка ключа была оформлена в виде художественно переплетающихся букв, видимо – инициалы его хозяина. Такие ключи использовались для открывания личных покоев важных персон или их сундуков, но никак не подвалов.Теперь оставалось найти замок, который этот ключ открывает. Немного подумав, Грэй всё же решил, что вход в подвал должен находиться на кухне, раскрыл дверцы тумбы буфета и простучал дно – действительно, по звуку он догадался, что это – крышка. Подцепив тесаком для рубки мяса крышку, он извлёк дно тумбы, и его взору открылись распашные дверцы, скрывающие вход в подвал. Грэй весь перепачкался в пыли, пока пыхтел на корточках над замком и открывал отсыревшую дверцу. Грэй вставил ключ в замочную скважину, повернул, замок щёлкнул. Дверь поддалась не сразу – видимо, её давно никто не открывал. Кот снова мяукнул под полом, на этот раз уже громче. Вход затянула паутина, а лестница заросла плесенью. Грэй подумал, что не мешало бы для страховки привязать к ножке тумбы верёвку и спуститься в подвал по ней, но ему было слишком уж любопытно, что Барни и Альва прятали от него в подвале. Может быть там – какие-нибудь орудия пыток, кандалы и клетки или мечи и щиты викингов?Держа одной рукой фонарик, а другой – хватаясь за скользкие перила, Грэй спустился по скрипучей лестнице и ступил на пол, выстланный ромбовидными пластинами из обожжённой глины. Стены подвала были также облицованы керамической рельефной плиткой, покрытой белой глазурью. Художник подивился тому, с каким старанием, аккуратностью и точностью выкладывались в этом подвальном помещении плитки, но ещё больше его поразило содержимое подвала – стеллажи со старыми книгами. Пройдя меж шкафов и прикоснувшись к запылившимся книгам, Грэй сразу сообразил, что это – церковная библиотека. Только некоторые переводческие и энциклопедические словари не относились к религии. Внезапная догадка, что Барни и Альва могут и не подозревать о существовании этой библиотеки, воодушевила его. Если это действительно так, то он сможет сказочно разбогатеть! Ведь эта библиотека, все эти старинные книги стоили бешеных денег!«Нужно будет как-то намекнуть о библиотеке, - подумал Грэй, пылая охватившим его энтузиазмом, - выяснить, знает ли Альва о ней. Но что делают здесь все эти книги? Альва что-то рассказывала о том, что давным-давно в этом доме жили монахини со своими ученицами. Наверное, им удалось спасти от пожара в монастыре часть книг и перенести сюда».Грэй вспомнил о том кресте, который ему привиделся в лесу на шее монахини-призрака, отыскал на самой верхней полке в последнем в ряду стеллаже книгу, под названием «Религиозная геральдика». К сожалению, плесень добралась и до книг. Грибы буквально проросли в бумагу, клей в корешке разложился, и страницы выпадали. С книгой в руках художник поднялся наверх, запер дверь в подвал, вернул ключик на место и отправился в гостиную – искать ответы на свои вопросы. Кот уже лежал на ковре у камина. Полистав книгу, Грэй нашёл изображение того самого креста. С помощью словаря он перевёл с английского, что три излучины конца креста обозначали Святую Троицу: Отца, Сына и Святого духа, все концы вместе символизировали двенадцать апостолов, а круг в центре обозначал бога солнца.Грэй не был религиозным человеком и в Бога не верил, поэтому не знал ничего о Святой Троице и двенадцати апостолах, хотя вполне возможно он уже видел этот крест где-нибудь, и его образ отпечатался в его памяти. С этой утешительной мыслью художник отправился в свою спальню. За окном уже занимался рассвет. Новый день обещал быть солнечным, а значит, ему удастся ещё порисовать. Завтра он пойдёт искать свой рюкзак. О том, что он заблудился в лесу, видел призрака монахини, мёртвого оленёнка и слышал волчий вой, Альве он решил не говорить.

Глава 8. Реальная опасность

Грэй проснулся к полудню. С первого этажа тянуло запахами жареной яичницы с беконом, которую Альва готовила на кухне. Мир за окном и эта комната ни капельки не изменились. Дом не рухнул в преисподнюю, а Альва, как всегда, готовит внизу завтрак. Грэй до хруста в спине потянулся, нашарил ногами тапочки у кресла и вдруг замер, словно увидел гоблина в шкафу.

На стуле у окна стоял его рюкзак. Да, это действительно был тот самый рюкзак, с которым он вчера ходил в деревню, но как он оказался здесь? Неужели вчерашняя встреча с призраком ему действительно приснилась? Грэй подскочил, расстегнул молнию на рюкзаке – все на месте, и кисти, и краски, и холсты – всё аккуратно свернуто в трубочку.

- Ну и ну, - пробормотал вслух художник, - это ж надо. Может, всё дело во вчерашнем выпитом в баре коктейле?

- Мистер Грей! – Послышался снизу звонкий голос Алвы. - Вы уже проснулись?! Спускайтесь завтракать!

- Да, - отрывисто крикнул ей художник, - сейчас подойду. Это ты вернула мне рюкзак?

- Да, я нашла его утром в лесу, - послышался приближающийся к его комнате голос за дверью, - я уж подумала, что с Вами что-то случилось. Можно войти?

- Да…. – Отозвался Грей, натягивая брюки, - входи.

- Я так перепугалась за вас, так перепугалась. До дому даже бегом бежала с Вашим рюкзаком – забегаю в комнату, а Вы спите тут…. Как Вы умудрились рюкзак потерять? – Прищурившись и заглянув в глаза Грэю, поинтересовалась Альва.

- Я и сам не знаю…. - Замялся художник. - Если бы я помнил, то не потерял его. Наверное, присел где-нибудь отдохнуть на пеньке, рюкзак снял и забыл его….

- Ведь там – Ваши драгоценные наброски для картин…. Ох уж мне эти творческие личности. Ладно. Я буду ждать Вас внизу. Будем завтракать. Я сварила какао на козьем молоке с корицей, а на десерт сделала пончики с гречишным мёдом.

- У Вас есть коза? – Удивился Грэй.

- Да. Но она уже старенькая. Скоро на мясо пойдёт.

- И не жалко?

- Кого? Козу? Ха-ха. А чего её жалеть-то? Для того и выращивала столько лет, чтобы съесть.

Грэй сглотнул поступивший к горлу сухой ком. Он не ожидал такого резкого и сухого ответа и был немного даже шокирован, поэтому не стал спрашивать, откуда у неё гречишный мёд. Грэй умылся, побрился, оделся во всё чистое и пошёл завтракать. Он задумчиво жевал пончики да, размышлял, о том, что же Альва делала в лесу…. Ведь он потерял рюкзак далеко от её ежедневного маршрута, скорее всего – на той поляне.

Может быть, она за ним следила? Может, она как-то связана с моими видениями? Почему она не хочет мне всё рассказать? Наверное, не хочет, чтобы я подумал, что она тут спятила одна в глуши, да ещё и будучи изгоем среди местного населения, которое считает её ведьмой. А может, она – и вправду ведьма?

Всё новые и новые вопросы и предположения терзали художника за завтраком. Ясно точно было только одно – что он никогда не забудет эту поездку в Норвегию! Альва сказала, что уже позавтракала, пока он спал, и сейчас мыла посуду и протирала буфет. Грэй переживал, что она может заметить то, что он брал ключ и спускался в подвал. Тут он вспомнил, что не убрал книгу. Она так и осталась лежать там, на кресле-качалке у камина. После завтрака Грей хотел покормить кота, но его нигде не было.

- Слушай, - задумавшись, протянул Грей, - а ты не видела, куда запропастился наш кот?

- Что? – Удивлённо спросила Альва, натирая вафельным полотенцем тарелки, - какой ещё кот? В этом доме нет никаких домашних животных.

- Как это нет? Я ведь его видел. Большой такой, черный….

- Нет, мистер Грей. Испокон веков в этом доме никогда не жили домашние питомцы. У Арни аллергия на шерсть.

- Странно. Я же видел….

- Может, это был дикий лесной кот? Они иногда забредают в наши края. Я и сама их часто вижу, только – на деревьях. У лесного кота хвост длинный и пушистый, длиннее, чем у домашнего и кисточки – на ушах. У того кота, что вы видели, были кисточки на ушах?

- Нет, Альва. У него не было кисточек на ушах. Это был обычный кот. Он сидел вечером у меня на коленях.

- Ну, значит, это был какой-то чужой кот. Зря вы его вообще в дом впустили. У него могут быть блохи. О, мистер Грэй! Уже час дня! Вы не забыли, что сегодня у Вас в два часа встреча у водопада?

- Ах, точно. Я совсем забыл. Вот ещё что. Я заметил крестик у вас на груди. Вы верите в Бога?

- Нет. Не верю.

- Тогда почему же Вы носите крест?

- Это – подарок моей покойной матери. Он оберегает меня.

- От чего? От злых духов?

- Нет. От несчастий. Он приносит мне удачу, и Вы – прямое доказательство этого.

- Вот оно как. Так ты мне расскажешь о том, что случилось в баре с тем байкером, почему на тебя все так смотрели, и что за дар у меня есть?

- Я Вам говорила уже. Придёт время, и Вы сами обо всём узнаете.

- Вы пойдёте со мной к водопаду?

- Да. Вас нельзя оставлять одного, а то опять заблудитесь в лесу.

Грэя обескуражили её слова. Он ещё хотел что-то спросить, но забыл. Похоже, Альва сразу догадалась, что он заблудился вчера. Покончив с пончиками и допив какао, Грей поднялся в свою комнату собирать рюкзак в поход до водопада, где он договорился встретиться с Сарой и её учениками и продолжить писать картину. Грэй развернул холсты и ужаснулся….

Он не рисовал такого вчера! Эти рисунки были ужасны. Вчерашний эскиз пропал. На рисунках были изображены человечки в огромной яме, а над ямой расставлены столбы с крестами. На некоторых крестах висели люди, на других – только их верхние части выше пояса. Второй рисунок был ещё омерзительнее – в центре холста стояли котлы, а над ними висели те же самые детской рукой нарисованные человечки.

- Проклятые шкодливые детишки! – Выругался Грэй. – Теперь придётся начинать всё заново.

Грей не стал смотреть остальные испорченные холсты, спустился в гостиную, и бросил в тлеющие в камине угли все рисунки. Когда они успели стащить из рюкзака его холсты, разрисовать, да и ещё обратно вернуть? Ведь они всё то время, пока он рисовал, играли с Альвой и Сарой. Вдруг его осенила нелепая мысль. Что если это Альва сделала? Ведь это она нашла его рюкзак на той полянке.

Может, у неё и вправду не всё в порядке с рассудком? От этой мысли ему стало страшно, ведь ему жить с этой странной девушкой ещё три недели. Что если она не захочет его отпускать, привяжет к кровати, переломает ему битой ноги, и будет ухаживать за ним, как в той книге Стивена Кинга, которую он читал не так давно. Интересно, лежит ли ещё там тот мёртвый оленёнок?

В пятнадцать минут второго они вышли из дома и той же тропинкой, через сад и заднюю калитку поспешили к горному озеру. В этот раз они шли быстрее, и Грэй едва поспевал за огненно-волосой девушкой. Тропа, по которой они шли, вилась мимо одиноко стоящих скальных можжевельников и горных сосен, но Грэй уже не восхищался великолепием горного пейзажа и снежными шапками гор на горизонте. Он думал о своих испорченных холстах и вряд ли теперь уже кто-то сознается в содеянном.

- Я слышал от таксиста, который меня сюда подвозил, что на берегу фьорда есть какая-то секретная часть. – Прервал затянувшееся молчание Грэй.

- Есть. А зачем она вам?

- Я изучал карту местности. Напротив фьорда есть остров, в устье залива. Там располагался раньше сгоревший женский монастырь. Ведь так?

- Ну, так. На что вы намекаете?

- Я ни на что не намекаю. Просто хочу побывать на этом острове. Если договорится с военными…. У них должен быть катер.

- Забудьте об этом. Вас даже к воротам воинской части не подпустят, и говорить с Вами никто не станет, а будете настаивать – расстреляют, всего и делов-то….

- Всё настолько серьёзно?

- Само собой. На том острове, куда Вы так хотите попасть, ещё остались немецкие установки противовоздушной обороны и кладбище, где похоронены останки не только тех девочек, которых съели в лесу волки, но и останки павших в бою викингов.

- Теперь мне ещё сильнее захотелось там побывать, прикоснуться к прошлому, возможно, что-то нарисовать, например, кладбище. Там есть надгробия, кресты?

- Не только кресты. На том кладбище даже сохранились скульптуры людей и даже склепы, где хранится прах в погребальных урнах.

- Я должен попасть туда любой ценой, даже если это мне будет стоить жизни.

- Ха-ха. Не горячитесь, мистер Грэй. Ещё успеется. У меня есть один знакомый рыбак. Он всегда хорошо относился к моей семье и ко мне, так что, я думаю, если попросить, и хорошо заплатить, то он не откажет нам. Он не такой суеверный, как остальные в этой деревне, здравомыслящий человек.

- Я на Вас рассчитываю.

- Но я должна Вас предупредить, что на острове – много тигровых змей. Они чрезвычайно ядовитые. А ближе к берегу – барибалы рыбачат.

- Кто такие барибалы?

- Вы разве не знаете? Это – чёрные медведи. В России ведь тоже много медведей?

- Да, но я же не в глухой деревне живу и живых медведей видел только в кино.

- С ними лучше не встречаться. Я всегда ношу с собой шумовые гранаты. Вот. Под шкафом в Вашей комнате есть коробка со светошумовыми гранатами. Возьмите с собой парочку, когда пойдём к морю.

- Хорошо. Спасибо. Ты прям – мой ангел-хранитель. А когда мы пойдём к фьорду?

- На следующей неделе. И ещё - ближе к берегу растёт ядовитый плющ. Здесь, в горах его нет. Знаете, как он выглядит?

- Нет.

- Это растение высоко взбирается по стволам деревьев, камням и другим опорам с помощью воздушных корней, но может стелиться и по земле. Запоминайте. Молодые побеги слабо опушены и не так опасны, а взрослые имеют ромбические листочки. С обеих сторон они светло-зеленые, сверху блестящие. Если увидите его на своём пути, обходите стороной.

- Хорошо. Я понял.

- Я должна Вас ещё предупредить, что в лесах водятся клещи. Они питаются кровью и распространяют болезнь Лайма. Сейчас они не особо активны, но всё равно, будьте бдительны. Лес полон опасностей, реальных опасностей.

К месту встречи они подоспели вовремя. Сара со своими учениками шли им навстречу из деревни и махали руками. На мгновение Грэй забыл всё, что с ним произошло за последние дни, и он почувствовал себя каким-то вампиром, живущим в старом замке, куда не проникает никогда свет, через занавешенные чёрными шторами окна.

Когда-то давно здесь, у водопада местные жители устраивали ритуальные танцы и приносили богам в жертву животных, авозможно даже и людей. Среди больших камней, сгрудившихся у места падения воды в озеро, можно было различить выдолбленные на камне с голубоватыми и жёлтыми вкраплениями, оставшимися от краски, лица разных богов и высеченные древние руны.

Глава 9. Ритуальный камень

Грэй снял с плеча рюкзак и устроился на том же месте, что и вчера. Ему не хотелось говорить Саре о том, что вчера кто-то украл у него из рюкзака все его наброски и работу придётся начинать заново. Он только приветливо улыбался и пожимал маленькие детские ручки, которые те протягивали ему с серьёзным видом для рукопожатия. Ему с трудом верилось, что эти хорошенькие, милые, воспитанные детишки испортили его холсты. Художник выбрал карандаш помягче и принялся рисовать. В этом месте явно была заключена какая-то скрытая сила, каждый камень пропитан энергией, ожидающей своего часа высвобождения и перерождения.

Дети, между тем, продолжили вчерашнюю игру и их непосредственность, радость в глазах заставляли Грэя чувствовать себя виноватым. Он и сам не знал, в чём виноват, чувствовал себя барибалом, угрюмым медведем, засевшим в своей берлоге, терзающий себя, как монах-аскет, самокопаниями и самоанализом. Конечно, иногда полезно посидеть, подумать, разобраться в себе, понять чего ты хочешь, и что тебе надо, но иногда это превращается в бессмысленный круговорот, в омут, который тебя затягивает на дно.

Художник погрузился в работу, и сейчас как никогда раньше его охватило чувство единения с этим местом, с его красотой, магической энергетикой, силой, заключённой в этих камнях, как будто он уже бывал здесь раньше много-много лет назад, когда и деревни этой здесь ещё не было. Грэй сосредоточился на рисовании - прищурившись профессиональным глазом художника, он внимательно рассматривал двенадцать камней, с высеченными на них ликами богов, странными и дикими, тем не менее, гармонично вписывающимися в пейзаж горного озера, водопада и окон круглых домиков, выглядывающих из-за высокой травы.

Грэй старался проникнуться теми мыслями, которые роились в головах каменотёсов, создававших этих идолов, о чём они думали тогда, и какие жизненные приоритеты двигали ими. Ведь люди и их желания не меняются. Во все века они хотят одного и того же – славы, богатства, счастья, любви, чтобы урожай в этом году был богатый, хорошо продать или выгодно купить и множество других радостей жизни. Ради этого они были готовы приносить в жертвы животных и других людей.

Ведь далёкие потомки современного человека были отнюдь не глупы, а всё, что они создавали, имело какой-то тайный смысл, цель, которую знали лишь избранные. Жертвоприношение преследовало цель установления или укрепления связи личности или общины с богами или другими сверхъестественными существами. Для этого в дар богам приносились не только жизни людей и животных, но и некоторые предметы, обладающие реальной или символической ценностью. Рассматривая идолов, Грэй пытался представить себе, как всё это происходило много лет назад, прочувствовать то, что чувствовали язычники и перенести это на холст.

Каждый раз, начиная новую картину, он не знал, что в итоге у него получится. В этом и заключалась вся прелесть его работы и тайный смысл его картин, который в итоге получался. Грэй закрыл глаза и минуты две стоял над мольбертом, запрокинув голову и вдыхая ароматы хвойного леса. На фоне голубого неба он заметил на ветках гроздья деревянистых шишек яйцевидной формы. Внезапно налетевший порыв ветра сорвал и унёс в чащу леса туда, где по каменистой тропе брела толпа людей в серых плащах.

Лиц их Грэй не видел, они были скрыты капюшонами. Они шли к водопаду, вернее плыли к нему. Движения их были странными, плавными и в то же время порывистыми, и вот они уже стоят у водопада и скидывают капюшоны, открывая его взору грубые лица с большими носами и глазами, горящими в свете факелов, которые они разожгли. Среди них – одна женщина выходит в центр образовавшегося круга и скидывает плащ, открывая обнажённое тело, покрытое от пят до ушей татуировками.

Один из мужчин достаёт из-за пояса изогнутый меч, похожий на скальпель, подходит к женщине и одним резким движением пускает кровь. В сознании художника картина вспыхнула красными светом, означая боль. Короткий, пронзительный крик утонул в его воображении, сменяясь хоровым пением и методичными стуками палок о камни.

Женщина упала на землю, и, как только жертвенный алтарь-камень окропился кровью, знаки, высеченные на других каменных глыбах, вспыхнули красным светом. Люди в плащах начали растворяться в воздухе, и вскоре от них остались лишь серые плащи. Истекающая кровью женщина ещё билась в предсмертных конвульсиях некоторое время, пока всё не стихло. Слышен был лишь шум водопада и шелест листьев на деревьях.

Грэй застыл над своей картиной, пытаясь понять, что значило его видение. Почему эта женщина добровольно согласилась принести себя в жертву. И куда пропали эти люди в плащах? Меч, которым убили эту несчастную женщину, так и остался лежать на земле. Может быть, они перенеслись в какой-то другой мир? А женщина пожертвовала собой ради того, чтобы спасти других? Может, это был благородный поступок и достойная смерть, самопожертвование, ради других, или это – бессмысленная, неоправданная ничем жестокость?

Грэй опустил голову и посмотрел на картину. Всё это время, пока он находился в трансе, его рука сама водила кистью по холсту, размазывая краску. Он не сразу осознал, что испортил свой карандашный набросок, который целый час так старательно выводил. Грей посмотрел на играющих у водопада детей. Видела ли Альва то, что он сделал? Похоже, что нет.

Он достал из рюкзака новый холст и прикрепил его к раскладному треножному мольберту. Работу опять пришлось начинать заново. Прикрепив кнопками новый холст, он закрыл глаза, сделал глубокий вдох и взялся за новый набросок. Над головой пронеслась птица, издав пронзительный крик, сделала пару кругов над водопадом и улетела. Грей посмотрел на свой набросок. Ему стоило большого усилия воли не заорать от ужаса. По картине стекала кровь обильными потоками, почти полностью поглощая набросок.

Да что же такое с ним происходит?! Почему он не может ничего нарисовать?! Может быть, это какие-то древние силы, заключённые в этом месте не позволяют ему рисовать? Или он уже начинает потихоньку сходить с ума? Похоже, что сегодня у него ничего не выйдет. Нужно сворачиваться. Он нарисует это место в другой раз по памяти.

- Я закончил! – Крикнул Грэй Альве. – Спасибо.

- Можно посмотреть? – Спросила Альва, подбежав к мольберту. – Я на картине хорошо получилась?

- Нельзя смотреть. – Ответил Грэй, сворачивая холст в трубочку. – Картина ещё не закончена.

- Когда же вы её закончите? – Спросила разочарованно Альва. - Мне бы хотелось вживую увидеть, что получилось. Сара сказала, что закажет репродукцию этой картины на Вашем сайте.

- Я не знаю. На некоторые картины у меня уходит не больше недели, а другие я по несколько лет рисую.

- Хм. Надеюсь, что с этой картиной у Вас не возникнет сложностей. Если она мне понравится, то я тоже закажу себе репродукцию. Мне нравится это место. Да, и дети… Они быстро растут, и только на картине можно увидеть их такими, какие они есть сейчас, почувствовать атмосферу осени, проникнуться разными идеями, даже заглянуть в прошлое. Фотографии не передают эмоций.

- Да, тут я с Вами полностью согласен. Я постараюсь поскорее закончить картину, и, как только она будет готова, обещаю, что Вы увидите её первой.

- О, спасибо. Я буду очень рада.

Собрав все вещи, они попрощались с Сарой и с детьми и двинулись в обратный путь, а Грэй всё думал о своём видении, о той женщине, которая пожертвовала собой, ради какой-то неизвестной ему цели. Он думал о своей испорченной картине, о том, как он будет восстанавливать все детали по памяти и удастся ли ему вообще закончить эту картину, так и не начав её? Ведь он уже пообещал Альве и Саре, а картины никакой нет.

Грэй чувствовал себя потерянным, увязающим в какой-то трясине своей лжи. Ему стыдно было сказать правду, что это он сам всё испортил. Ему даже стыдно было признаться в этом самому себе. Ведь это – его жизнь, и только ему самому решать, как поступить с ней, куда направить свои усилия и понять, что для него важнее всего. Он надеялся убежать от самого себя в суровый норвежский лес, спрятаться в хижине отшельника, на краю деревни, но от самого себя не убежишь. Прошлое будет преследовать его повсюду.

Бессмысленно убегать от него. Нужно повернуться к своим страхам лицом и сделать шаг навстречу им, чтобы побороть их. Внутри он чувствовал себя мёртвым. Как будто он и не рождался вовсе. Он надеялся, что лес излечит его душевные раны, но в одиночестве, особенно ночью, они начинали кровоточить ещё больше. Движение против течения, вопреки своей судьбе чревато последствиями. Грэй это прекрасно понимал, но всё равно…. Впрочем, ему уже было всё равно.

Когда-то он верил своим снам и пророчествам, самосовершенствовался и укреплял силу духа, пока не понял, что стремление к совершенству ведёт к полнейшему краху.

Но он все ещё верил, хотя и сам не знал – во что. Именно вера завела его сюда в эту глухомань, так далеко от дома, и была путеводной нитью Ариадны в его лабиринте вечной тьмы. Но и на одной вере далеко не уйдёшь. Нужно что-то делать для того, чтобы сдвинуться с мёртвой точки.

Жизнь – это движение, а если ты не можешь двигаться, не можешь даже встать, то нужно хотя бы пытаться, если не можешь уже идти, тогда хотя бы ползи и стараться, делать вид, что ты идёшь, и тогда все вокруг будут думать, что ты идёшь, и, однажды, это станет правдой. Погружённый в свои мысли, философские размышления, Грэй не заметил, как они добрались до дому.

Глава 10. Птицы и лунатики

В этот раз Альва проводила его до самой калитки. Грэй поблагодарил её, ещё раз пообещал, что постарается как можно скорее закончить картину, попрощался с ней, вошёл в дом и поднялся в свою спальню. Чувствовал он себя совершенно разбитым и подавленным. Уже больше месяца он не принимал никаких лекарств от депрессии и был этому чрезвычайно рад, однако, таблетки всегда хранились у него под рукой.

Трясущимися руками, Грэй вытащил из-под кровати чемодан, расстегнул молнию и извлек из него баночку с продолговатыми пилюлями. Он выпил сразу три штуки. Лекарство подействовало, как кувалда, выбило из его головы все переживания и волнения. Осталась лишь приятная, мягкая вата в голове. Множество мелких жизненный радостей постепенно заполняли его сознание.

Может быть, вернуться домой? Нет, он не может сдаться. Он не привык так легко сдаваться. Нужно взять себя в руки и продолжить работу. Художник достал из чемодана чистый холст и принялся рисовать картину у водопада в четвёртый раз по памяти. Благо, на память он пока что не жаловался. С годами у него даже выработалась привычка примечать детали и запоминать всё, что видит.

Работал он до поздней ночи и, наверное, просидел бы над картиной и до утра, как услышал за окном шипение, звериный визг и хлопанье крыльев. Грэй бросил кисть в баночку, подскочил с табурета и подбежал к окну. Во дворе творилось что-то странное. Множество птиц кружило над садом и голубой свет, приближающий к крыльцу дома, становился всё ярче и ярче.

Грэй накинул плащ, наскоро надел туфли и выскочил во двор. Голубой свет погас, а птицы уже были далеко над лесом к тому времени, как он склонился над несчастным, истерзанным котом. Ужасное зрелище. Художник отвернулся. Его едва не вырвало. Потом заставил себя посмотреть на кота, поднять его на руки и занести в дом.

Кот ещё дышал, но его глаза выклевали птицы, а шерсть была испачкана вязкой, багровой кровью. Что же произошло? Почему птицы набросились на кота? И что это был за голубой свет в саду? Свет, под воздействием лекарств мог ему и привидеться, как и те призраки, но умирающий на его руках кот был самым настоящим.

Грэй, как мог, перевязал кровоточащие раны чёрного пушистика, его тело ещё билось в конвульсиях, видимо от боли, но кот смиренно молчал и не вырывался. Все четыре лапы кота были сломаны, как будто он упал с крыши небоскрёба. Видимо, его загнали на какое-то очень высокое дерево и сбросили на землю.

Если бы не таблетки от депрессии, то он, наверное, сейчас бы рыдал над умирающим котом. За то время, пока он живёт здесь, Грэй успел полюбить котика и привыкнуть к нему. К домашним животным быстро привыкаешь и духовно сближаешься с ними, потому что они такие искренние и открытые, не такие сложные и порой злые и жестокие, какими бывают люди.

Грэй завернул кота в свой свитер, сделав нечто похожее на носилки, оделся потеплее и побежал в деревню. Кот ещё дышал, и он надеялся, что его удастся спасти. Тьма в лесу сгущалась, но не пугала художника. В тот момент никакие призраки или монстры из преисподней не смогут его ни напугать, ни остановить.

Грэй не помнил, как добежал в потёмках, по еле различимой в лесу тропинке, до деревни. Там он увидел старика в шляпе с ведром в руках и удочкой, видимо, возвращался с рыбалки домой. Старик ему объяснил, где живёт ветеринар, но предупредил, что в такое позднее время он не принимает и может разозлиться, но Грэй не стал его дальше слушать и побежал по косой улочке, отсчитывая дома, как ему объяснил рыбак.

Добежав до дома под номером восемнадцать, Грэй перелез через забор, калитка оказалась заперта, поднялся по крыльцу к двухэтажному домику, заросшему хмелем, и постучал в дверь. Открыла ему девушка и перепугалась досмерти, увидев окровавленного человека с каким-то свёртком в руках. Грэю пришлось долго успокаивать её и убеждать, что он – не маньяк.

На крики прибежал мужчина с лопатой в руках, но увидев кошачьи усы, торчащие из-под свитера, опустил лопату, и пригласил Грэя жестом руки пройти в его кабинет. Лицо его в тот момент стало серьёзным. Видимо, дела были совсем плохи.

- Скажите только одно, - молил Грэй ветеринара, - он выживет?

- Не знаю. – Прокашлявшись, ответил мужчина. – Раны серьёзные. Лапы сломаны. На восстановление уйдут месяцы. Может, он и выкарабкается, но вы готовы за ним ухаживать так долго?

- Да, конечно. Я готов. Я не могу его бросить. Видимо, это – бездомный кот.

- А, то есть, он ещё и – не Ваш? Да?

- Он живёт в доме, который я снимаю, но хозяева отрекаются от него, говорят, что он из деревни прибежал или из лесу.

- В нашей деревне нет приютов для домашних животных, и тем более – больниц.

- Да. Я понимаю. Я сам за ним присмотрю. Вы только спасите его.

- Ну, если вы так настаиваете, то я попробую что-нибудь сделать, а теперь прошу оставить меня. Зайдёте за своим питомцем завтра утром.

- О, спасибо. Я заплачу, сколько скажете.

-Я возьму с Вас только за лекарства, если это – не Ваш кот. Вы поступили благородно, мой друг, и в будущем Вам за это воздастся сполна.

- О чём это Вы?

- Оставьте нас. Прошу. Ильрика, подойди сюда, помоги мне!

- Да. Конечно. Спасибо ещё раз. До свидания.

В комнату вбежала та девушка, которая открыла ему дверь. Оказывается, что эта девушка работала здесь и помогала ветеринару. Ассистентка достала из железного шкафчика стеклянную ампулу, вскрыла её, наполнила шприц и вколола его содержимое в шею кота. Тот как-то сразу весь обмяк, и что происходило дальше, Грэй уже не видел, поскольку дверь в кабинет за ним закрылась.

Склонив голову и отстранённо уставившись под ноги, он зашагал обратно к дому. Только сейчас он заметил, что его руки и плащ - в крови, а сам он похож на призрака, бредущего по дороге в красном свете уличных фонарей. Из глаз его сами собой просочились слёзы, то ли от ветра, то ли он слишком долго смотрел под ноги, не моргая, то ли ему так жаль было того кота.

К тому времени, как он добрался до дому, действия таблеток закончились, и на душе снова стало тяжело и тревожно, но больше пить лекарства нельзя. Он итак сегодня принял слишком много. Той ночью Грей спал в саду под деревом. Прежде чем заснуть он долго лежал на сухой траве, обхватив колени руками.

Застрекотали сверчки. Выглянула полная луна. Все четыре статуи мифических собак-скорпионов на крыше дома, казалось, смотрели прямо на него.

«Видимо, кот залез на дерево. Хотел разграбить воронье гнездо. – Успокаивал себя Грэй. - Сам виноват. Не надо было лезть, куда не следует».

Грэй вытер рукавом слёзы с лица, и весь мир для него померк. Когда он проснулся, всё тело ломило. Правое плечо, на котором он лежал, затекло, а ноги как будто одеревенели и не слушались. Художник с трудом встал, протёр глаза и очень удивился, обнаружив себя на кладбище.

На место удивлению пришёл страх. Что он делает здесь? Почему его руки испачканы сырой землёй? И где он вообще находится. Словно поражённый громом художник подскочил, восстанавливая события вчерашнего дня. Вчера ведь он дошёл до дому и уснул в саду под деревом. Слишком много принял таблеток. Не стоило. Наверное, ходил во сне. Сколько же он тогда прошёл? Оглядевшись вокруг, Грэй заметил в чаще леса два тусклых огонька – искусственный свет, и, продираясь через заросли, пошёл ему навстречу.

«Автомобиль! – Ликовал он. – Фары автомобиля!»

Грэй почти бежал ему навстречу, но с каждым шагом уверенности в этом становилось всё меньше. Это оказался не автомобиль, а бронетранспортёр. Машина имела сварной корпус из стальных бронелистов, шесть колёс и два гребных винта сзади. Наверняка, из верхнего бронелиста ещё и пропеллер выдвигается. Чудная техника стояла на обочине дороге, вдоль которой тянулись домики.

«Деревня. – Выдохнул Грэй. – Слава богу. Но что здесь делают военные? Не меня ли ищут? Может, я чего натворил под действием таблеток? Убил кого-нибудь. Что же делать? Выйти к ним?».

Всё же он решил немного понаблюдать из укрытия и понять, что происходит. Ведь он – не местный и не сможет им объяснить, почему у него руки и одежда – в крови, и что он делает один ночью в лесу. Через двустворчатую дверь в кормовом бронелисте выпрыгивали один за другим солдаты с девятимиллиметровыми автоматами «Парабеллум». Грэй насчитал десятерых стрелков. Солдаты выстроились в шеренгу и выпрямились по струнке перед командиром.

Он не понимал, что тот говорил им, но судя по всему, военные собирались проводить в деревне поисковую операцию. Солдаты рассыпались по деревне, стучали в двери домов, обыскивали конюшни, амбары, даже заглядывали в бочки с дождевой водой и гниющим компостом. Тут он заметил Альву, стоящую дальше по дороге, у водонапорной башни, сложенной из натурального камня, и подкрался к ней с другой стороны.

- Альва! – Полушёпотом обратился он к девушке. – Это – я! Грэй.

- Что? Что ты делаешь здесь? Почему ты весь в крови? Что случилось? Ты в порядке?

- Со мной всё в порядке. Тот кот, о котором я говорил тебе, его вороны заклевали. Глаза ему выклевали.

- Господи, боже. Он умер?

- Нет. Я отнёс его в деревню к ветеринару. Утром нужно будет забрать его. Сколько, кстати, сейчас времени?

- Около семи. Солнце вот-вот взойдёт.

- А что делают военные в деревне? Учения или война началась?

- Понятия не имею. Мне бы и самой хотелось знать. Я пошла доить козу, и увидела эту военную машину, пошла за ней, незаметно, конечно…. А что ты делаешь ночью в лесу? Ты что – лунатик?

- Нет. Вчера я просто перенервничал из-за кота и принял слишком большую дозу антидепрессантов.

- Ох, не жалеете вы себя, мистер Грэй и другим покоя не даёте.

- О чём это ты?

- Надо было дать спокойно умереть несчастному коту. Он же теперь слепой. А знаете, какого это?

- Не знаю, но я не мог бросить его там умирать. Не будем - о нём. Сейчас нам надо подумать о самих себе. Может быть, какое-нибудь цунами, землетрясение или взрыв реактора в военной лаборатории, радиация, да мало ли какая ещё опасность. Мы должны знать. Давай подойдём, спросим?

- Не думаю, что это хорошая идея. Военным запрещено общаться с гражданскими….

- Мы хотя бы попробуем. Вдруг и вправду что-то серьёзное. Например, вторжение инопланетян на Землю.

Глава 11. Шетлендские пони

Альва бросила презрительно-укоряющий взгляд на художника, но ничего не сказала. Грэй дёрнул её за рукав, и они пошли к старшему сержанту в зелёной каске, выглядывающей из люка бронемашины. Тот со скучающим видом смотрел то на них, то на пулемёт, как будто раздумывая, стоит ли пульнуть разок в качестве предупреждения.

- Здравствуйте, - обратилась Альва к военному на норвежском, - что случилось? Почему в деревне – военная техника? Что вы ищете здесь?

- Ничего серьёзно. – Выдержав длинную паузу, ответил солдат - Не переживай. Это – наши дела.

- Если вы – здесь, то это – и наши дела, так что признавайтесь. У вас – какие-то учения проходят?

- Нет. – Нехотя ответил сержант. - Один солдат из нашей части пропал. Но не волнуйтесь, мы его найдём. В радиусе сотни километров – нет больше никаких населённых пунктов, только – глухая тайга. Далеко он не мог убежать. Только сегодня на построении обнаружили, что его нет в части.

- Убежать? – Переспросила Альва. - Вы думаете, он убежал?

- Так считает наше начальство. Такое иногда случается. Солдат не выдержал тяготы и лишения воинской службы и сбежал домой к мамочке. Лучше бы его не нашли. Если беглец вернётся в часть, то ему там не поздоровится. Вы не видели сегодня кого-нибудь в деревне из посторонних? Он, скорее всего, уже переоделся в гражданскую одежду….

- Нет, - задумчиво протянула Сара, - не видела. А он не опасен?

- Не думаю. Он ведь - не преступник, хотя в эту ночь двери и окна лучше запирайте. Может стащить что-нибудь, например, деньги. Ему ведь нужны деньги на дорогу. Пешим ходом, если он совсем не свихнулся, ему не добраться до города. А попутный транспорт здесь почти не ходит.

- Что ж. Спасибо, что ответили на наши вопросы.

- Да, не за что. Это – наш промах, и мы его исправим.

- Удачи.

Альва схватила за руку Грэя и потащила его от машины. Он ничего не понял из их разговора, но быстро смекнул, что им нужно уходить, так как к бронетранспортёру шла колонна солдат, а вместе с ними – и их злой командир, которого, видимо, выдернули из постели в пять утра и сообщили пренеприятную новость о том, что из их часть бегут солдаты.

- Так значит, ты где-то здесь недалёко живёшь? – Спросил Грэй, когда вернулись к остальным зевакам, столпившимся у водонапорной башни.

- Да. Ниже по дороге. Эта дорога ведёт к фьорду, где находится секретная военная часть, но по тропинке через лес от моего дома до твоего – путь вдвое короче. Пойдём. Тебе нужно умыться и переодеться. Не пойдёшь же ты такой чумазый, весь в крови через всю деревню. Скоро светать начнёт.

- Да, ты права. Перепугаю народ. Люди тут итак какие-то зашуганные ходят или мне это просто показалось. Так ты говоришь, что одна живёшь и смотришь за хозяйством. А кто были твоими родителями?

- Мой отец всю жизнь работал в поле, и мать – тоже. Они выращивали кукурузу. У нас есть небольшая плантация в лесу в один гектар, но я этим не занимаюсь. В детстве наработалась в поле, так что больше не хочу.

- Тебя родители заставляли работать в поле?

- Вроде того. Добровольно-принудительный труд. Отец не любил бездельников. Ещё он разводил пони.

- Пони? Серьёзно? Никогда не видел пони вживую.

- Большую часть я распродала, потому что одна не справляюсь. Ведь нужно ездить в город, закупать корма, лекарства для животных, если они заболеют. Зимы здесь знаете какие лютые. У меня есть грузовик, но я не умею его водить, и у меня нет водительских прав, чтобы ездить в город. Так что я просила одного знакомого отвезти моих пони на продажу в город. Их купил у меня один богач. Сейчас не знаю, что с ними. Наверное, катают детишек где-нибудь по городу.

- И как ты тут вообще живёшь без связи, без интернета, одна, в глухом лесу? Я бы не выдержал. Уехал бы, наверное.

- Для того, чтобы быть счастливым не нужен интернет, мистер Грэй, не обязательно для этого иметь золотые горы. Достаточно иногда любоваться звёздами, читать книжки в беседке или где-нибудь у реки. Просто готовить еду из свежих кореньев для меня – уже счастье.

- Да. Мелочи жизни всегда приносят радость, в тяжёлых условиях или при ведении аскетичного образа жизни. Человек может быть счастливым и в своём мире.

- Вот мы и пришли. Это – отцовская конюшня. Пойдёмте, я Вам покажу наших красавиц пони. А знаете, где появились первые пони?

- Нет. Я ничего не знаю о лошадях.

- На севере Скандинавии, на островах. Выращивание пони хорошо подходит для нашего края, бедного растительностью. К тому же здесь либо стоят туманы, либо постоянно дуют влажные ветра с фьорда. А пони – неприхотливые животные. В наше время выведено около двадцати верховых и легкоупряжных пород пони. Мой отец разводит шетлендских пони. Одну породу он даже сам вывел, не помню уже, как он назвал, но она заболела чем-то и померла, к сожалению.

Грэй вошёл в хлев и в нос ему сразу ударил целый букет разных запахов - сырой соломы, сушёных трав, что висели пучками на верёвочках, растянутых вдоль стен амбара, шерстью. Навозом, как ни странно, совсем не пахло. Альва хорошо убирала конюшню и склад при ней. Рука хорошей хозяйки была заметна сразу.

В три ряда тянулись широкие стойла, где пони могло легко развернуться. Здесь имелась и отдельная комната – солярий для лошадей, и помещение для мойки, отдельно – инвентарная комната. Альва провела его по всем помещениям фермы, попутно рассказывая о своём отце так, будто он был ещё жив. Ведь все эти воспоминания у неё остались с детства, яркие, радостные и таинственные.

Вот они дошли до стойла, где стояла одна из пони. Грэй протянул руку, чтобы погладить крепко слаженную коренастую лошадку, имевшую шерстяной покров, длинный густой хвост и гриву, но та отвернула от него свою изящную голову и отскочила на пару шагов назад, слегка встав на задние лапы.

- Что это с тобой? – Удивилась Альва, - успокойся. Грэй – свой человек. Они боятся Вас. Не понимаю - почему. Никогда ещё не видела их такими. Обычно они так реагируют, если по близости – волк.

- Ну, я, к счастью, - не волк, хотя, кто меня знает, может быть, я в прошлой жизни был волком.

- Пойдёмте отсюда. Не будем их нервировать. Они не привыкли видеть чужих людей. Там у нас – сбруйная и небольшая кузница. Мой отец там мастерил конное снаряжение для наших пони. Вся амуниция, которую вы здесь видите – авторская работа моего отца, и я горжусь его наследием.

- Да. Этот антиквариат хоть в музее выставляй.

- Предметы ухода за лошадьми, корма и ветеринарные препараты я заказывают курьерской доставкой. В деревне есть телефон спутниковой связи, так что мы – не такие уж и дикари, как Вы, наверняка, думаете.

- О, нет. Что вы! Я вовсе….

- Ладно-ладно. Пойдёмте в дом. Я дам вам чистую одежду, вы можете принять душ.

- Спасибо. Я – наверное, у Вас – самый проблемный постоялец.

- Ха-ха. Вовсе нет. Вы забавный.

- Забавный? Чем это интересно?

На тот вопрос Альва ничего не ответила. Выходя из кузницы, Грэй обернулся, и его внимание привлекло какая-то тёмная фигура, зависшая над горном, выложенным изнутри огнеупорным кирпичом. Художник присмотрелся, и в полумраке проявились черты узкой железной клетки, висевшей под потолком на цепи, в каких в средневековье подвешивали пиратов. Внутри клетки находилось то самое, обнажённое тело девушки, сплошь усыпанное татуировками. Та самая женщина, которую он видел, находясь в трансе, пока рисовал свою картину.

Её длинные, чёрные волосы были обмотаны округ шеи и торса, а порванный рот грубо зашит нитками. Девушка, вытаращив глаза, смотрела прямо на него, и казалось, хотела закричать, но не могла. В её обезумевших от боли глазах он увидел отчаяние, настоящий ужас, мольбу и ненависть.

Грэй почувствовал, как его ноги прорастают в пол, как прорастают под землю корни деревьев, и он не может сдвинуться с места. Весь мир вокруг для него перестал существовать. Осталась только эта женщина в клетке, ужас и паника, передавшиеся ему со взглядом. Альва трясла его за плечи, стоя прямо перед ним, но Грэй не видел её и не слышал.

Девушка в клетке схватилась обеими руками за прутья клетки, приблизила вплотную к ним своё лицо, не отводя взгляда от художника, погнула руками грубо скованные, покрывшиеся ржавчиной прутья и, извиваясь, пролезла сквозь образовавшийся проём. Он так отчётливо видел эту ужасающую картину, что мог рассмотреть каждую морщинку на её теле, каждый волосок, синюшно-фиолетовые трупные пятна на её теле, высохшую кожу, кончики длинных пальцев и тёмно-зелёные глаза. Ткани её тела уже начали разлагаться, и Грэй даже почувствовал далёкий запах гниения, а из клетки на пол падали личинки мясных мух.

Слегка покачивающаяся, пустая клетка издавала мерзкий скрип, от которого хотелось зажать уши. Татуированная девушка быстро ползла, неестественно изгибаясь, к художнику, пытаясь разорвать криком зашитый рот. Альва не видела всего того ужаса и пыталась привести в чувство Грэя ударами по щекам, но это не давало никаких результатов, а потом подхватила его под мышки и вытащила из конюшни на свет. Солнце уже взошло, и лучи его пробились сквозь сосновую рощу, сверкающую утренней росой.

- Что это? Что это? Что? – Повторял как заведённый Грэй. – Что это было? Что здесь произошло? Чем занимался твой отец здесь?

- Он разводил пони. – Терпеливо пояснила Альва мужчине, как будто тот был слабоумным, а она объясняет ему это уже в сотый раз. – Шетлендских пони. Я тебе уже говорила. Пойдём в дом. Ты – не в себе. Наверное, это всё – побочные эффекты твоих антидепрессантов. Сколько таблеток ты вчера принял?

- Откуда ты знаешь? Ты рылась в моих вещах?

- Успокойся. Ты мне сам об этом говорил. Незачем так нервничать.

- Я что-то такого не помню….

- Поднимайся с земли и пойдём. Посмотри на кого ты стал похож. Весь перепачкался.

- А? Я?

- Да. Ты! Тебя зовут Грэй. Ты помнишь это?

- Не делай из меня дурака. Я никуда с тобой не пойду . С меня хватит тих ужасов. Я уезжаю. Я немедленно уезжаю.

- Хорошо-хорошо. Никто вас здесь насильно не держит. Если хотите, то уедете домой, но не в таком же виде.

- Да…. Да, действительно. Мне нужно переодеться.

- Вставайте.

- Да. Сейчас. Мне нужно поспать. Мне нужно просто хорошенько выспаться.

- Ну, вот и славненько, мистер художник.

Глава 12. Свиток язычников

Грэй принял душ, выпил две чашки горячего чая с гречишным мёдом и завалился спать. Альва пообещала забрать кота, поскольку сил идти у него уже не оставалось. Засыпая, он думал о сбежавшем из воинской части военнослужащем. Почему он убежал и куда? И в самом деле ли он убежал? Или кто-то поспособствовал его исчезновению? Грэй думал о своём видении в конюшне. Связаны ли его видения с семьей Альвы? Или это - просто видения душевнобольного.

Разбудил его звон колокольчика, висевшего на шее кота. Видимо, Альва повесила его для того, чтобы кот не смог больше охотиться и приходил домой за едой. Питомец, как ни в чём не бывало, лежал на подоконнике и чесал задней лапой за ухом. Глаза его были на месте, а переломанные лапы удивительным образом зажили. Кости срослись. Только правое ухо всё также было подрано. Как такое возможно? Конечно, коты быстрее выздоравливаю, но не за несколько часов. Наверное, это – какой-то другой кот. В комнату вошла Альва с бумагой и ручкой в руках.

- Доктор Хансен попросил Вам передать это. – Сказала девушка, передавая Грэй бумагу и ручку. – Заполните анкету. Тут ещё чеки на оплату лекарств для вашего кота.

- Но как? – Недоумевал Грэй. – Он что, этот Хансен – волшебник?

- Вы вчера были не в себе. С котом всё в порядке.

- Всё в порядке?! Я видел собственными глазами и ветеринар этот и его ассистентка, как её там….

- Ильрика.

- Точно. Вот видите. Я знаю.

- Но ведь ты не говоришь по-норвежски.

- В самом деле. Не понимаю. Я уже ничего не понимаю.

- Вы преувеличиваете. Кот просто подвернул лапу, и доктор Хансен вправил сустав. Кот-то твой уже старый по деревьям лазить. Видите, он ещё хромает.

- Да. Ты права. Ты как всегда…

- А почему у Вас такое странное имя? Насколько я знаю, Грэй – английское имя.

- Это – мой псевдоним, но ты не говори об этом никому. Тот псевдоним мне нужен для создания образа. Художник с фамилией Данил Серых – как-то не звучит.

- Ах, вот оно что. Хорошо. Я никому не скажу. А лекарства и успокоительные Вашему коту всё равно нужно принимать, для того, чтобы инфекция не распространилась. Это – антибиотики. Давайте ему по одной штуке в день. От успокоительного он будет слегка пьяным и навряд ли станет есть. Но Вы должны следить за тем, чтоб он пил. Вот вам пипетка, на случай если он откажется пить. Значит, Вы уже познакомились с Ильрикой? Правда она хорошая?

- Да, не особо. Не до того было.

- Ильрика приехала в нашу деревню не так давно по направлению, также, как и Сара, сразу после университета. Здесь же нет ни учителей, ни ветеринаров. Никто ехать добровольно не хочет в эту глушь. Ильрика говорит, что отработает здесь ещё шесть месяцев и вернётся домой.

- А Сара?

- На счёт Сары не знаю. А что? Она Вам понравилась?

- Ну, милая девушка, в общем. Образованная.

- Понятно-понятно. Заполняйте анкету. Не буду Вам мешать, а я пойду отдыхать.

Грэй заполнил анкету и, собрав свою одежду, надел любезно предоставленные ему Альвой новенькие полуботинки, имеющие декоративную перфорацию, расположенную вдоль швов на носках и задниках, они принадлежали её отцу, и отправился в аптеку оплачивать лекарства, которые купил для его кота доктор Хансен, затем занёс по дороге домой анкету в дом ветеринара и передал её Ильрике. В этот раз она улыбнулась ему, а он галантно поклонился в ответ и пошёл домой, прижав кота к груди под курткой. Кот на удивление сидел смирно и даже не царапался. Выглядел он каким-то испуганным, совсем не таким, как раньше. В лес кот смотрел со страхом и неприязнью. И неудивительно. Теперь он будет до конца жизни бояться птиц.

Всё той же тропинкой Грэй добрался до дому, оглядел фасад дома и вдруг осознал, что считает этот дом родным. Всего неделя - и он действительно обжился, привык к этому странному месту. Войдя в дом, Грэй сразу запер все окна и двери, чтобы кот по привычке не убежал в лес охотиться ночью. Колокольчик, звенящий на его шее, теперь делал хищника приметным и не оставлял шансов на удачную охоту. Оставив кота в гостиной, он решил спуститься ещё раз в подвал и порыться в церковной библиотеке.

Возможно, именно там он найдёт ответы на все вопросы, которые у него накопились за прошедшую неделю. У него уже не оставалось сомнений, что эта библиотека действительно перевезена из Англии, откуда переехали эти монахини, поскольку большинство книг было написано на английском языке, а английский язык Грэй немного понимал. Взяв с собой подсвечник с тремя свечами, батарейки в фонарике разрядились, а запасных он не подумал взять с собой, Грэй спустился в подвал.

Больше всего пострадали книги, которые стояли у стены, а те, что в центре – в неплохом состоянии. Художник провёл рукой по запылившимся корешкам, рассматривая в свете свечей названия книг. Выбрав десять книг, больше он не мог унести, Грэй поднялся наверх и заперся в гостиной, чтобы гуляющий по старому дому холодный ветер не мешал ему. Ту ночь он планировал полностью провести за чтением книг.

Книги, которые он взял почитать, в основном были энциклопедиями, одна – по истории Англии, две - с одами и поэмами неизвестных поэтов. Вдруг Грэя осенила мысль, что, возможно, об этих авторах на большой земле никто не знает. Возможно, это – единственные книги, в единственно уцелевшем экземпляре. В таком случае они действительно стоят целое состояние.

Но Грэй не мог просто так взять их и увезти с собой. Воровать он не любил, совесть потом замучила бы, так что рано или поздно ему всё равно придётся сознаться в том, что он нашёл в подвале. Грэй погрузился в чтение. Не смотря на то, что книги были написаны на английском языке и с переводом у него возникли некоторые сложности, чтение увлекло его.

Чем больше он погружался в чтение энциклопедий, тем больше осознавал, что это – скорее какая-то фантастическая литература. Написаны энциклопедии были документальным языком, вполне серьёзно, с подробными описаниями животных, было видно, что составляли эти энциклопедии не писатели-фантасты, а учёные, самые настоящие учёные – зоологи, биологи, ботаники, географы, археологи и многие другие, чьи имена значились под каждой статьёй.

Просидев за книгами до двух часов ночи, Грэй пришёл к выводу, что все они написаны о каком-то ином мире, неведомом ему, о реальном мире, тесно граничащим с тем миром, в котором он жил. Грэй захлопнул книгу, подняв облачко пыли, и пошёл искать новые свечи, поскольку прежние почти догорели.

Открыв дверь гостиной, Грэй замер на пороге, увидев открытую дверцу в подвал. Он точно помнил, что запирал её, когда уходил. Тогда где же ключ? Он точно помнил, что клал ключ в карман. Грэй порылся в карманах, вернулся в гостиную, возможно, ключ выпал из кармана, пока он раскачивался в кресле, обшарил всё вокруг, но ключа так и не нашёл.

«Что за чертовщина? – Думал Грэй. – Неужели кто-то стащил ключ и пробрался в библиотеку?»

Ему было страшно возвращаться на кухню. Вдруг его догадка подтвердится, и сейчас там - в подвале кто-то поджидает его, чтобы свернуть ему голову, а потом съесть. Грэй прогнал эти глупые мысли из головы. Просто он забыл закрыть дверцу. Собрав все книги, Грэй полез обратно в подвал и расставил их по своим местам туда, где взял, как увидел через проём между книгами лицо бесплотного духа. Это была девочка. От неожиданного появления он испугался, но, похоже, призрак не собирался причинить ему вреда, скорее наоборот. Грэй чувствовал, что эта девочка хочет ему помочь, обошёл стеллаж с книгами и подошёл ближе.

Девочка-призрак привела его к старинному секретеру и шкафу с картотекой библиотеки, которого, он мог поклясться, не было раньше. Грэй проходил здесь, и на этом месте зияла голая стена, облицованная плиткой. Откуда взялся здесь этот шкаф? Девочка встала напротив шкафа и указала пальцем на него. Шкаф покрылся плесенью, и Грэю не удалось его открыть, но девочка не отводила указательный палец от него.

- Просто так его не открыть, - сказал он, - здесь нужен железный лом.

Наконец, до него дошло, что девочка показывает на зазор между шкафом и секретером. Мужчина уперся руками в секретер и, приложив все свои силы, отодвинул его от стены. За ним он заметил отступающую от стены плитку. Убрав её со стены, он увидел узкое, но глубокое отверстие-тайник. Недолго думая, Грэй просунул туда руку и нащупал какой-то деревянный цилиндр, украшенный резьбой, аккуратно вытащил его. В этом тубусе оказался пожелтевший от времени пергамент, развернул его, но полустёртые, незнакомые знаки, невозможно было разглядеть в полутьме.

Грэй поднялся наверх, запер подвал и принялся читать, периодически заглядывая в словарь норвежско-русского языка, поскольку текст был написан на норвежском, это он сразу понял. Норвежские буквы он уже научился различать. В свитке описывалось проведение древнего языческого ритуала. С самых первых строк, переведённых с норвежского, ему стало как-то не по себе. Ведь этот ритуал – не выдумка. Его в самом деле когда-то проводили в далёком прошлом суеверные и набожные люди, склонные поддаваться влиянию других людей.

В свитке говорилось о людях, которых необходимо было принести в жертву, для того, чтобы переместиться в иной мир. Для этого на жертву, называемую дальше даром для богов подземного царства, необходимо было нанести краской соответствующие знаки и символы, нарисованные на свитке и произнести сложное заклинание. В свитке имелось примечание на полях, что если принести в дар человека, то боги подземного царства откроют свои врата для девятерых человек, а если принести в дар лошадь или корову, то – только одного человека и при этом нужно было ещё и отдать часть своего тела, например, палец или мочку уха.

Но при переходе следует быть осторожным и не мешкать с переходом, поскольку, чем дольше открыты врата, тем больше вероятность, что в мир людей проникнет какая-нибудь тёмная сущность. Грэй терпеливо читал и переводил текст, хотя не верил ни единому слову, написанному на свитке. Подобных ритуалов в интернете можно было найти немало, а времена шаманов и предсказательниц давно прошли. Но если на секунду представить, что всё написанное в этом свитке – правда, тогда все элементы головоломки, которые Грэй выстраивал в своей голове, складывались.

Когда-то давным-давно в мир людей просочилась какая-то тёмная сущность, из-за которой случаются все эти несчастья и исчезновения и которая поселилась на Волчьем доле. Грэй до конца ещё не понимал каким образом связаны все те события, которые случались с ним с того самого момент, как он ступил на проклятые земли и вошёл в проклятый дом.

Глава 13. Соломенная коса

В свитке также говорилось что-то о волке-демоне, но он толком не мог понять. Какая-то игра слов, оборот речи не поддающийся переводу встал посреди текста, как щит перед врагом, и он уже ничего не понимал из того, что было дальше написано. Если предположить, что всё написанное на пергаменте – правда, тогда ему каким-то образом предстоит изгнать из их мира эту самую сущность из подземного царства. Может быть, именно поэтому Альва говорила, что у него есть какой-то дар? И он должен спасти всех, всю деревню, а может - и весь мир.

«Если так, то она ошиблась. – Подумал Данил. – Я – никакой не одарённый. Писать картины я уже не могу из-за психоэмоционального сдвига. Только порчу бумагу».

Грэй оторвал взгляд от текста, протёр глаза и посмотрел на часы – уже четыре часа ночи. Он решил продолжить чтение книг завтра. На следующий день, только открыв глаза, Грэй потянулся за книгой по истории потустороннего мира, лежавшей под подушкой. В это время Альва готовила внизу завтрак и гремела кастрюлями. Данил перевернул очередную буквально рассыпающуюся в руках страницу.

В первом параграфе рассказывалось о воинах, сражавшихся с какими-то существами, перевода которых он, разумеется не нашёл в своём словаре. В его карманном словарике вообще имелось немного слов. Из текста он понял, что эти существа переносили какую-то заразу, отчего к ним нельзя было приближаться близко, и вожди воинов искали всевозможные способы ведения войны на расстоянии, в виде конструирования ловушек, имеющих самые различные устройства и механизмыдействия, от природных, вроде гравитации, до высокотехнологичных, граничащих с фантастикой.

Чтобы сохранить свои земли и выиграть войну – победить демонов, внешне напоминающих земных волков, люди приносили в жертву других людей, переносясь в мир подземных богов. В далёком прошлом людям удалось изгнать этого демона и запечатать вход в подземный мир богов. Ко входу или месту разрыва приставили род ведьм-хранительниц. Ведьм раньше очень уж не любили и сжигали их на костре, но только они могли охранять границы между мирами и видеть нечистую силу.

«Как всё запутанно. - Подумал Данил и спрятал книгу обратно под подушку. – Надо вставать».

Грэй решил поговорить начистоту с Альвой и был настроен решительно, спускаясь вниз по скрипучей лестнице, но уверенности у него поубавилось, когда он увидел на пороге полицейского. Неужели пришли за ним? Значит, он и вправду тогда ночью натворил делов под действием антидепрессантов. Может, ему притворится душевнобольным? Тогда у него есть шанс избежать пожизненного заключения, вместе с убийцами, ворами в законе и другими маргинальным личностями.

- Что произошло? – Дрогнувшим голосом спросил Грэй. – Альва, он пришёл за мной?

- Нет. – Ответила Альва. – Сара пропала.

- Как пропала? Когда? Где?

- Сегодня утром она не вышла на работу и дома её нет.

- Получается, что он пропала в ту же ночь, что и тот солдат в части?

- Получается, что так. У полицейского, его зовут Олаф, к тебе есть несколько вопросов.

- Так-так. Почему именно ко мне?

- Я не знаю, но нужно ответить. Ты ведь ничего плохого не натворил?

- Нет. Нет, конечно.

- Ну, тогда тебе нечего бояться. Я буду переводить вопросы. Олаф спрашивает, где вы были прошлой ночью.

- Я был в твоём доме. Она может подтвердить.

Альва перевела слова Грэй на норвежский, и полицейский что-то быстро-быстро записывал в своём блокноте. Ещё он задавал вопросы, откуда Данил прибыл, есть ли у него гражданство Норвегии, есть ли прописка, где он остановился, где родился, какого года рождения, когда он в последний раз видел Сару и где и ещё множество других утомительных вопросов. Допрос длился минут тридцать. Наконец, Олаф закрыл свой блокнот, встал и попрощался, вычурно приложив руку к фуражке, и вышел из дома. Альва тихонько прикрыла за ним дверь и, прижавшись спиной к ней, выдохнула и замерла на секунду, как будто о чём-то напряжённо размышляя.

- Они уже организовали поиски? – Взволнованно спросил Грэй. – Я хочу вступить в поисково-спасательный отряд.

- Никакого отряда нет, Грэй. – Вздохнув, ответила Альва. – Они могут начать поиски только по истечению трёх суток с момента пропажи человека.

- Трое суток?! Да, за это время её разберут по частям и закопают далеко в лесу, так далеко, куда ни один охотник на вездеходе не забирался. А первые часы, после пропажи человека – самые результативные.

- Правоохранительные органы могут завести розыскное дело, либо уголовное по статье «убийство», если признаки такового обнаружатся, только спустя семьдесят два часа, после пропажи человека. С этим ничего не поделаешь. У нас строгие законы.

- Да, к чёрту ваши законы! Маньяки, по-вашему, мучают и убивают своих жертв по закону?!

- Успокойтесь, мистер Грэй. Может, ещё всё обойдётся. Ведь Вы тоже тогда заблудились в лесу и бродили ещё где-то всю ночь, а сами не помните. Вернулись же.

- Да…. Да. Ты права. Не стоит паниковать. Нужно подумать, что делать. Нужно всё хорошенько обдумать и действовать с умом.

- Вот и славненько. Я приготовила завтрак. Чайник остывает. Пойдёмте на кухню. Я заварила чай – ваш любимый, с мятой и ромашкой, которую вы нарвали. Ромашка хорошо помогает успокоиться и мыслить здраво.

- Да, ты как всегда права. Нужно успокоиться. Главное – хладнокровие и трезвый расчёт. Не будем действовать спонтанно.

Пока они пили чай, Данил прокручивал в голове возможные причины исчезновения девушки и варианты её спасения. Например, найти в деревне поисковую собаку, взять что-нибудь из вещей Сары и пойти искать её в лес. Грэй представил себе, как Сара бежит по лесу, а за ней гонятся волки, барибалы, росомахи, огромный клещ, впившийся в шею, высасывает из неё кровь, пытается ужалить проползающая мимо змея, но пролетающий над ней коршун хватает когтями девушку за плечи и уносит в небо.

Пока Грэй собирал в рюкзак всё необходимое для спасения Сары – верёвку, компас, нож, небольшой бинокль, спички, зажигалку, на случай если спички отсыреют, соль, небольшой топорик, не сколько для рубки дров, сколько для того, чтобы чувствовать себя увереннее. В лесу они могут встретить барибала, росомаху или волков. Топорик вряд ли спасёт их от разъярённого медведя или стаи волков, но всё же это лучше, чем ничего.

Альва подготовила съестные припасы на случай, если их поисково-спасательная операция затянется. В самом деле, в деревне нашлась собака-ищейка. Альва была знакома с одним охотником, и тот, узнав об исчезновении учительницы, не только согласился одолжить им на время собаку, но и предложил свою помощь в поисках Сары и военнослужащего, якобы сбежавшего из воинской части.

Гюнтер, так звали местного охотника, вышел из дома уже через пару минут, как будто заранее подготовился к походу, в фетровой шапочке и в безрукавке из кожи, накинутой поверх толстого вязаного свитера. За плечом у него маячило дуло ружья в специальном футляре камуфляжной окраски и со множеством застёгивающихся на молнии кармашков, в которых, по всей видимости, хранились жизненно необходимые для похода вещи.

Так, они втроём Грэй, Альва и Гюнтер покинули деревню и вошли в лес в полдень. Ледяной воздух был наполнен ароматами уходящей осени. Глубоко вдохнув свежесть утра, художник поспешил за охотником, ушедшим далеко по тропе. Впереди всех бежала собака – старый ушастый спаниель. Ищейка была слегка слеповата, но нюх у неё от этого только усилился.

Грэй ещё раз дал собаке понюхать шарфик Сары, который им дала её мать. Пёсик тявкнул два раза и засеменил на коротеньких ножках по тропинке. Пёс вывел их на дорогу, ведущую к дому Альвы, к воинской части, и пристани, находящейся в пяти километрах на север по дороге, петляющей вдоль берега фьорда.

Спустя час ходьбы впереди показались большие пёстрые валуны, выглядывающие из песчаного берега. Воинская часть находилась в километре вправо по берегу, пёс же вёл их по дороге влево, в сторону пристани.

- Дальше нельзя идти. – Сказала серьёзно Альва. – Вам нельзя.

- О чём это ты? – Спросил Грэй. – Мы - почти у цели. Мы должны найти Сару.

- Я сказала нельзя. Вы не сможете вернуться. Я надеялась, что мои опасения не подтвердятся, но похоже, что всё сводится к уже знакомому сценарию.

- О чём это ты? – Покрывшись холодным потом, спросил Грэй. – Не говори, пожалуйста, таким голосом. Ты меня пугаешь.

- Дай мне руку, - строгим тоном оборвала его девушка, - и возьмите эти кресты, оденьте их. Они защитят вас, но я ничего не обещаю. Это – дорога проклятых. Здесь проходит грань между нашим миром и миром мёртвых.

- Что ты говоришь, Альва? Ты не в себе. Давай присядем.

- Здесь нельзя сидеть. Грэй, я не та, за которую ты меня принимал. Я – не горничная. Я – ведьма. Меня обязали охранять грань между мирами. Я не могу покинуть эти земли.

- Извини, но ты не в своём уме. Не знаю, что на тебя нашло, но мы идём дальше. Гюнтер, пошли.

- А я лучше одену этот крестик, на всякий случай. – Испуганным голосом пробормотал охотник. - Давай мне. Я и твой надену. Пусть будет два.

- Ладно. Давай мне тоже. Уговорили. Всё это – ваши местные страшилки. Сейчас не время играть…..

Грэй осёкся на полуслове, увидев сидящую на скамейке у причала девушку с толстой соломенной косой, достающей до бетонных плит. Похоже, девушка ждала корабля. Одета она была в какое-то лёгкое старомодное платье. Тут же в его голове зашипели разные голоса.

Словно зачарованный, художник пошёл ей навстречу. В тот миг он забыл о Саре, об Альве и об этом охотнике и его собаке. Красота девушки манила его. Какая-то непреодолимая сила заставляла его идти к ней. Голоса в его голове звучали всё громче и превращались в хоровое пение.

Когда он подошёл к ней совсем близко, девушка с длинной соломенной косой встала со скамейки и повернулась к Грэю. Блаженная улыбка тут же сошла с его лица, и он попятился назад. Вместо глаз у девушки зияли две дыры, настолько чёрные, что засасывали в себя весь свет, а вместе с ним - и его душу.

Девушка открыла рот, и из него посыпались на песок множество маленьких рачков, превращаясь в бесконечный поток, подбирающийся всё ближе к ногам Грэя, Альвы и Гюнтера. Альва, закрыв глаза, что-то шептала, затем резко вытянула пред собой руки. Зелёная вспышка на мгновение ослепила его.

Девушка с толстой соломенной косой опрокинулась назад, ноги и руки с хрустом сместились в суставах, её лицо при этом плавилось, словно воск, тело прогнулось дугой, и теперь красавица лишь отдалённо напоминала человека. Существо, прогнувшись вверх животом, на руках и ногах, умчалось галопом в лес.

Глава 14. Тропою проклятых

- Что это было? – Спросил Грэй растерянно. – Какая-то магия?

- Да. Этому меня научила моя мать. – Ответила ведьма строгим тоном. – Давайте возьмёмся за руки, чтобы не потеряться в тумане. За этой пристанью начинается нейтральная граница между двумя мирами.

- Значит, всё-таки это – правда? Ты – и, в самом деле, ведьма?

- Да. Я ведь тебе говорила.

- В таком случае, у меня к тебе ещё масса вопросов накопилось.

- Сейчас не время. Тихо. Мы приближаемся к святилищу. Смотрите под ноги.

Грэй посмотрел себе под ноги, но ничего не увидел. Только туман. Он не видел даже своих рук, настолько плотной была эта белая пелена. Грей сжал тонкую, но крепкую ладошку Альвы и почувствовал, как от ее руки в его руку проникает странное тепло, как змея, энергия, проникала в него и обволакивала с ног до головы, словно коконом, он попытался отдернуть руку и не смог. Другой рукой он взял за руку Гюнтера.

Альва, как стальными тисками, сжала его пальцы и сделала первый шаг, дернув за собой художника. Мир покачнулся, и они оказались в тумане. Собака Тиррла отказалась идти дальше и жалобно скулила, наблюдая за тем, как её хозяин уходит в белую пелену. Под их ногами оказался серебристый песок. Он создавал дорогу, по ней Грей и зашагал, держа за руку ведьму и охотника. Вскоре они увидели перекресток, в центре которого торчали три кола, на которые были нанизаны черепа волков.

- Крупные должны были быть волчары! - Восхищенно произнес Грей.

- Это - сыновья волка-демона, они нарушили запрет и стали охотиться на людей и тогда их наказали, им тут еще триста лет торчать. - Объяснила Альва.

- Как это еще триста лет? - Не понял Грей.

- А вот так. - Ворчливо ответил один из черепов, и в его пустых глазницах загорелся багровый огонек.

- Будем висеть тут на кольях без права на перерождение. - Произнесла соседняя голова и закашлялась. - Я тут с этой сыростью вечный бронхит заработаю.

- Ты - оборотень без тела, у тебя не может быть бронхита, - произнесла Альва и постучала по черепу, который еще не вступил в разговор. - Марк, Марк! Не делай вид, что ты меня не слышишь!

- Чего тебе, о, самая назойливая из хранительниц? - Ответил третий череп по имени Марк, и в его голосе было столько нежелания общаться, что Грей бы предпочел с ним не связываться.

- Ты не видел тут девушку с тёмно-синими глазами. - Спросила Альва. - Высокую такую. Блондинку?

- Нет. Не видел. – Одновременно ответили все три черепа. – У нас если что, даже глаз нет. Чем бы, по-твоему, мы её увидели?

- Не морочь мне голову. Я прекрасно знаю, что вы всё видите даже лучше, чем я в этом тумане.

- Вот сними нас с кольев, тогда скажу.

- Опять вы - за своё. Вы ведь прекрасно понимаете, что я не могу вас снять с кольев. Вы должны достойно отбыть своё наказание. Потерпите ещё триста лет.

- Мы ничего не скажем.

- Гюнтер, покажи им как надо разговаривать с хранительницей.

Гюнтер недоумевающее смотрел то на Альву, то на черепа, то на Грэя, ожидая от них какой-то подсказки, пока, наконец, не сообразил, что нужно зарядить ружьё. Он снял с плеча чехол, расстегнул его, вынул ружьё, достал из кармана чехла патроны и трясущимися руками стал заряжать оружие.

- Ха-ха. Не смешите меня. – Язвительно сказал череп справа. – Вы хотите напугать нас этой игрушкой?

- Эта игрушка раздробит ваши черепа, и вы не сможете уже вернуться. Я знаю, что в них – ваша сила и ваше проклятие. Не будет черепов, не будет и вас.

- Ррррр! – Зарычал череп слева, и в его пустых глазницах вспыхнуло пламя. – Ладно-ладно. Я скажу. Опустите ружьё. Всё равно они уже ничего не изменят. Нет смысла скрывать. Этой девчонке они уже всё равно не смогут помочь.

- Альва, о чём он говорит? – Испуганно пробормотал Грэй. – Что это всё значит?

- Наш отец скоро придёт в ваш мир, - продолжал череп в центре, - и вы не сможете ему помешать. Слишком поздно. Вы опоздали.

- Это мы ещё посмотрим, - ответила ведьма, - говори - где Сара! Не то Гюнтер раздробит ваши черепа на осколки. Гюнтер, целься!

- Ладно-ладно. Пойдёте по тропе проклятых, на развилке свернёте вправо, спуститесь через пещеру к подножию горы, там увидите дерево, но не идите к нему, иначе упадёте в пропасть и разобьётесь, идите в противоположном направлении, и тогда вы придёте к этому дереву. Ваша подружка и другие висят на этом дереве.

- Что?! – Воскликнул Грэй. – Их повесили на дереве? Сколько их? Кто это сделал?

- Нет. Их не повесили. Я сказал – подвесили. Они ещё живы, но вы их уже не спасёте.

- Что это значит? Отвечай!

- Не говори им больше ничего. - Вмешался другой череп. – Зачем ты им сказал про пропасть? Пусть там бы и разбились.

- Мне интересно, что будет дальше. Всё равно они обратно не выберутся. Хррр…

- Грэй, пойдём. Нечего с ними больше разглагольствовать. Нужно торопиться.

Огонь в глазницах черепов погас, а когда Грэй обернулся последний раз, святилище уже исчезло в тумане. Они шли той тропой, о которой им говорили волчьи черепа. Периодически приходилось останавливаться, чтобы Альва могла своей магией разогнать туман и разглядеть тропу. Вот показался развилка, скала и тоннель в ней, круто уходящий вниз и вправо, по которому вилась тропа проклятых.

У подножия горы начали проступать очертания трухлявого дерева со стволом в несколько обхватов, а на ветках этого дерева действительно висели люди. Это были дети – ученики Сары и один военный в оборванной форме. Их было восемь, и среди них Грэй увидел Сару. Он хотел было уже броситься к ней, но Альва крепче сжала его руку и не пускала.

- Стой! Ты что забыл, что говорили волки-призраки? Туда - нельзя. Там – пропасть. Нужно идти в обратном направлении.

- В обратном направлении? – Переспросил Гюнтер. – Но за нами – скала. Идти назад некуда.

- Пошли. Раз сказано, то надо так и делать. Здесь всё не то, чем кажется.

Они пошли навстречу к отвесной скалистой стене, но чем ближе к ней приближались, тем более она удалялась от них – с каждым шагом всё дальше и дальше, пока не оказалась далеко на горизонте. Грэй увидел то самое дерево и в этот раз уже не стал сдерживаться. Он бросился к дереву и, обхватив его руками и ногами, начал карабкаться вверх.

Трухлявая кора буквально рассыпалась у него под ногами, а сухие ветки ломались в руках. Раза три он едва не сорвался, пока поднимался до той ветки, на которой была подвешена Сара. Обхватив одной рукой толстую ветку, другой рукой он достал из кармана перочинный нож.

- Гюнтер! – Крикнул Грэй. – Сейчас я обрежу верёвку, а ты поймаешь Сару и остальных.

- Я понял! Постараюсь поймать, но ничего не обещаю.

- Альва, подстрахуй Гюнтера, если что…. Чтобы он сам не упал, когда будет ловить детей.

- Хорошо. Давай! Режь!

Грэй перерезал верёвку, которой Сара была подвешена за руки к ветке дерева, и вскоре все восемь человек уже лежали у корней, расползшихся по камням и вгрызшихся в трещины в скале, поросшей голубовато-белым, жёстким мхом. Грэй с облегчением выдохнул и сел на землю, услышав слабое, едва заметное дыхание Сары и всех остальных. Дети ещё были живы, а значит, они всё-таки успели. Эти волки-призраки в святилище ошиблись. Однако, лицо Альвы выглядело каким-то напряжённым. Она что-то видела в этих несчастных людях, распростёршихся на камнях, что-то чего не видел он с Гюнтером.

- Что такое? Что-то не так? Они спят?

- Нет, Грэй. – Тихим голосом ответила ведьма. – Они не спят. Всё намного хуже, чем я думала.

- Не надо ходить вокруг, да около. Говори прямо! Я устал от этих ваших загадок.

- Боюсь, что ты не поверишь моим словам и не согласишься со мной.

- Не поверю? Ты серьёзно? После того, что я сегодня видел, у меня уже не осталось сомнений в том, что в этом лесу явно творится что-то неладное.

- Демон-волк из подземного мира. Он уже здесь.

- Как здесь? Что-то я его не вижу. Где именно?

- Он – в этих людях и в Саре - тоже, вернее лишь часть его. Скоро все эти люди, которых ты сейчас видишь, превратятся в волков. Демон питается их жизненной силой.

- Что?! Ты можешь это остановить?

- Нет. Не могу. Я – не всемогущая.

- Неужели ничего нельзя сделать.

- Я не знаю. Мне нужно посоветоваться со своей бабушкой.

- Бабушкой? Это которая вредная маразматичка?

- Да. Я не хотела тебя с ней знакомить, но, видимо, придётся. У неё – странности. Много странностей, но она мудрая и опытная ведьма. Она делает то, что тебе может показаться омерзительным, жестоким. Она ест людей.

- Что?!!! Ест?!! Канибалка что ли?

- Да. Но это случается раз в году. Она запасается мясом на год, а человечину ест только по праздникам. В погребе у неё бочки с солёным человеческим мясом хранятся.

- Господи…. Ты серьёзно? Почему ты не обратилась в полицию?

- Никакая полиция сдержать ведьму не сможет.

- Как таких людей земля держит? – Вмешался в разговор Гюнтер. – Я её пристрелю, ей богу пристрелю, если узнаю, где она живёт.

- Не советую. Вам не удастся убить её, во всяком случае – дробью в ваших патронах. Я не хотела о ней вам рассказывать, но без её помощи не справиться, и поэтому обязана была предостеречь вас.

- Предостеречь? То есть она и на меня может глаз положить?

- Да. Но мы не спасём этих восьмерых без её помощи. Если демон переродится, то дело плохо. Даже моя бабка-людоедка с ним не справится, и никто не справится. Нужно остановить его любой ценой. Идёмте. Нужно спешить. У нас – мало времени.

- Мы оставим этих людей здесь? – Спросил Грэй. - А если до них доберутся хищные звери?

- Гюнтер останется с ними. У него есть ружьё.

- Я один здесь не останусь с этими оборотнями. – Буркнул охотник. – А если они переродятся до вашего возвращения?

- Демон-волк может переродиться только ночью, в полнолуние, так что у нас ещё есть время.

- Постойте, - сказал Грэй, - но ведь кто-то подвесил этих людей на дереве и похитил их.

- Да. – Ответила Альва. – Я тоже об этом думаю. Гюнтер, Вам лучше спрятаться где-нибудь в укрытии поблизости, на случай, если этот кто-то вернётся. И держите ружьё наготове.

- Когда вы вернётесь? Сколько ждать вас?

- Моя бабка живёт не так далеко отсюда, так что за пару часов мы, думаю, управимся. Грэй, смотри под ноги и не смотри по сторонам. То, что ты увидишь, может до смерти напугать тебя, но не обращай внимания. Мы должны успеть до восхода тьмы. После полуночи здесь начинает происходить всякая дичь.

И, словно в подтверждение её слов, послышался треск дерева. Оно сильно накренилось вперёд, Грэй отскочил в сторону, и ветви его просвистели прямо перед его лицом. Альва подняла руки, скрестив их, и, что-то нашептывая, с силой зажмурила глаза. Вокруг них образовалось нечто вроде капсулы, по поверхности которой пробежался блик лунного света.

Грэй почувствовал, как его тянут за руку куда-то. Перед глазами у него потемнело, голова закружилась, но он сделал шаг, а затем – ещё шаг, и вскоре уже бежал вслед за ведьмой. Она тянула его за руку, увлекая всё глубже и глубже в дремучий лес. И только когда кроны деревьев плотно сомкнулись над головой художника, он окончательно пришёл в себя.

Глава 15. Волчья стая

- Я наложила на нас двоих охранительное заклинание, - пояснила Альва, - так что какое-то время мы будем в безопасности.

- Какое время?

- Не знаю. Точно не могу сказать. Надеюсь, мы успеем за это время добраться до двора, где живёт моя бабка. Там – куча всяких заклинаний. Там безопасно.

- А как же Гюнтер?

- Если он будет сидеть в засаде тихо, то никто его не тронет.

Они шли по лесу ещё минут пятнадцать, прошли мимо святилища, черепа не издали ни звука, когда они проходили мимо, Грэй чувствовал, как какие-то призрачные руки прикасаются к его телу, залезают под рубашку. Ощущение не из приятных. Он не видел эти руки, но они явно были не человеческими – слишком длинные пальцы, слишком много суставов и слишком широкий обхват.

Ему хотелось кричать, бежать, куда глаза глядят сквозь лес, но Грэй только крепче сжимал зубы и шёл вперёд за мелькающей в тумане спиной Альвы. Он не оборачивался по сторонам, а только шёл и шёл, и вот впереди показались огни. В избушке горел свет. Войдя в дом, Грэй подивился тому, как в доме чисто. Ведь он рассчитывал увидеть грязный барак, где стены украшают человеческие головы, по углам стоят наряженные в красивые, старинные платья скелеты, увешанные драгоценностями, в бочках солятся человеческие жилы, а по стенам стекает кровь.

В доме людоедки было довольно уютно. Аккуратные кружевные занавески, цветы на подоконнике, рыжая кошка, свернувшаяся клубочком на печке. Небольшого роста, метра полтора старушка сидела в кресле у окна и вязала шарфик. Альва демонстративно прокашлялась, обращая внимание бабушки на себя.

- Входи-входи внученька, - прокряхтела бабка, откладывая спицы и шерстяные клубки, - я вас ждала и дверь не стала запирать. Давненько что-то ты ко мне не заглядывала. Сколько лет-то уже прошло? Десять, двадцать или все пятьдесят с того момента, как ты ко мне заходила?

- Я собиралась, да всё дела. Знаешь ли, работа стражника ворот между мирами, немного нервная.

- Ох, а я в твои годы не жаловалась, сама всё делала и за помощью ни к кому не ходила.

- Значит, ты всё уже знаешь?

- Не более того, что знаешь ты внученька. Будете ужинать? Я наготовила на вас.

- Эммм. Нет, спасибо. Мы спешим. Я действительно пришла к тебе за помощью. Я никогда не просила тебя ни о чём, но сейчас ситуация сложная.

- Не справляешься, значит, со своей работой?

- Эмммм….

- Ладно-ладно. Я помогу вам, но взамен ты должна и мне кое-что пообещать.

- Что угодно бабушка. Ты поможешь нам, а мы поможем тебе.

- Порадуй бабушку правнучком. Сколько можно в девках ходить? Чего нос воротишь? Я уже старая и мне помирать скоро, а ты – единственная в нашем роде, так что на тебе – вся ответственность за продолжение рода. Кто после тебя границу между мирами сторожить будет? А?

- Ну, мы ведь уже говорили об этом не раз. Всему своё время. А сейчас у нас нет времени на споры.

- Это – не спор. Мы заключим с тобой договор, который нельзя нарушить.

- Ты не оставляешь мне выбора. Хорошо. Я согласна.

Бабка, сощурившись, внимательно осмотрела сначала Альву, а потом - Грэя, обошла обоих кругом и даже потыкала мужчину пальцам в нескольких местах, как будто проверяя – настоящий ли он, и не пытается ли внучка обдурить её.

- Силен, да и магия крови в нем присутствует, хорошо, очень хорошо. - Произнесла она и, хлопнув в ладоши, торжественно заявила, - договорились. Ты женишься на моей внучке и сделаешь мне шестерых внуков, и тогда я помогу….

- Бабушка!!! - Возмущенно воскликнула Альва. – Я…

- А ты помолчи! Иначе я передумаю.

Альва виновато опустила взгляд и посмотрела на свои руки; на запястьях стали появляться странные узоры из рун похожие на татуировки. Грей взглянул на свои руки и увидел такие же узоры.

- Это – на всякий случай. Оставлю вам обоим, как напоминание о нашем договоре. – Пробормотала бабка, ехидно ухмыляясь. После того, как договор будет исполнен обеими сторонами, эти знаки сами сойдут. А теперь пойдёмте, покажете мне вашу Сару. Я попробую что-нибудь сделать.

Грэй не понял ни слова из того, что они говорили, но догадался, что бабка согласилась им помочь взамен на что-то. Вот только – что? Впрочем, ради спасения Сары и детей он был готов на всё, даже пожертвовать своей жизнью. Накинув на плечи поношенную шубу, старуха взяла корявую палку, стоявшую за печкой, и втроём они пошли к тому дереву, где остались восемь оборотней и охотник Гюнтер.

Не смотря на свой преклонный возраст, бабке по словам Альвы, было уже около восьмисот лет, точную дату своего появления на свет она забыла, Кира, так звали бабушку, шла довольно бодро впереди, за ней – Альва, и последний – Грэй.

Судя по уверенной походке и размашистому шагу, Кира уже знала куда идти. До дерева они добрались довольно быстро, но что-то там изменилось за время их отсутствия, и Грэй, оглядываясь по сторонам, никак не мог понять – что именно. Наконец, до него дошло, что ветви дерева изменили своё местоположение. Теперь ствол наклонился в сторону лежавших на земле детей и Сары и как будто высасывал из их тел энергию своими щупальцами – ветками.

Подойдя к Саре, бабка Кира подняла над головой свою корявую палку, точно посох, и, закрыв глаза, что-то бормотала себе под нос, как вдруг, дерево снова затрещало и зашевелилось, поднимая свои ветви. Внезапно ожившие деревянистые щупальца полетели в бабку и ударили её в грудь. Старушка, точно тряпичная кукла, отлетела назад метров на десять.

Альва подбежала и, склонившись над ней, колдовала над её переломанными ребрами. На излечение старушки ушло около минуты. Грэй оттащил её подальше от дерева в кусты, поскольку оно метилось для нового удара и могло достать их самой длинной веткой. Засевший в кустах Гюнтер выстрелил два раза в дерево, но, само собой, это не принесло никаких результатов.

Грэй посмотрел на часы – без пяти двенадцать. Оставалось всего пять минут, а Кира так и не пришла в сознание, хотя Альва залечила её раны своей магией. Если бы они действовали вдвоём, если бы знали, что дерево нападёт на них, то всё бы получилось, и демон не прорвался бы в их мир, но они допустили ошибку.

Первой начала превращаться Сара, а потом – дети. Её череп вытягивался, а кожа обрастала белой шерстью, и вскоре под полной луной стояла полярная волчица, задрав морду, и выла на луну, а вокруг неё ходили семеро волчат с голубыми глазами. Волчья стая бросилась бежать, когда Гюнтер, зарядив ружьё, выстрелил ещё раз.

Бабушка Кира от оглушительного выстрела очнулась. Они не справились. Всё было кончено. Демон пробрался в их мир и набирал силу, перегрызая горло стадам овец и людям, забравшимся далеко в лес в поисках трав, грибов и ягод. А Кире, Альве и Грэю не оставалось ничего другого, как вернуться домой, засесть за стол переговоров и подумать, что делать дальше, как остановить этого демона. Гюнтер отказался участвовать в этом безумии и пошёл в лес искать свою потерявшуюся в тумане собаку Тиррля, не смотря на то, что Грэй и Альва всячески отговаривали охотника ходить в лес.

Людей в военной форме и боевой техники в деревне стало ещё больше. Теперь на главной улице стояла целая колонна бронемашин, а солдаты с автоматами патрулировали деревню по периметру. Они уже не ходили поодиночке, а автоматы держали наготове. Командиры жестами раздавали указания – рассредоточиться по лесу и занять удобные для наблюдения позиции.

Мирные жители с фонарями повылазили на улицы и наблюдали за тем, что происходило в деревне, но никто не осмеливался выйти за забор своего двора. Многие даже боялись выйти из дома, но любопытство не оставляло их, а страх не давал уснуть в эту беспокойную ночь.

Альва подошла к восьмиколесному бронетранспортёру, возглавлявшему колонну, и постучала костяшками пальцев по боковому баллистическому стеклу. Водитель подал знак своему сослуживцу, сидевшему где-то сзади в салоне, и из открывшегося люка вылез пехотинец с противотанковым гранатометом на плече.

- Я пппросто спросить хххотела, - заикаясь, выдавила девушка из себя, - не стреляйте.

- Что вы хотели спросить?

- Пппочему ввоенные – в деревне? Началась война?

- Нет, мэм, к счастью, - ответил военный, опустив гранатомёт, - мы и сами толком не поймём, что происходит. Ещё трое наших сослуживцев пропали сегодня во время утренней пробежки по лесу.

- Может быть, на них напали звери?

- Вряд ли. Такого никогда раньше не случалось за все время существования нашей воинской части.

- У вас есть какие-то другие версии?

- Извините, но эта информацию не разглашается.

- Понятно. Я бы на вашем месте всё же обратил внимание на диких зверей.

- Если у вам есть основания так полагать, то поговорите с полковником. Я – простой рядовой и ничего здесь не решаю, лишь выполняю приказы главнокомандующего.

- А где я могу его найти?

- В штабе разумеется.

- А как мне туда попасть?

Гранатомётчик исчез в люке и, спустя минуту, снова появился, но уже без оружия.

- Запрыгивайте. Поступил новый приказ. Мы возвращаемся в часть. А этот мужчина – с Вами?

- Да, но он – иностранец, не говорит по-норвежски.

- Вообще-то иностранным гражданам нельзя в часть…

- Он – художник.

- Ладно. Только пусть тогда помалкивает.

- Хорошо. Я ему скажу.

- Куда мы едем? – Спросил растерянно Грэй, подходя к БТР сзади.

- В воинскую часть. Ты ведь хотел там побывать. Без их помощи нам не справиться, так что я постараюсь убедить полковника. Если он не дурак, то прислушается к мои словам и поможет нам убить волков. Обычными пулями их, конечно, не возьмёшь, но всё же они их на время остановят.

- Ладно. Давай попробуем. Хотя я лично очень сомневаюсь, что он нам поверит.

- Тем более нам нужно попасть на этот остров.

- Ты ведь говорила, что у тебя есть какой-то знакомый рыбак, который сможет подвезти нас туда.

- Есть, но после всего случившегося он ни за какие деньги не согласится идти на своём старом корыте к острову. Все знают мрачную историю острова. Останки съеденных в лесу беспризорных девочек ведь вернули на остров, туда, где они были изначально похоронены. А сейчас, похоже, эта история повторяется, но не так, как раньше.

- О чём это ты?

- Вся эта история началась с поджога монастыря. Поехали. По дороге расскажу. Нас ждать никто не будет.

Вслед за Альвой Грэй залез через двустворчатую дверь, открывшуюся перед ними в кормовом бронелисте, и уселся напротив неё на одно из мягких сидений, расположенных вдоль бортов. Пока они добирались просёлочной дорогой до воинской части Экжил – молодой ефрейтор, поступивший на службу в часть в начале этого года в качестве водителя, рассказал им, что эта машина рассчитана на трёх человек, плюс ещё двое ремонтников. Всего – шесть человек. Их вызвали срочно в штаб по какому-то делу, пока четверо других солдат прочёсывали лес в поисках террористов.

Глава 16. Демон из преисподней

- Классная у вас тачка. – Заметила Альва. – Сложно управлять ею?

- О, не то слово, - воодушевился водитель, - сложность заключается даже не в том, чтобы крутить руль, а в манёвренности и надёжности машины.

- Да, это – настоящий танк, если учесть, что у вас и гранатомёты есть на вооружении.

- Я в эту машину столько труда вложил, - продолжал водитель. – Я в части – и водитель, и автослесарь, а вообще, я по образованию - учитель истории. Забавно, правда?

- А как вас угораздило попасть в армию?

- Воякам хорошо платят, да и учителем я так и не успел поработать, если честно. Сразу выбирал работу с наибольшей заработной платой.

- Разумеется. Вы правильно поступили.

- Кстати, пристегните ремни. Мало ли что…. Это – четырёхточечные ремни безопасности - как на гоночных автомобилях. А сиденья не просто так подвешены к бортам. Каждая деталь в этой машине продумана целой группой инженеров и протестирована в бою. Наш БТР имеет v-образное подбрюшье, так что если мы нарвёмся на мину, взрыв будет отклонён наружу. Скорее всего, машина перевернётся, но пассажиры уцелеют, но бывали и случаи, когда бронетранспортёр, подорвавшись на мине, продолжал движение.

- Спасибо за информацию, - поблагодарила Альва, - Вы нас успокоили. Вот только переведу своему другу ваши слова, чтобы и он чувствовал себя защищённым.

Ефрейтор не понял сарказма и продолжил свою лекцию, всё глубже уводя девушку в дебри удачных инженерных решений, использованных при конструировании машины. Грэй не слушал диалог Альвы с Экжилом, поскольку не понимал ни единого слова. Он отрешённым взглядом смотрел в окно и думал о Саре.

Скольких людей она уже успела загрызть, с того момента, как превратилась в волка? И будет ли она помнить что-нибудь об этом, после того, как они вернут ей человеческий облик? Если вернут. Не тронется ли она рассудком, после такого? И осталось ли в этой полярной волчице что-то человеческое?

Все эти вопросы беспокоили Грэя, пока они ехали к воинской части. БТР ехал медленно, но уверенно. Было видно, что водитель хорошо чувствует аппарат и знает дорогу - Экжил лишь изредка поглядывал на дорогу. Большую часть своего внимания он уделял Альве, которая улыбалась и весело смеялась, ведя с ним непринуждённую беседу. Грэй подумал, что если так пойдёт и дальше, то в конце поездки солдат предложит девушке выпить чашечку кофе в местном баре.

Художник напряжённо вглядывался в чащу леса. Чем ниже БТР спускался к морю, тем лес становился болезненнее, как будто само море высасывало из растительности все соки. Вскоре громоздкая зелёная мгла кедров и елей сменилась стланиковой сосной. Практически вся хвоя с них осыпалась, и землю устилал светло-зелёный ковёр из сосновых иголок. А серо-коричневая, чешуйчатая кора отслаивалась от этих деревьев, обнажая трухлявую древесину, отчего создавалось впечатление, будто здесь не так давно бушевали пожары.

Трижды они переходили на БТР горные реки. На местах, где дорогу подмыли подземные источники, приходилось и вовсе сбавлять скорость до пешеходной, аккуратно объезжая зыбкие пески, смешанные с красной, рассыпающейся под колёсами глиной. Затаив дыхание, они прошли сложный участок дороги, и машина начала набирать скорость. Их подбрасывало на ухабах и колдобинах, но Экжил не сбавлял скорость.

И вот уже впереди показалась голубая полоска морского залива. БТР вошёл в туман, тот самый туман, который скрыл собой проклятые земли. Водитель включил противотуманные фары, но толку от них было мало. У самого берег дорога сворачивала вправо. У Грэя горело лицо - кажется, у него поднималась температура и неудивительно. Ведь он спал в саду позапрошлой ночью, а потом бродил где-то по лесу в бессознательном состоянии.

Художник отстегнул ремни безопасности, они уже почти прибыли на место, и прижался лбом к стеклу, чтобы хоть немного охладиться. В его душу закралось какое-то нехорошее предчувствие. Тот полицейский, что приходил в дом Альвы, попросил его не покидать своего дома, до тех пор, пока не выяснятся все обстоятельства исчезновения Сары. Неужели они подозревают его в похищении девушки?

Теперь им не объяснишь, что Сара и её ученики превратились в волков и сейчас рыскают где-то по лесу в поисках добычи. Теперь Грэй не может вернуться домой, даже если захочет, но, как ни странно, он не хотел отсюда уезжать. Здесь ему понравилось – и этот свежий лесной воздух, и чистая вода, и натуральные продукты, которые ему уже довелось покупать на рынке, и мёд настоящий, и молоко, и теперь у него есть друг – Альва.

Здесь он хоть чем-то занят. У него есть хоть какая-то надежда. Ведьма говорит, что у него есть какой-то дар. Грэй уже чувствовал себя частью этого леса. Здесь он полезен людям, спасает Сару и всю деревню от какого непонятного проклятия, и для него открываются тайны прошлого Норвегии. Если он женится здесь, то ему проще будет получить гражданство.

Под колёсами зашуршал гравий, послышался плеск воды, бьющей в левый борт машины – похоже, дорогу в этом месте немного подтопило, или секретная часть действительно находится в каком-то секретном месте, не видимом для случайного прохожего. Внезапно Грэй отбросило вправо – напрасно он отстегнул ремни безопасности. Бронетранспортёр остановился, проехав боком по песку несколько метров. Грэй поднялся с сидений и впился взглядом в туманную мглу, окутавшую дорогу впереди.

- Что такое? – Спросила Альва. – Мы уже приехали?

- Нет. – Резко ответил ефрейтор, всматриваясь в туман.

- Тогда почему мы остановились.

- Тихо. Слышите?

- Что? Я ничего такого не слышу. И не вижу из-за этого тумана.

- Я чувствую, как земля дрожит, и эта дрожь становится всё сильнее.

- В самом деле. Землетрясение?

- Не думаю.

- Тогда что же?

- Он проснулся….

- Экжил, Вы меня пугаете….

- Выходите из машины.

- Выходить? Зачем?

- Я сказал, вылезайте! Немедленно!

Грэй и без перевода понял, что что-то случилось, и им нужно как можно скорее выбираться из машины. Он открыл крышку люка и высунулся наружу, чтобы оглядеться и обомлел. Прямо перед машиной зиял бездонный разлом, уходящий дальше в лес, и этот разлом расширялся прямо на глазах. Художник вылез на крышу машины, а затем помог выбраться Альве. Эджилл похоже и не собирался выходить.

Тектонические плиты медленно расходились в стороны, сопровождаясь приглушённым гулом, доносящимся из-под земли, терском ломающихся камней и рвущихся корней деревьев. От разлома в разные стороны расходились трещины. Но самое удивительное произошло уже после того, как разлом расширился на настолько, что в тумане уже не видно было его противоположного края.

По разлому пошла вода. Сначала она просочилась небольшой струйкой, серебрящейся где-то на самом дне разлома, а потом вода хлынула таким мощным потоком, что ломала на своём пути встречные глыбы скал. Поток воды вмиг вымыл грунт под дорогой, и БТР вместе с его водителем полетел в пропасть.

После того, как образовавшийся разлом заполнился морской водой и пеной, над поверхностью воды начала расти гора, увешанная водорослями, лиловыми цветками с красными краями и морскими звёздами. Чем выше поднималась гора, тем отчётливее в ней проступали черты широколобой, вытянутой головы, обрамлённой по бокам белыми бакенбардами.

Это был гигантский волк, шумно выдыхающий из ноздрей остатки солёной воды. Склонив голову, пылающий в чёрном холодном огне матёрый волк-демон, с проступающими из-под верхней губы белыми клыками, поднялся во весь рост, выпрыгнул из воды на берег, его рост превышал самое высокое дерево в лесу, отряхнулся от воды и океанической живности, впутавшейся в шерсть, поднял голову и протяжно завыл так, что от мощной звуковой волны накренились в бок рядом стоящие деревья, а с вершин со склонов гор сошли снежные лавины.

Однако, на этом фантастическое, завораживающее зрелище не закончилось. Грэй услышал доносящийся из леса крик и звон металла. Тот звук быстро приближался и усиливался, даже слишком быстро. Войско викингов-призраков вылетело из лесной чащи с такой скоростью, что Грэй даже не успел толком понять, что произошло. Топорики, мечи, доспехи, деревянные круглые щиты, обитые железными лентами, дубины, усиленные гвоздями, рогатые шлемы, кольчуги из блестящих клепаных колец, мелькали так быстро, что Грэй даже не успевал уворачиваться от них.

Призраки проходили сквозь его тело с боевым кличем, один за другим. Грэй закрыл голову руками и сел на землю от того, что не мог вынести тех чувств, что нахлынули на него в тот момент, когда воины проходили сквозь него. Он видел всю их жизнь, начиная с того момента, как они в первый раз оседлали лошадь или взяли в руки весло. Грэй сдавил с силой руками голову, пригнулся к самой земле и раскрыл рот, чтобы закричать, но не смог выдавить из себя ни звука. И тут он проснулся.

Под колёсами бронемашины всё также мерно шуршал песок, а за окном мерцали в лунном свете гребни накатывающихся на берег волн. БТР замедлил ход и ушёл по тоннелю, замаскированному ветками, под землю. В салоне стало темно. Экжил включил внутреннее освещение. В потолке вспыхнул ряд лампочек. Впереди их ждал ещё ряд дверей, через которые прошла машина.

- Воинская часть находится под землёй? – Спросил Грэй Альву. – Типа бункера какого-то?

- Понятия не имею. – Ответила Альва. – Я никогда не бывала здесь и в дела военных не лезу. Тем не менее, они в первую очередь всегда у меня вызывали беспокойство. Ведь они так близко находятся от земель проклятых, от границы между двумя мирами.

- Нелегко тебе, наверное, приходится. – Съязвил Грэй. – И много монстров, пытающихся незаконно пересечь границу, ты уже поймала и депортировала обратно?

- Очень смешно. – Ответила Альва. – Ну, всё. Выходим. Экжил говорит, что мы уже – на месте.

- Надеюсь, что это – не очередной сон.

- В смысле?

- Я задремал в дороге, и мне странный сон приснился.

- Так. Что за сон?

- Да, так. Ничего особенного. Типа произошёл разлом в земле, заполнился водой и из образовавшегося залива вышел гигантский волк.

- Ну, всё. Теперь нам точно всем – конец.

Глава 17. Воинская часть №77784

Выйдя из машины, они спустились на лифте ещё глубже под землю, на минус девятый этаж. Полковник Шульц явно не ждал гостей и отчитывал Экжила в своём кабинете за то, что тот привёз без согласования в секретную воинскую часть посторонних людей.

Грэй не понимал, что говорил полковник за дверью, но по его тону догадывался, что – ничего хорошего. В кабинет их так и не пригласили войти. Главнокомандующий сам вышел в коридор и обратился к Альве, поскольку Эджил, похоже, уже поведал полковнику, что Грэй не понимает по-норвежски.

- Рядовой Экжил доложил мне о том, что у вас есть какая-то информация по поводу наших пропавших солдат. – Сказал с долей презрения и высокомерия полковник, как будто нехотя. – Это – так?

- Не совсем. – Ответила Альва. – Но это касается ваших людей. Дело в том, что… Как бы это вам сказать….

- Мы так и будем стоять в коридоре? – Вмешался в разговор Грэй. – Вообще-то мы помочь хотим. Это им надо, а не нам.

- Товарищ полковник, - начала увереннее Альва, - мы можем обсудить это в более подходящем месте?

- Я иду на обед. – Ответил полковник. – Вы можете пойти со мной. Расскажете всё в столовой.

- Вы не понимаете…. Всё это очень серьёзно. От вашего решения зависит судьба всего мира.

- В самом деле? Но ведь вы так ничего и несказали.

- Ну, хорошо. Грань между двумя мирами истончается, и скоро из иного мира в наш мир прорвется чудовищная сила, которая сокрушит всё и уничтожит. Один из них уже прорвался сюда. Я не знаю – как, но мы должны это остановить….

- Послушайте, дамочка, - демонстративно прокашлявшись, ответил Шульц, - я не намерен выслушивать весь этот бред. Вы начитались книжек про всяких чудовищ, или Вы – из какой-то религиозной секты?

- Мы – не из религиозной секты. Вы должны нам поверить….

- Я вам ничего не должен. До свидания.

- Люди и дальше будут пропадать, пока никого не останется. Подумайте о своей семье, о родных и близких, о друзьях….

- Ну, всё. Сержант Йохансон, - обратился Шульц к солдату, идущему навстречу по коридору. – Проводи этих людей к выходу. Чтобы я больше здесь не видел посторонних лиц! Экжилу объявите наряд вне очереди.

- Так точно. - Отрапортовал сержант Йохансон, приложив ладонь ко лбу, - есть объявить наряд….

Грэй заметил, как покраснело от гнева лицо Альвы, а грудь наполнилась воздухом для очередной сокрушающей тирады слов. Ведьма с силой сжала кулак, вытянула руку и разжала пальцы. На её ладони вращался сгусток голубовато-белой энергии. Альва дунула изо всех сил на него, и поток сверкающих кристалликов полетел по коридору, и сформировался в ледяную стену, заблокировав полковнику путь к отступлению.

- Что такое? – Изумился Шульц, ощупывая ледяную стену руками. – Как вы это сделали? Вы…. Вы - террористы. Тревога! Йохансон, ты меня слышишь?!

- Да, полковник. Что это такое?

- Я не знаю. Объявляй всеобщую тревогу. Пусть заблокируют весь шестой уровень…

Альва с силой и злостью сжала пальцы в кулак, и рот полковника буквально замёрз так, что тот мог теперь только мычать и скрести пальцами по заледеневшим губам.

- А теперь послушайте меня, - сказала, сдерживая злость ведьма, склонившись над сползшему по ледяной стене на пол Шульцу, - Вы сделаете всё так как я скажу….

Победоносную речь Альвы прервал протяжный вой сирены. Похоже, сержант Йохансон уже включил тревогу. Ледяная стена быстро таяла, сразу переходя в газообразное состояние, не оставляя воды на полу. Грэй закрыл глаза и подумал, что это – конец. Их либо расстреляют, либо посадят в тюрьму лет на сто пятьдесят. Альва может и доживёт до своего освобождения, если её прабабке действительно было восемьсот лет, а он помрёт в сырой камере, в стесненных обстоятельствах от туберкулёза, задохнётся от табачного дыма или сойдёт с ума от безысходности.

К вою сирены добавился голос диспетчера, доносящийся из динамика, встроенного где-то в потолке над их головами:

- Внимание-внимание! Всему подразделению занять боевые позиции. Действовать согласно инструкции. Всем водителям пройти к закрепленной за ним технике. Это – не учебная тревога. На патрульных совершенно нападение. Противник не известен.

- Что он говорит? – Спросил Грэй. – Нас приказали расстрелять на месте?

- Нет. Успокойся. – Ответила Альва. – Это – не по нашу душу. Мы вовремя добрались до бункера. Здесь мы какое-то время ещё протянем, а там – наверху. Им уже ничем нельзя помочь.

- Что значит ничем нельзя помочь?!

- Мы опоздали, Грэй. Вторжение началось. Ворота в иной мир открыты. Я не справилась со своей работой.

- И что теперь? Мы просто будем сидеть здесь и ждать смерти?

- Нет…. Нет, конечно. Мы попытаемся всё исправить. Для это я и ты – здесь. Судьба свела нас. Полковник, подъёмте! Сейчас не время размазывать сопли.

- Кто вы такие? – Промямлил Шульц, отползая подальше. – Кто вы?

- Встать в строй! – Рявкнула на него Альва. – Ну, что это такое, в самом-то деле? Стоит кому-нибудь увидеть мою магию, сразу лапки складывают. Неужели это так страшно?

- Ну, честно говоря, да. – Признался Грэй. – Я и сам испугался. На экране телевизора магия выглядела не так страшно.

- Да, черт с ним, с этим полковником! Теперь ему нужна помощь психолога. Мы сами всё сделаем.

- Что ты собираешься делать?

- Мы должны остановить верховного демона иноземного царства до того, как его сущность соберется из частей в единое целое и обретёт плоть, необходимую для жизни в нашем мире. В другом мире жизнь существует без плоти, а демоны практически вечные. Но им нужно подпитывать себя. У них есть источники, где они черпают силу. И время они измеряют не в минутах, как мы, а в микросекундах, поскольку у них нет тела, и действуют они на уровне рефлексов, то есть очень быстро.

- Что ж… Спасибо за справку, но чем это нам поможет?

- Погоди.… Я думаю. Дай мне минутку. Так…. Так…. Нам нужно каким-то образом попасть на тот остров, где находятся обломки сгоревшего монастыря. Для того, чтобы туда добраться, нам нужен транспорт и охрана.

- Почему именно туда? Ты так и не объяснила.

- Потому что с этого монастыря всё началось. Дело в том, что когда-то в том монастыре был приют для беспризорных людей. Помнишь, я рассказывала тебе про тех девочек, которые заблудились в тумане. На них волки напали.

- Да, помню, конечно. Такое разве забудешь? Я до сих пор их призраки вижу. Если в этом заключается мой дар – видеть призраков, то вряд ли я смогу чем-то помочь.

- Твоя способность заключается не только в том, чтобы видеть призраков, но и это тоже очень важно. Ведь так ты можешь от первых лиц узнать правду о прошлом, если научишься общаться с ними.

- С призраками можно общаться?

- Ну, конечно! Многие пытались с ними разговаривать. История человечества пресыщена подобными попытками, но это – лишь попытки. В основном гадалки и экзорцисты – всего лишь шарлатаны. О, кажется, наш полковничек пришёл в себя. Вот он-то нам и поможет организовать экскурсию на остров.

- Так зачем нам на этот остров? Ты не сказала.

- Нужно найти место захоронения останков тех девочек, которых в лесу много-много лет назад съели волки.

- Мы будем осквернять могилы? Но ведь это незаконно. Тем более – древние захоронения. Чернокопательство, кажется, это называется. Если из солдат кто-то проболтается или найдутся недовольные…..

- Не переживай, я сделаю так, чтобы никто нас не увидел и не помнил ничего об этой поездке на остров. Мы заберём останки девочек. Нам нужны только их черепа и ещё кое-какие вещи. У меня в погребе есть всё необходимое для проведения ритуала.

- Но почему именно их черепа?

- Потому что они обладают магической силой. Эту силу в них вложили монахини для того, чтобы открыть врата в иной мир. Не знаю, зачем они это сделали. Ведь дети ни в чём не виноваты. Их использовали в качестве сосудов.

- Я что-то ничего не понимаю.

- Товарищ полковник, - обратилась Альва к мужчине, тот уже пришёл в себя и поднялся на ноги, - вы должны помочь нам. Нужно организовать рейс на остров. Нам нужны десять ваших самых лучших стрелков и катер. У вас ведь есть катер?

- Кхм…. Я не уполномочен решать такие вопросы. Мне нужно позвонить в вышестоящую инстанцию.

- Нет. Никуда вы звонить не будете. Вы организуете нам охрану и пойдёте с нами. Хватит штаны в штабе просиживать. - Заявила Альва, подняв руку, на ладони у неё засветился тот самый сгусток энергии. – Я не слышу ответа! Как поняли, полковник?!

- Я…. Я прекрасно понял. Отлично вас понял. У меня хороший слух. А у моих бойцов – зоркий глаз. Будет сделано.

- Ну, вот и славненько. А теперь нам надо хорошенько выспаться, отдохнуть и что-нибудь перекусить. Полковник, Вы, вроде бы как, направлялись в столовую?

- Да.

- Тогда – вперёд.

Казарма находились на пятом уровне, и были защищены двумя сдвижными дверьми, толщиною по одному метру каждая, залитые изнутри бетоном. Шульц вёл гостей по узкому, петляющему коридору. Такая планировка убежища позволяла, в случае бомбардировки с воздуха, ослабить ударную волну в несколько раз. Бункер состоял из восемнадцати герметично закрывающихся блоков, соединяющихся между собой проходами и вентиляционными трубами. Дверь из казармы вела в столовую.

На обед сегодня подавали перловую кашу с тушёной свининой, пюре из кабачков, ржаной хлеб, масло, компот, а на десерт – консервированные персики. Кроме того Шульц распорядился выдать гостям суточный паёк в дорогу. Из любопытства Альва вскрыла коробку. Сухой паёк включал в себя консервированную гречневую кашу, таблетки сухого горючего, фруктово-ягодный концентрат, пластмассовые столовые приборы, плавленый сыр, консервированный солёный сало шпик, фрикадельки из говядины, печёночный паштет, мясо с зеленым горошком и овощами, рагу из овощей, колбасный фарш, рис с курицей и овощами, абрикосовый джем.

После обеда Шульц проводил гостей в прачечную, где им выдали постельное бельё и выделили в казарме на двадцать человек две койки, которые принадлежали пропавшим солдатам. Грэю уже было всё равно, где спать. Он так устал за последние сутки, что валился с ног от усталости, и, как только его голова коснулась подушки, сразу заснул.

Проснулся он крика дежурного по роте. Солдаты наспех зашнуровывали берци, получали на выходе автоматы и куда-то бежали. Альва и Грэй влились в толпу и тоже бежали по узким извилистым коридорам, вентиляционным камерам, лестницам. Через подтопленный отсек они добрались до эвакуационного выхода, но люк безнадежно заржавел и никак не поддавался. Через пару минут подоспели Шульц, Экжил, Йохансон и ещё десятка два солдат.

- Что произошло?! - Спросила Альва, Экжила. – Экстренная эвакуация?

- Да. - Ответил солдат. – Только что по рации пришло сообщение, что колонна бронетехники возвращается в часть. Они отступают. На них что-то напало.

- Что значит что-то?

- Я не знаю что это. Солдат, передавший последнее сообщение был в истерике и ничего толком не сказал. Нам отдали приказ - отступать немедленно. Сражаться с ними бесполезно. И я, честно говоря, в растерянности. Куда бежать из защищённого толстыми бетонными стенами бункера?

- Люк заклинило! – Прервал его рядовой, навалившийся вместе с двумя другими солдатами на запорное колесо люка. – Его не открыть.

- Отойдите! – Уверенно сказал Грэй. - Я попробую.

Грэй вытянул перед собой руку, закрыл глаза и сосредоточился на заржавевшем запорном механизме. Послышался скрип, бетонные стены вздрогнули. С потолка посыпалась штукатурка. Заржавевшая ручка дернулась и погнулась, разозлив Грэя. На мгновение он почувствовал, как его бескостные руки вытягиваются и овивают холодный металл. Он испытал несказанное удовольствие, выдергивая люк из стены.

Солдаты в ужасе смотрели на художника, но не произнесли ни слова. Перед ними открылся ещё один длинный узкий коридор, заканчивающийся грузовой площадкой, огражденной с пяти сторон невысокими бортиками. Все побежали к ней и встали в центр платформы спиной друг к другу. Сержант закинул автомат за спину и нажал на кнопку со стрелочкой вверх, на пульте управления, однако, лифт даже не шелохнулся.

- Проклятье! - Выругался сержант, - здесь ничего не работает. Мы даже не знаем, куда ведёт этот лифт.

- Скорее всего – наверх, - предположила Альва, - шахта очень глубокая, так что есть шанс, что лифт ведёт на поверхность. Наверное, на этой платформе в бункер спускались машины.

- Боюсь, что уже поздно, - сказала дрогнувшим голосом ведьма, - оно уже здесь... Йенс натравил на нас не только этих тварей и драугов... Он не остановится, пока мы все здесь не умрём. Он загнал нас в угол, как крыс. Грэй, ты можешь поднять нас на этой платформе?

- Боюсь, что нет. На ней похоже спускали в бункер танки….

- Но ты вырвал руками железный люк из бетонной стены!

- Эти стальные тросы очень прочные, скорее всего они - из вольфрама....

Грэй осекся на полуслове, увидев, как из пролома в стене выходит, вернее, выплывает призрак хирурга в белом халате, испачканном пятнами крови. В руках он держал хирургическую проволочную пилу для распиливания костной ткани. С помощью такой пилы проводили ампутации, трепанацию черепа или вскрытие грудины.

- Ты тоже его видишь? - Спросил Грэй Альву, - этого призрака...

- Я никого не вижу!

- У него в руках - какая-то проволока, и он идёт к тебе.

- Я не вижу!

- Призраки ведь не могут причинить вред живым людям? Ведь так?

- Да, но... Кто-то положил всех наших... Там...

- Где он?

- Пригнись! Он пытается закинуть тебе петлю на шею.

Альва спрыгнула с платформы и отскочила к стене. Её примеру последовали остальные, а хирург только злорадно ухмылялся.

- Где он?! - Кричала Альва, - Грэй, сделай же что-нибудь!

- Что?! Я понятия не имею, как изгонять проклятые души. Я вижу их постоянно, с того момента, как приехал сюда. Если бы я знал, как освободить их, как отпустить. Бегите назад тем же путём, а я попытаюсь задержать его.

- Грэй, я не оставлю тебя...

- Альва, беги! Сейчас ты мне не можешь ничем помочь. Он убьёт тебя, как убил всех тех - на верхних уровнях бункера. Я не знаю, как его остановить, но я должен...

- Грэй, ты потеряешь человеческий облик! За сегодняшний день ты уже несколько раз использовал свою силу.

- У нас нет выбора... Я должен остановить его... Уходите! Сейчас же!

Грей встал между Альвой и призраком хирурга и вытянул перед собой руки, как он это проделывал уже не раз. В его голове зазвучали хрипы измученных голодом людей, стоны и крики боли. Он слышал их всех, замученных насмерть, умерших на операционном столе в ходе опытов от рук этого фашиста, причиняющего страдания людям, даже после своей смерти.

Закрыв глаза, художник увидел их всех сквозь туманное облако пыли галактик, почувствовал их боль сквозь время. В глубинах отсеков нацистской лаборатории звучал приглашённый смех сошедших с ума подопытных. В мертвенно-бледном свете лампочки, висевшей под потолком, он увидел ряды трехъярусных деревянных нар, битком набитых людьми: стариками, женщинами, детьми.

Они все ждали своего часа, ждали смерти, и в их глазах погасли даже огоньки надежды. Они уже были мёртвыми, а воля их сломлена. Вера в бога угасла, и осталась в душах их только ненависть, и Грэй чувствовал эту злобу, ненависть сотен и тысяч людей. Тело Грэя пронзили тонкими иголками холод и дрожь.

Он растворялся в этом лабиринте бесконечного страха, погружался все глубже и уходил всё дальше в обитель зла, отдалялся от мира живых. Его плоть приобретала всепроникающие свойства.

Теперь его щупальца могли проходить сквозь пространство и прикасаться к проклятым призракам, блуждающим по земле, поглощать их черную энергию и стирать с лица земли. Грэй превращался в монстра. Он становился той самой тёмной сущностью, пытающейся пробиться в новый, ещё не познанный мир. Его щупальца скользили по изъеденным дырами бетонным стенам, пытаясь нащупать в кромешной тьме свою первую жертву, сверкающую энергией.

Его руки прошли сквозь тело хирурга и начали поглощать его энергию. Он упивался этой материей, стекающей по его губам и лицу, теперь лишь отдаленно напоминающему человеческое. Он высосал из хирурга всю силу, наполнил свой ненасытный желудок и стал значительно сильнее. В его сознании всплывали картины из жизни поглощенного им призрака, обрывки памяти, воспоминания, начиная с самого детства. Грэй нащупал тот самый момент, когда в студенте медицинского учреждения начало зарождаться зло.

После того, как от призрака не осталось и следа, Грэй принял человеческую форму и поднялся на лифте на первый этаж, где располагалась диспетчерская, и где его ждали остальные. На столе стояло множество старых стационарных телефонов, с проводами, телефонными трубками и барабанами для набора номера. Каждый телефон был выкрашен в индивидуальный цвет и предназначался для определённой цели.

- Грэй! Ты жив! – Воскликнула Альва. – Я так рада, что ты вернулся.

- Честно говоря, я уже не знаю, - ответил Грэй, - тот ли я человек, которого ты знала, и человек ли я вообще.

- Не говори так. Ты – тот, кто ты есть.

- Да, но там….

- Довольно об этом. Всё зависит от твоего выбора. Кем ты хочешь быть. Полковник вызвал подкрепление.

- Серьёзно? Им что – мало жертв?!

- Я пыталась его отговорить. Подкрепление прибудет сюда с моря. Один старый знакомый Шульца. Капитан военного корабля.

- Ничего себе! По нашей деревне будут палить из корабельных пушек. Да, они ведь всё здесь сожгут! От деревни останется один большой котлован. А как же люди?

- Людей уже эвакуировали. Пока мы спали, многое изменилось.

- О чём это ты?

- Эти твари уже отложили в опустевших домах яйца, что-то вроде коконов. Так говорит Экжил. Ему доложили по рации об этом всего час назад. Детки этих тварей питаются жизненной силой людей. Они не всех убили. Оставили для своих детёнышей.

- Ну, и дела. Тогда скоро их будет в разы больше.

- Да, если они доберутся до города….

- Тогда деревню действительно лучше сжечь.

- Погоди, у меня есть план. Если у нас всё получится, то деревню не придётся сжигать.

Альва подошла к широкому изогнутому окну, устроенному прямо в скале, с которой открывался вид на залив, прибрежную зону и пирс, где покачивался на волнах катер на воздушной подушке. Полковник отдал приказы диспетчеру о том, чтобы стрелки в полной боевой амуниции собрались у входа в бункер и сопроводили двух гражданских на остров.

Послышались первые автоматные очереди. Грэй подошёл к окну и увидел подъезжающую к воротам воинской части колонну бронемашин. Колонну в этот раз возглавлял танк, которого они раньше не видели. Тяжёлые гусеницы гремели и скрежетали так, что было слышно даже за толстым стеклом в диспетчерской.

Некоторые машины были помяты. Было видно, что солдаты отступают. Все дула автоматов и гранатомётов были направлены назад – в лес. Борта машин испачканы какой-то зелёной слизью и помяты так, будто их пытались вырвать снаружи. Множество царапин покрывали корпуса машин.

Секунд через десять раздалась ещё одна короткая пулемётная очередь. Стреляли куда-то в чащу леса. Причём патроны, похоже, экономили. Блуждающие по деревьям лучи прожекторов пытались отыскать противника. Со скалы Грэй смог осмотреть воинскую часть. Сверху располагались только муляжи зданий, какие-то бараки, склады, картонная техника и артиллерийские установки.

Глава 18. Нападение

Грэй насчитал шесть машин, вошедших через ворота в автопарк, однако, дверь в бункер им не спешили открывать. Видимо опасались, что вместе с техникой в штаб может проникнуть и противник. Они ждали минут пять. Солдаты уже начали стрелять в воздух, требуя, чтобы им открыли, но лицо полковника оставалось все таким же каменным. Ни одна мышца не дрогнула на его лице. Он, молча, вглядывался в чащу леса, ожидая, когда противник появится из-за деревьев.

И вот на восьмой минуте напряженного ожидания с дерева сползли какие-то щупальца. Их становилось всё больше и больше. Они обвивались плетью вокруг патрульных вышек, на которых стояли пулемёты и прожекторы, хватали БТР, сжимали их, словно консервные банки и утаскивали в темноту. Грэй видел с какой легкостью это существо, выползшее из-за деревьев, расправилось с колонной бронемашин и никак не мог поверить свои глазам.

- Это что – конец света? – Спросил Грэй. – Мы теперь все умрём?

- Типа того. – Грустно вздохнув, ответила Ведьма. – Ну, не совсем, конечно, конец света. Свет будет и после нас, после того, как мы умрём. Останутся муравьи, например, или ракушки на дне океана. Человек – это маленькая частичка огромной Вселенной.

- Ну, так-то да. Ты права, но всё равно мне как-то не хотелось бы умирать.

- Это и не обязательно. Мы можем сражаться с этими тварями и после конца света, если научимся хорошо прятаться, то будем жить, вернее - выживать. Но одно ясно - эти существа из иного мира намного совершеннее, чем мы, живучее. Их практически невозможно убить. Я слышала, конечно, от бабушки Киры, что ей как-то удалось прикончить одну тварь, прорвавшуюся в наш мир, но мне такое уж точно не под силу.

- И что же остаётся? Бежать и прятаться?

- Да. Тем не менее, пули могут задержать их на некоторое время, нанести некоторый ущерб.

Лифт остановился на нулевом уровне, где их ждали у выхода десять вооружённых солдат с автоматами и двумя гранатомётами, обвешенные осколочными и дымовыми гранатами, в касках с налобными фонариками. Они были похожи на отряд военно-космических сил, готовый бросится в бой с гигантскими насекомыми. Все, молча, смотрели на Альву и Грэй, ожидая указаний.

- Эммм…. Слушайте мою команду. – Обратилась к ним на норвежском языке ведьма. - Мой друг – иностранец и не говорит по-норвежски, поэтому командование я принимаю на себя. Есть у кого-нибудь карта местности?

Один рядовой солдат с РПГ быстрым движением скинул с плеча рюкзак, порылся в нём, извлёк из него сложенный в несколько раз помятый листок бумаги и протянул Альве. Ведьма взяла карту, развернула её. В левом верхнем квадрате на карте схематично был изображён план бункера с обозначением всех уровней, запасных выходов, складов, казарм, в центре – лес, карта прибрежной зоны и пирса, рельеф скал, возвышающихся над воинской частью, с перепадами высот, тропинками и ручьями, а в правом нижнем углу – карта острова.

Альва всю жизнь прожила в этом районе, но даже ей некоторые объекты обозначенные на карте, были неизвестны. Разведчики обшарили здесь всё вдоль и поперёк. На карте острова она нашла кладбище, вернее что-то вроде курганов с древними захоронениями, недалеко от сгоревшего монастыря. Туда-то им и надо было попасть.

- Вот сюда нам надо. – Ткнув пальцем в карту, сказала ведьма рядовому. – У нас – особое правительственное задание. Любой ценой мы должны достать из земли черепа семерых девочек. Не спрашивайте почему. Эта экспедиция имеет решающее значение для нашего будущего.

- Мэм, мы не задаём лишних вопросов. – Отчеканил рядовой, вытянувшись во весь рост и стукнув пятками сапог. – Мы выполняем приказы.

- Ну, вот и отлично. Тогда проблем, надеюсь, не будет. Не оглядывайтесь по сторонам, держитесь ближе друг к другу. Что бы вы не увидели или услышали, ни в коем случае не останавливайтесь, если кто-то из нас выйдет из строя, продолжаем движение. Двигаемся цепочкой. И старайтесь как можно тише. Держите оружие наготове, но без крайней необходимости не стрелять. Всё поняли?

- Так точно. Задача ясна.

- Тогда – вперёд! Открывайте двери.

Группа солдат с автоматами на плечах выбежала первой, за ними – Альва, Грэй и последним – полковник Шульц. Ефрейтор Экжил и сержант Йохансон бежали впереди, пригнув головы и опасливо поглядывая по сторонам. На территории воинской части ещё оставались живые люди, но жить им оставалось недолго. Одни лежали на крышах своих искореженных машин в неестественных позах, издавая предсмертные хрипы и харкая кровью, а другие ползли по мокрой траве куда-то, оставляя за собой кровавые следы.

Похоже, что у них были переломаны кости, и жить им оставалось считанные минут. Потом он увидел солдата, спасающегося бегством. Тот пытался перелезть через забор, но силы покидали его. Щупальца монстра прошли сквозь колючую проволоку и, овившись вокруг его рук и ног, разорвали беднягу на пять частей.

Сержант Йохансон резко свернул вправо, увидев эту страшную картину, и подал всем знак спрятаться за картонным муляжами танков. Прижавшись спиной к танку, Йохансон осторожно выглядывал из своего укрытия в поисках лазейки, через которую они смогли бы проскочить в лес и рассчитывал наилучшую траекторию движения так, чтобы их маневр остался бы замеченным тварями, расползшимися вокруг.

Достав маленький бинокль с функций ночного видения и встроенным в него тепловизором, Йохансон запоминал места дислокации врага и прикидывал сколько секунд потребуется для того или иного маневра, этому его здесь учили, потом махнул рукой остальным, и они двинулись гуськом, пригибая головы, вдоль муляжа самолёта Ан-12 и картонных моделей артиллерийских установок, дула которых были устремлены в небо.

Цепочка из тринадцати человек старалась двигаться бесшумно, осторожно переступая через осколки разбитых стёкол, звуки скрадывал туман, и все же Грэй слышал скрежет когтей и чье-то чавканье где-то за углом – твари пировали.

Неожиданно Йоханссон замер и поднял руку; его люди окружили своих подопечных и приготовились к бою. Сержант указал рукой налево, и все увидели огромную тушу, покрытую гладкой глянцевой иссиня-черной кожей, по которой пробегали электрические разряды, как маленькие молнии. Тварь, фыркая, остановилась и, облизнув полу кошачью, полу жабью морду потянулась и перевела взгляд на группу замерших людей. Не подходя ближе, тварь шумно втянула ноздрями воздух и, фыркнув ещё раз, скрылась в темноте.

- Сытая... – Издав истерический смешок, буркнула себе под нос Альва, - эта тварь уже наелась. Она сытая….

- Тихо! – Шикнул на неё Йоханссон. - Пошли!

Когда они перелазили через дыру в бетонном заборе, с неба спикировало нечто похожее на птеродактиля с тушей гусеницы. Существо подхватило одного из солдат и попыталась унести его, но тот не растерялся и, молниеносным движением выхватив нож, рубанул блеснувшим в свете прожекторов лезвием по лапе твари.

Та с пронзительным визгом выронила добычу, солдат упал куда-то в кусты. Однако, на ее визг слетелись еще несколько таких же. Они кружили над солдатами и пытались схватить кого-нибудь. С некоторых вышек, расположенных по периметру воинской части, ещё вёлся разряжённый огонь, видимо у них заканчивались патроны. Пули хоть и не убивали, но причиняли мучительную боль, и твари не рисковали.

- Господи, да сколько же их тут? – изумлённо прошептал солдат. – Откуда они вообще взялись? Они обступают часть со всех сторон. Похоже , нам не выбраться.

- Может быть, вернёмся обратно в бункер и вызовем подкрепление? – Предложил Экжил. - Авиация? Вертолёты?

- Нет. Не поможет, - ответила Альва, - это бесполезно. Они очень быстро восстанавливаются.

Альва встала в центр круга солдат и, подняв руки вверх, стала речитативом наговаривать какое-то заклятье. По ее пальцам побежали искры, и вот уже в ее руке появился призрачный меч.

Она взмахнула им, резкими движениями трижды рассекла воздух, встала в боевую стойку и в темноту полетели, как плети, разряды энергии. Вопль боли и рык разочарования донеслись первыми, а потом Грей и остальные увидели тварей. Некоторых из них Альва сумела уничтожить своей магией, некоторые были только ранены, но остальных это только разозлило.

- Нет! Отпусти, отпусти, дьявольское отродье! - Заорал рядовой, засмотревшийся на тварей и не заметивший, как одна из летающих существ сумела-таки приблизиться и схватить его.

Она утащила парня так быстро, что никто ничего не успел предпринять. Теперь их осталось двенадцать.

- Надо уходить, меня надолго не хватит! - Сказала Альва, - еще один заряд и – всё….

- И что тогда? – Спросил Экжил.

- Если я прерву действие охранного заклинания, то мы не дойдем до острова. - Решительно объяснила ведьма и, высвободив руки, снова забормотала заклинание.

В этот раз ее плети энергии получились значительно сильнее и монстров разметало в разные стороны, но девушка опустилась на колени и прижала руку к груди. - Всё... Выложилась по полной.… Аж сердце прихватило.

- Путь свободен! - Прервал её Йоханссон. - Бежим!

Люди бежали к причалу, огибая развалившиеся от времени, ветров и сырости дома. Сейчас деревня была заброшена. Дома признаны опасными для жизни, и людей переселили на новое место, в новые дома, в строительстве которых участвовали военные, а оставшийся со времен второй мировой войны бункер напротив обжили и устроили в нём воинскую часть.

В одном месте дом развалилось почти полностью. Обломки перегородили дорогу, и им пришлось пробираться через завалы, и тут Грей увидел растерзанный труп одного солдата!

Голова его лежала отдельно. Одна нога и полторса оторваны. Кровь забрызгала забор. Пробежав ещё пару метров, художник не выдержал, упал и его вырвало. Закалённый военной дисциплиной ефрейтор, увидев изуродованное тело капрала, продержал внутренности своего желудка на пару секунд дольше, а полковник Шульц со страху развернулся и побежал обратно в туман к бункеру. С тех пор его больше никто не видел.

- Ничего, это еще не самое жуткое, - попыталась подбодрить их Альва. – Всё самое страшное – ещё впереди.

Выждав минуту, чтобы немного отдышаться, они побежали дальше, прячась за стенами домов заброшенной деревни. Грэй старался больше не смотреть на растерзание, разорванные трупы солдат, валявшиеся на дороге. Некоторые из них были ещё живы, они стонали, но их раны были несовместимы с жизнью.

Глава 19. Опыты нацистов

За их спинами уже слышалось сопение и поскрипывание чьих-то когтей о деревья. Эти звуки заставляли всех не останавливаться и двигаться быстрее. Отряд, крадучись, поднялся по трапу на палубу сторожевого катера. Йохансон отвязал швартовочную верёвку, и катер начал медленно отходить от берега. Двигатель он завёл только после того, как отлив отнес их от берега на приличное расстояние. Всё это время они сидели тихо в рулевой рубке, прижавшись спинами к её холодным стенам и стараясь дышать как можно тише. Зашумели маршевые винты, набирая обороты. Сжатый воздух, создаваемый винтами, приподнял катер над водой, и они заскользили по волнам. Монстры мгновенно среагировали на звук, но в погоню не бросились, и Грей украдкой вздохнул с облегчением. - Прорвались. - Пискнул ефрейтор и разрыдался, - неужели пронесло?- Не раскисай солдат! - Велел ему Йоханссон, - вот так и гибнут обычно, только подумаешь, что – всё, прорвался и – на тебе случайная пуля снайпера или еще чего похуже, так что соберись, поплачем вместе, когда все это будет позади!Грэй и Альва осмелились подняться и выглянуть в окна, только когда берег превратился в тёмно-зелёную гору, а портовые огни – в разноцветные мерцающие в тумане звёздочки. Альва рассматривала военную карту, наклеенную на стену, противоположную панорамному окну. На морской карте были указаны три пароходных линий, направления подводных течений, уровни глубин и ещё какие-то пунктирные линии и значки, значения которых она не знала.Альва впервые видела военную морскую карту своего родного фьорда и внимательно её разглядывала, как будто рассчитывала известную только ей одной стратегию, беззвучно шевеля губами и проводя пальцами по линиям. Во фьорд впадало несколько крупных рек, на северо-западе – гористый полуостров, а на входе во фьорд – более мелкие острова.Грей приник к окну и наблюдал за тем, как медленно удаляются водопады, серебрящиеся на склонах отвесных скал, а на небольших площадках горных уступов – заброшенные фермы, добраться до которых можно было только по специальным верёвочным лестницам. Йохансон стоял у штурвала и напряжённо всматривался вдаль, но что-либо разглядеть в свете единственного прожектора, установленного на крыше рубки, не представлялось возможным. Да и ещё такие большие волны закрывали обзор. Капитан судна заявил, что ни черта не видит, что они идут приборам, а включать прожектор очень рискованно - свет может привлечь монстров.- Это судно – не просто какой-то катер, это – боевой перехватчик и он развивает огромную скорость, - успокаивал пассажиров Йохансон. – Оно способно работать даже на горных уступах с быстрым течением, в болотах, преодолевать уступы до одного метра и форсировать короткие подъёмы, так что не страшно, если мы сядем на мель или налетим на рифы в темноте.- Очень ободряюще, - заметила скептическим тоном Альва, - далеко до этого острова?- Ветер встречный. Этот катер медленно идёт при встречном ветре, так что путь займёт не меньше часа. Устраивайтесь удобнее и наслаждайтесь пейзажами. Скоро взойдёт луна, выглянут звёзды, и вы поразитесь тому, как наш фьорд прекрасен ночью в их свете.Альва и Грэй оставили своего капитана править лодкой и спустились в трюм к другим солдатам. Вид у них был, мягко говоря, измотанный. Они, молча, разбирали автоматы, собирали их, перезаряжали обоймы оставшимися патронами, в трюме они нашли пару ящиков запасных патронов девятого калибра, и протирали дула своего оружия.- Вы что-нибудь знаете об этом острове? - Спросил Экжил. На вид Грэй не дал бы ему больше двадцати лет, совсем ещё молодой парнишка. Как он оказался в такой заварухе? Никакая магия крови, о которой говорили Альва, не помогли ему. Всё это – лишь дешёвые байки, направленные на то, чтобы он поверил в себя и в свои силы. Только вот одной веры не достаточно. Он уже видел проявления способностей Альвы собственными глазами. Видели это и другие солдаты. А он – никакой не маг.- Ну, мы кое-что знаем, - протянула Альва, - на этом острове когда-то стоял монастырь. Его сожгли, и монахи переселились в дом Барни. Тогда он ещё, конечно, ему не принадлежал. - Это – далеко не всё. – Продолжил учитель истории. - У острова – богатая и печальная история. Я бы даже сказал – страшная.- После того, что мы сегодня видели в воинской части, вряд ли может нас что-то напугать, - флегматично возразил Альва, - мне кажется, мы видели сегодня всё…- Это ещё – цветочки, - продолжал солдат, - то, что происходило много лет назад не идёт ни в какое сравнение с изуродованными трупами и искорёженными бронемашинами.- Что же может быть ещё ужаснее? – Заинтересовалась ведьма.- Об этом мало кто знает. История умалчивает об экспериментах, проводимых на людях, нацистами….- Ну, почему же…. Мы многое слышали о концентрационных немецких лагерях для пленных, о тех ужасах, что там творились во времена Второй мировой войны.- Тогда для вас не будет новостью, что в лаборатории на этом острове проводили медицинские эксперименты и опыты на людях. Изучались действия химических веществ на человеческий организм. Испытывались новейшие фармацевтические препараты. Заключённых искусственно заражали малярией, гепатитом и другими опасными заболеваниями в качестве эксперимента. Нацистские врачи тренировались в проведении хирургических операций. Я читал в секретном отделении архива, который обнаружил в бункере, что они пытались сшить близнецов, чтобы искусственно создать сиамских близнецов. Немцы погружали человека в резервуар, наполненный холодной водой со льдом, чтобы найти наилучший способ реабилитировать пострадавшего от лютых морозов. Людям наносились раны, и производилось заражение бактериями стрептококка, столбняка или анаэробной гангрены. В рану помещали древесную стружку или стекло. Подопытных лишали пищи и поили только морской водой. Их подвергали радиационному облучению и ещё творили много разных бесчеловечных опытов. И знаете что? Догадаетесь к чему я веду?- Вы считаете, что этих монстров вывели на том острове, - предположила Альва, - куда мы сейчас направляемся? - Совершенно верно. И это – не просто догадки. Я видел собственными глазами то, что они там делают. Это – секретная информация, и за то, что я вам сейчас скажу, меня могут отправить в штрафбат, потому что я подписывал бумагу о неразглашении военной тайны до того, как ушёл в этот рейс. Мне как-то доводилось бывать в этой лаборатории. Я вёз на грузовике, грузовик на остров доставили на барже, когда ещё только поступил на службу сюда, продукты для ученых, которые работают в лаборатории, и какие-то химические препараты. Не знаю, что это были за препараты, я не разбираюсь в химии и фармацевтике. - Но ведь тогда шла война…. Люди жили по законам военного времени. Война сама по себе ужасна. Гибли миллионы людей. Сейчас гораздо сложнее что-либо скрыть от общественности. Сейчас есть интернет, и людей не расстреливают за невыполнение приказов.- Именно поэтому я и решился рассказать вам о том, что происходит в этой лаборатории. Впрочем, я и сам толком ничего не знаю, но я видел краем глаза в этой лаборатории капсулы с людьми – эмбрионами. Они ужасны и мало походят на людей.- А вот это, в самом деле, интересно. Если это распространится дальше трюма, то пострадать можем не только мы, но и близкие нам люди, так что давайте пока придержим язык.- Хорошо, я буду держать язык за зубами. Но если так и дальше будет продолжаться….- Мы сделаем всё возможное. Но сейчас нам нужно извлечь из могил черепа.- Я не понимаю, зачем вам эти останки, пролежавшие в земле тысячу лет.- Нам нужен генетический материал. В этом заключается наше задание. Это связано как раз с лабораторией на острове. Я не могу всего рассказать.- Да, я понимаю. И не нужно. Главное, что разбирательство идёт. Нужно остановить эту адскую машин.- Этим мы как раз и занимаемся. Любой ценой нам нужно достать эти останки.- Так точно! Вас понял!Спокойный и уверенный тон Альвы немного успокоил солдат, хотя она чувствовала себя прескверно, обманывая парня. Между тем катер подходил всё ближе к острову. Растительность на нём была представлена в виде небольших островков и рядков на вытянутых ложбинах каменистых склонов, а деревья, из-за отсутствия плодородной почвой, не вырастали выше метра. Катер с разгону залетел на сушу, и спрыгнувший на песчаный берег солдат быстро намотал швартовочный трос на якорь, верхняя часть которого выступала из песка в виде массивного железного кольца. Грэй помог девушке спуститься по трапу, подав ей руку с берега, и они пошли по каменистой лесенке, ведущей к старым развалинам нацистского бункера, в сопровождении восьмерых плечистых парней, вооружённых автоматами с коротким стволом и телескопическим прикладом.- А где ваша лаборатория? – Спросила Альва Йохансона, - что-то я здесь вижу одни развалины.- Лаборатория находится на противоположном берегу острова, и мы туда не пойдём. – Ответил ефрейтор. - У охраны лаборатории строгий приказ стрелять на поражение в любого, даже если это мы, а я их хорошо знаю и, поверь, они убьют любого. Для посещения лаборатории нужен допуск высшего уровня и его делают за пару месяцев до прибытия сюда и всех проверяют на благонадежность и адекватность.- Понятно. А далеко отсюда до сгоревшего монастыря? – Спросила Альва. - Судя по карте, кладбище находится недалеко от него.- Руины монастыря находятся на этой стороне побережья. - Пояснил ефрейтор. - Минут двадцать пешим ходом. Из лаборатории нас не увидят даже через бинокль.- Надеюсь, что ты прав. - Пробормотал Грэй и помог Альве подняться по крутому склону берега. Слоистый сланец, из которого состояла большая часть острова, рассыпался под ногами, и приходилось проявлять максимальную осторожность, продвигаясь метр за метром по узкой горной тропинке, петляющей по горным уступам и разломам, так как руины сгоревшего монастыря находились на самой верхней точке, откуда открывался вид на весь остров.

Глава 20. Руины монастыря

Монастырь весь утопал в цветах и благоухал так, что аромат их чувствовался издали. От некогда раньше величественного и прекрасного творения архитекторов, строителей и скульпторов остались одни почерневшие, заросшие цветами руины.

Похоже, что за этим монастырем ухаживала какая-то заботливая рука садовода, потому что цветов здесь было неимоверное количество, тем более осень это казалось особенно удивительно, в то время, как природа вокруг увядала и теряла свои летние краски, или всему виной – действительно святость этого места, заключенная в земле магия.

От монастыря остались всего две с половиной почерневших стены. Кое-где ещё остались расколотые мраморные статуи и части от них, с голубыми прожилками в мраморе кремового цвета. Также чудом сохранилась часть витражного окна в западной стене и кусок фрески. А подле неё цвели дельфиниумы и горные эдельвейсы. Другие цветы Грей вообще видел впервые и не знал их названия.

Ему не хотелось сейчас рыться в чьих-то могилах, а хотелось просто посидеть у этих руин и помечтать, глядя на море, серебрящееся в свете полной луны. В свете звёзд фьорд действительно был великолепен. В эту минуту художника посетила совершенно нелепая мысль – как жаль, что он не взял с собой холст и краски или хотя бы – карандаш и скетчбук.

Альва первой взялись срезать дерн и раскапывать небольшую могилку, обозначенную покосившимся от времени крестом, и Грею пришлось присоединиться к этой нелёгкой работе. Ведь он не мог просто стоять и смотреть, как девушка обдирает кожу рук о камни и ломает ногти. Ефрейтор Экжилл, сержант Йоханссон и ещё трое рядовых взялись помогать им, а остальные рассредоточились по местности и заняли наиболее удобные для наблюдения позиции.

Эти земли и дремучие хвойные лесах Грэй уже считал для себя родными, как будто он вырос здесь, и здесь – его место и его корни. Чем больше его руки погружались во влажную землю, тем легче и увереннее он себя чувствовал. Странное и необъяснимое чувство охватило его. Голова как будто наполнялась чужими и в тоже время до боли знакомыми ему мыслями.

На него нахлынули воспоминания о своём прошлом, которого у него никогда не было. Минут через десять таких земельных работ, когда они откопали первый небольшой череп, останки были погребены неглубоко, Грэй вдруг осознал, что способен на большее и рыться в сырой земле, в отличии от остальных, ему не пристало. Его охватила радость, почти эйфория, как будто он впервые в жизни вдохнул чистый морской воздух и почувствовал ароматы цветов. Он знал, что они все стоят за его спиной – его предки, ушедшие из жизни давным-давно. Сквозь толщу времени Грэй чувствовал их поддержку и слышал голоса в своей голове.

Выпрямив спину, Грей отряхнулся от земли, обернулся – прямо за ним на расстоянии вытянутой руки стоял тот самый призрак вождя викингов. Ростом он был метра два с половиной и смотрел на художника сверху, как отец смотрит на блудного сына, вернувшегося домой из дальних странствий по земле – исхудавший и измождённый, физически и духовно. Грэй каким-то внутренним чутьём понял, что эта блуждающая по земле, неприкаянная душа – его очень далёкий родственник. Ему стало почему-то стыдно за то, что он раскапывает могилы детей. Он чувствовал себя пристыженным школьником, который получил в школе двойку и которого сейчас собирается отчитывать отец.

Грэй знал, что это – тот самый человек, который сумел, однажды, остановить Фернира. Он вытер о штаны грязные руки и обратил свой взор, полный надежды, на этого угрюмого, бородатого мужчину. В его бороду вплелись сухие веточки и листья, как будто он сам только что вылез из могилы. На поясе вождя висел карман, чем-то туго набитый, и большой нож с длинным однолезвийным клинком, имеющим двойной изгиб, нечто среднее между саблей и тесаком.

Вождь смотрел прямо в глаза Грея, то ли укоряющие, то ли с гордостью, то ли с надеждой. Художник не мог понять, что скрывается в этих уставших, мужественных глазах. Что пробуждал Грэй в этих мёртвых глазах? Художник подумал, что, возможно его предок поможет ему, если он всё сделает правильно, если проведёт ритуал,как положено, если у него всё получится, получится победить зло тогда…. Тогда он сможет искупить свою вину. Эта спасительная для его души мысль, заставила Грэя улыбнуться и кивнуть вождю в знак приветствия.

Вождь подошёл ближе и протянул Грэю крестик, тот самый крест, который он видел на шее призрака монахини с изуродованным лицом, и внутри у него как будто всё оборвалось. Откуда этот крест у вождя викингов? Страшная мысль мелькнула в его голове. Впрочем, викинги никогда не были пай-мальчиками. Они грабили и убивали, но не все конечно. Неужели его предок…? Похоже, так оно и есть. Его предок совершил что-то ужасное. Может быть, он снял этот крест с мёртвой женщины, и за это был проклят вечно скитаться по земле, не находя себе нигде покоя. Или это – другой крест? Ну, конечно! В самом деле. Такие кресты раньше носил каждый второй.

- Этот крест защитит тебя, - прозвучал в голове художника грубый, басовый голос вождя, - возьми его. Он теперь – твой.

- Что Вы…. – Запинаясь, начал Грэй, протягивая руку, - что Вы здесь…. Делаете? То есть я хотел сказать…. Вы здесь живёте или…?

- Не нужно ничего говорить! Послушай меня, сын мой. В тебе заключена сила магия крови, и ты должен высвободить её, дабы совладать со злом.

- Боюсь, что Вы ошибаетесь. Во мне нет и никогда не было никакой магической силы….

- Помолчи и послушай меня. Внимательно послушай. Этот монастырь – старейший в Норвегии. Он трижды горел и в былые времена стал последним оплотом католической церкви. Поэтому монастырь сожги. Костел использовали позже, как оборонительный форт, укрепляли внешние стены и строили новые башни. Он стал тюрьмой для политических заключённых. Спустя ещё пару столетий его использовали фашисты, вторгшиеся и оккупировавшие Норвегию. И я видел всё это, все эти ужасы, что творились за стенами нацистской лаборатории. Я не хотел это видеть, но мне пришлось. Это место проклято, и я не могу надолго уйти отсюда и обрести покой. Ты – единственный, кто может остановить этот бесконечно повторяющийся цикл злодеяний. И тех девочек похоронили здесь не просто так. Их принесли в жертву!

- Что?! Разве их не волки съели?

- Нет. Монахини принесли в жертву этих детей, чьи останки лежат на этом заброшенном кладбище.

- Но…. Но зачем?

- Чтобы вызвать нас - викингов.

- Но зачем?

- Затем, чтобы защитить себя свои семьи и свои земли от набегов кочевников, от тех, кто взял на себя смелость править Норвегией и собирать с людей подати.

- Вот оно что. Но ведь, насколько я знаю, викинги тоже были кочевниками, совершали набеги на деревни, грабили и убивали.

- Да, но те, кого вызвали из мира мёртвых подчиняются всецело своему хозяину – тому, кто их призвал. Я всего лишь защищал свою веру от натиска королевских войск, принять другого Бога – их Бога. Но сейчас речь не о нас. Мы уже мертвы. Прошлое нельзя изменить, но можно изменить будущее. Если ты не высвободишь свою силу, то погибнут все!

- Я понятия не имею, о какой силе Вы говорите.

- Вы должны вернуться на Волчий дол, - не обращая внимания на слова Грэя, продолжал вождь, - и остановить Йенса…

- Йенса? Кто это такой?

- Это величайший колдун всех времён и народов. Он собирается призвать снова в этот мир Фернира. Он уже собрал достаточно человеческой крови.

- Так это всё он затеял?

- Да. Долгие столетия ему удавалось скрываться от правосудия. Он годами, столетиями копил информацию, свою силу и опыт. Он следил за вами всё это время.

- Но как? И где его искать?

- Этот подлый колдун способен принимать форму животных….

- Кот! Тот самый черный кот. Альва говорила, что он пришёл, скорее всего, из деревни. Он может быть этим Йенсом?

- Да. Тебе стоит поторопиться. Всё это время я оберегал тебя, как мог, но сейчас ты сам можешь себя защитить.

- Так это ты напал на него тогда?

- Да. Я и мои воины, мы можем принимать облик птиц, но мы слишком слабы, чтобы победить Йенса. В этом мире нам нужно обрести плоть, а для этого богам подземного царства нужно принести жертву.

- А я его ещё спасал… Так вот почему пропали люди!

- Да. Колдун заполучил твоё доверие и действовал скрытно. Если Йенс соберет достаточно крови, то Фенрир обретёт плоть, и вы должны это предотвратить. А сейчас мне пора. Мой дух уже начинает растворяться.

- Постой! Ты вернёшься?

- Если ты постараешься. Я потратил много сил, чтобы поговорить с тобой, и поэтому превращусь до следующего полнолуния в туман.

Призрак вождя викингов расселился по земле туманом и поплыл вниз по склону к воде, оставив художника в полной растерянности. Грэй сейчас выглядел, наверное, очень глупо – смотрел опустошённым взглядом то на свои руки, испачканные землёй, в которых лежал золотой крест на цепочке, то на солдат, копающихся в земле и запихивающих в джутовые мешки человеческие черепа, то на развалины костела, где засели с автоматами стрелки.

- Сколько уже откопали? – Спросил Грэй. – Нам нужно спешить.

- Шесть. – Недоумевающе ответила Альва. – Ещё один остался. О, вот, кажется нашла. Да. Это – седьмой.

- Я знаю, кто стоит за всем этим. – Серьёзным тоном произнёс Грэй. – Знаю, кто вызвал из мира мёртвых всех этих тварей. Его имя – Йенс. Ты слышала о таком человеке когда-нибудь?

- Эм…. Да. – Замялась ведьма. – Был в доме Барни один такой постоялец. А ты откуда знаешь?

- Это не имеет значения. Главное – что я знаю. Тот самый кот, которого я встретил в доме. Его раны, после битвы со стаей ворон, необычайно быстро зажили. Ты не находишь?

- И что? К чему ты клонишь? Думаешь, что я – с ним заодно?

- Нет, я тебя ни в чём не виню. Просто мне кажется странным, что ты скрывала от меня некоторые вещи. Ведь мы должны доверять друг другу. Этот кот может быть оборотнем?

- Эм…. Теоретически может, но я бы заметила. Я ведь на руках его держала и к груди прижимала, когда несла от ветеринара. По-моему, это был обычный кот. Тем более я ведь на шее всегда ношу крест, который предупреждает меня о чёрной магии, а перевоплощение в животных – это есть не что иное, как чёрная магия, запрещённая к применению во всех государствах.

- И всё-таки мы должны найти того кота и проверить догадку.

- Думаешь, он ещё не сменил своё обличие? Так кто тебе это сказал?

- Ко мне приходил дух моего далёкого предка – призрак вождя викингов.

- Вот оно как…. А откуда ты знаешь, что он – твой родственник.

- Я это сразу почувствовал ещё до того, как он явился мне. Сейчас это не имеет значения. Нужно возвращаться на Волчий дол. Мы должны остановить Йенса.

- Уходим! – Крикнула Альва на норвежском солдатам, сидевшим в засаде. – Возвращаемся в деревню.

Глава 21. Магия крови

На подходе к берегу Альва почуяла что-то неладное и подала всем знак рукой остановиться. Все замерли, прислушиваясь к звукам вокруг и вглядываясь в полутьму – ничего подозрительного в округе не наблюдалось, но ведьма чувствовала чьё-то присутствие. Крестик на её груди нагрелся, предупреждая о приближении опасности.

И, как только они подошли к катеру, стоявшему на песчаном берегу, вода в заливе взорвалась фонтанами брызг и белой пеной, и из неё вылетели семь разъярённых волков, с горящими красными глазами. В одном из них Грэй узнал Сару – большую белую волчицу. Её ученики, превратившиеся в волчат, заметно выросли. Теперь они не уступал по размеру обычным серым волкам.

Солдаты трясущимися руками заряжали свои автоматы и отступали назад. Напряжённую тишину разорвал, надрывный крик Йохансона «Огонь!», и вся стая волков, под предводительством Сары, пошла в атаку. Стрёкот автоматных очередей не прекращался секунд десять, однако, пули лишь временно останавливали оборотней, отбрасывая их к береговой линии.

Когда солдаты перестали стрелять, волки зашевелились, отряхнулись и начали обходить группу людей со всех сторон, беря в кольцо. Белая волчица оскалила зубы и смотрела на Грея яростными, сияющими глазами, а потом издала грозный рык разъярённой собаки, и вся стая одновременно бросилась снова на людей. Солдаты вновь открыли огонь.

Патроны заканчивались, а тела оборотней были изрешечены пулями, но из ран не просочилось ни капли крови. Вместо крови из отверстий от пуль в их густой серой шерсти струилась чёрная дымка. Грэй и Альва тоже отступали назад, внутри круга, зажав уши от грохота взрывающегося пороха в гильзах.

- Слушай меня внимательно Грей! - Зашипела Альва, когда волки окружили их плотным кольцом. - Тебе нужно пробудить силу, которая дремлет в тебе. Иначе нам всем – конец.

- Но я не знаю, как это сделать, - простонал Грэй, - научи меня.

- Ты – не такой, как я. Магия крови – это нечто совсем иное, нежели ворожба ведьм.

- Я что-то почувствовал, когда мы рылись в могилах, но не могу объяснить это чувство, как будто мой разум проник сквозь время, преодолел временные границы.

- Постарайся вспомнить это чувство и пробудить его снова. Мои силы иссякают. Я не могу долго удерживать защитный купол для нас всех.

- Хорошо. Я попробую.

Грэй закрыл глаза и сосредоточился на своих ощущениях и воспоминаниях. Внезапно его окатила волна ярости, такой сильной и беспричинной, что стало понятно, что эта ярость вспыхнула из-за потери родных и близких, всех, кого насильно заставили уйти из жизни, не дав даже возможности попрощаться со светом.

Гнев его был настолько сильный и всепоглощающий, что Грэй забыл на секунду кто он сам такой. Он растворился в вечности и в бесчисленном потоке умерших людей, плывущих по течению реки жизни, захлебнулся в эмоциях и картинах из жизни этих людей, почувствовал их душевную боль, чаяния и надежды на будущее, увидел их несбывшиеся мечты и червей, пожирающих их разлагающиеся трупы.

Теперь Грей уже ничего не видел, только яркие кроваво-красные и черные круги перед глазами. Всё затмила ярость, выплеснувшаяся наружу, за пределы его сознания. Мощная и порывистая, как северный ветер, сила вырвалась на свободу и понеслась шквалистым огнём на оборотней, но те вовремя среагировали и прыгнули в воду, погрузившись в неё с головой.

Над водой клубился пар. Трава вокруг защитного купола выгорела, а порывы ветра взметнули в воздух над заливом черный пепел. Если бы не барьер, созданный Альвой, то Грэй бы всех поджарил, как индюшек в духовке. До него не сразу дошло, что его магия крови слишком сильна и держать её под контролем нужно уметь. Энергия огненным потоком все струилась и обрушивалась на оборотней, пока вода в заливе не закипела.

Альва положила руку ему на плечо, чтобы остановить его. Из воды начала всплывать сварившаяся рыба. Только тогда Грэй вернулся к реальности. Оборотни все куда-то пропали, а солдаты, встав спинами друг к другу, высматривали в свете восходящего солнца противника.

- Что произошло? – Спросил Грей. – Где волки?

- Они ушли, Грэй. – Ответила Альва. – Вернее уплыли. Оборотни хорошо плавают, могут проплыть несколько километров под водой.

- Значит, они живы? Я не убил их?

- Нет.

- Слава Богу. Я бы никогда себе этого не простил, если бы это произошло снова….

- Произошло снова? О чём ты?

- Да так…. Ни о чём….

- В данный момент у нас не оставалось другого выбора. Или – мы или – они. Но в следующий раз тебе стоит быть осторожнее со своей магией. Меня может не оказаться рядом. Ты нас всех чуть не поджарил. Теперь, когда ты открыл в себе силу магии крови, ты готов.

- К чему?

- Тебе предстоит посетить мир мёртвых и призвать на битву против Фернира души викингов. Это – единственный способ победить его и спасти всех нас.

- Что?! Я должен умереть?

- Да, но лишь на время. В этом мире ты будешь мёртв всего несколько секунд, а в мире мертвых для тебя пройдёт несколько часов. Там одна секунда равняется одному часу. Там время идёт намного медленнее.

- Что ж... Если нет другого выхода, то я согласен. Я хочу искупить свою вину перед людьми.

Время от времени он поглядывал на свои руки и думал - что если он не вернётся из мира мёртвых. Что тогда будет с Альвой и Сарой, во что превратится мир, во что его превратит этот могущественный колдун Йенс, о котором ему говорил его дальний предок – викинг? Ведь он даже не спросил его имени. Может быть, ему всё это просто привиделось, и не было никакого призрака викинга.

Всё новые и новые мысли всплывали в его голове. Ему сейчас очень хотелось спать. Он чувствовал себя смертельно уставшим. Глаза закрывались сами собой, но сейчас нельзя было спать. Сидевший рядом с ним в трюме Экжил достал из рюкзака термос и предложил Грэю выпить чашечку кофе, как вдруг лодка резко подпрыгнула на большой волне, выплеснув часть горячего кофе на пол и штаны ефрейтора, и, резко свернув влево, понеслась в другую сторону. Альва и Грей первыми поднялись в рубку управления, где у штурвала стоял Йохансон. Тот показал им на гребни волн, которые мчались за ними.

- Что это? - Изумленно спросил Грэй. – Оборотни всё ещё преследуют нас?

- Нет. Это - не оборотни. – Ответила тихо Альва. – Это – что-то посерьёзнее.

- Оно чуть не перевернуло катер. – Сказал Эджилл. – Я вовремя успел среагировать и свернуть в сторону.

- Ты можешь быстрее? – Спросила Альва.

- Нет. Это – максимальная скорость, на которую способен катер. Тем более мы идём по ветру.

- Ты говорил, что это корыто и по суше ходит….

- Да, но я не уверен. Никогда не пробовал. Всё таки это – водный транспорт, а не сухопутный. Если эта тварь – амфибия, то нам не уйти от неё. Сейчас мы движемся примерно на одинаковой скорости.

- Мы же не можем так вечно бежать. Эта тварь когда-нибудь устанет и перестанет преследовать нас. В море итак достаточно более лёгкой добычи.

- Или у нас закончится топливо, - добавил Йохансон.

- Насколько его ещё хватит?

- Только на то, чтобы добраться до берега.

- Тогда почему мы не взяли запас?

- На берегу не до того было. Я не рассчитывал, что за нами будут какие-то ихтиозавры гоняться.

- Ладно. Давай – к берегу. Вон – туда. Там – мелководье. Проверим, умеет ли это существо также быстро бегать по суше, как плавает.

Все, кроме Йохансона, находившиеся в рулевой рубке, впились взглядами во вздымающиеся позади лодки волны и замерли, ожидая самого худшего, однако, едва катер вылетел на мель, «ихтиозавр» выпрыгнул на сушу и, быстро перебирая мощными лапами, бежал следом. Существо чем-то напоминало варана, только с тёмно-зелёным хвостом и с тёмно-синим гребнем.

- Ах ты, погань мутантская!!! - Заорал Грей, и тут они увидели такую же мчащуюся на ними тварь с правого борта.

- Гони, Йохансон!!! - Заорал кто-то из солдат, но военный, наоборот, резко развернул лодку и замер на месте так, чтоб твари не успев затормозить, врезались друг в друга и сцепились зубами.

- Вот так-то вот! - Довольно произнес Экжил, вывел лодку к берегу и аккуратно остановился на небольшой песчаной косе, после чего попросил всех покинуть судно.

Как только все пассажиры сошли на берегу Йохансон повел катер к причалу воинской части, чтобы привлечь к себе внимание амфибий, уже переставших бороться друг с другом, и дать возможность остальным уйти подальше в лес. С тех пор Альва и Грэй не видели сержанта Йоханссон. Так их осталось одиннадцать.

- Теперь идем быстро и не зеваем, считайте, что мы – на вражеской территории. – Велела Альва, как только над ними сомкнулись ветви вековых сосен. – Это – земля проклятых, и она не любит чужаков. Идите за мной и не отстаивайтесь.

Они шли больше часа, и за все это время лес не издал ни звука, ни птицы, ни насекомые, даже деревья не раскачивались от ветра и не скрипели старыми ветвями. Тишина была абсолютной, и шаги людей Грею казались громогласными. Дом Альвы появился неожиданно, как будто вырос из-под земли. Ещё секунду назад его не было, и вот, Грэй поворачивает голову, и перед ним стоит тот самый, уже знакомый ему ветхий дом, рядом – конюшня и сарай. Альва вышла из дома минут через пять с какой-то резной доской в руках и поманила всех за собой жестом руки.

Дорога до древнего святилища, где Альва собиралась провести ритуал, пролегала через самую темную и древнюю часть леса, казалось, кто-то потратил немало сил и времени, чтоб усложнить путь к туда. Множество оврагов и расщелин перемежались с валежником, перегораживающим путь. Вход в святилище находился в пещере скалы, вздымающейся из земли прямо посреди леса.

Ещё минут пять они карабкались по пещере, хватаясь за острые камни, пока впереди не показалась каменная плита. Сейчас Грэй был на последнем издыхании. Он жутко устал, у него тряслись коленки, и он рухнул на камень у края святилища, тяжело дыша, а Альва наоборот, как будто становилась моложе и сильнее, с каждым шагом приближаясь к святилищу. Она, счастливо улыбаясь, вздохнула, с облегчением пересекая границу святилища, и пробормотала:

- Ну, вот, я и – дома. Две сотни лет тут не появлялась. Хорошо то, как тут. Нужно убрать мох и листву с алтаря.

Свет в пещеру падал через дыру в потолке зала. Оттуда в пещеру нанесло листьев и земли. Грэй запрокинул голову назад рассматривая каменистый колодец, стены которого были покрыты какой-то блестящей слизью.

Глава 22. Осколки воспоминаний

Альва наслаждалась атмосферой, что витала над капищем, ей было хорошо, а вот другим тут дышалось тяжело, воздух, перенасыщенный влагой и ещё чем-то тяжёлым, входил в легкие и еще труднее выходил.

- Чувствую себя астматиком. - Пробормотал ефрейтор.

- А, чего? - Изумленно спросила ведьма.

- Дышать, говорю, тяжело. - Ответил он ей громче.

- Ой! Забыла, вы же тут – чужаки. - Умильно всплеснув руками, воскликнула Альва, хотя все прекрасно поняли, что она просто хотела показать кто тут – главный.

После слов ведьмы воздух стал совсем другим, как будто официальное приглашение ведьмы позволило им дышать, и все с наслаждением набрали полные легкие вкусного, насыщенного ароматом травы и грибов воздуха.

Они работали, не покладая рук, больше часа, расчищая древнее святилище и готовясь к ритуалу, за это время земля вздрагивала несколько раз, и толчки становились все сильнее. Альва с каждым толчком выглядела все более взволнованно и бледно, поэтому Грей плюнул на все и, решив, что алтарь, итак достаточно чист, разложил вокруг себя семь черепов девочек.

Альва развернула свёрток, укутанный в черную бархатную ткань. Это оказалась деревянная резная доска, закрывающаяся на замок. Альва достала из-за пазухи крестик, сжала его в кулаке, что-то шепнула, раскрыла ладонь, и Грэй увидел в её руке маленький ключик, которым стал крест. Ведьма открыла замок, раскрыла доску и положила её на алтарь. Лак от времени на ней потрескался. Грэй не смог сдержать восторженного вздоха, когда Альва раскрыл доску. На ней были нанесены буквы норвежского алфавита, цифры от ноля до девяти, и два слова снизу – «да» и «нет». А в центре доски лежал сердцевидный плоский кусочек дерева – указатель.

- Это – доска Уиджи, - пояснила Альва. - Ты, наверное, уже слышал о такой?

- Да, но это – настоящий шедевр, - изумился Грэй, - сколько ей лет?

- Не знаю. Она досталась мне от бабки Киры, а ей – от её бабки, и я надеюсь, что передам её своей внучке.

- С помощью этой доски мы сможем вызвать призраков-викингов, но тебе предстоит найти их в мире мёртвых и заключить с дьяволом сделку.

- Какую ещё сделку? Ты ничего не говорила о дьяволе.

- Дьявол – это и есть бог подземного царства. У него много названий и много имён. Ничего не бойся. Используй свою магию.

- Но как? Можно, пожалуйста, какую-нибудь инструкцию к применению и план мира мёртвых? Вдруг я там заблужусь и не смогу найти дорогу обратно.

- К смерти невозможно быть готовым. Я не могу тебе объяснить. Ты всё должен сделать сам.

- Ты серьёзно? Да, я даже не знаю, куда отправляюсь, как их там искать и что вообще за сделка с дьяволом.

- Я буду направлять тебя. Ты будешь слышать мой голос. Иногда нужно начинать делать, а потом уже думать – как это сделать. Представь, что ты рыба, которую запустили из аквариума в океан, и ты не знаешь, что там – на глубине. Ты готов?

- Нет.

- Тогда начинаем. Положи руку на доску.

- Это ещё зачем?

- Не бойся, Грэй. Ты должен посмотреть в лицо своим страхам и сделать шаг вперёд, а потом – ещё…. Только так мы сможем победить.

- Ладно. Я тебе доверяю….

Грэй положил руку на доску Уиджи. Пальцы его слегка дрожали. Грэй сглотнул подступивший к горлу ком. В свете налобных фонариков на касках солдат, с интересом и недоверием наблюдавших за проведением ритуала, черты лица ведьмы сейчас ему казались какими-то дьявольскими. У Грэя округлились глаза, когда Альва схватил его за запястье мёртвой хваткой, взмахнула мечом, появившимся из ниоткуда.

- Что ты делаешь?! - Завопил Грэй. – Отпусти!

- Без этого - никак, мистер художник. – Яростно прошипела ведьма. – Чтобы что-то получить, нужно что-то отдать.

- Нет, пожалуйста…. - Хныкал Грэй, пытаясь высвободить руку. – Я не хочу умирать. Не надо...

Грэй подивился тому, откуда у хрупкой девушки столько сил. Она железной хваткой вцепилась в него, подталкивая ногой медную жертвенную чашу для сбора крови, его крови.... Мелькнуло лезвие. Раздался крик. Окровавленный мизинец художника упал в чашу. Всё происходящее сейчас казалось Грею страшным сном. Глаза отказывались верить, а разум осознать, что теперь у него на правой руке нет одного пальца. Грэй закричал.

- Господи! - Вопил он, - как больно!!!

- Терпите, Грэй, - причитала Альва, - ради всего святого, терпите! Это только начало ритуала. Дальше вам предстоит умереть и высвободить свою силу. Всем покинуть пещеру! Я не могу сейчас тратить свои силы на защиту всех вас. Скоро здесь будет жарко. Прикройте нас с тыла – подождите у входа в пещеру.

Шокированный художник смотрел в ужасе, как его кровь стекает в чашу и тихонько всхлипывал. Он был готов вот-вот потерять сознание.

- Держитесь, Грэй. Сейчас начнётся сеанс. Мы должны довести дело до конца.

Грэй, сжав зубы, вытерпел, пока чаша наполнится кровью, а потом в ужасе наблюдал за тем, как Альва льёт его кровь на черепа, как пустые глазницы вспыхивают красным светом, озаряющим всю пещеру.

- Возьми это, - сказала ведьма, опорожнив чашу, - завяжи рану, и мы продолжим. Я уже чувствую присутствие духа проводника между мирами.

Грэй взял у Альвы покрывало из синего бархата и, стиснув зубы и брызжа слюной, перевязал рану.

- Скажи мне только одно. Как я умру? Мне будет также больно?

- Ты умрёшь от моего меча. Он не приносит боли. Это – особенный меч.

- Как же…. Не приносит боли…. Тогда – давай, не тяни, не мучай меня. Сделай это быстро.

- Нет, мистер художник. Сначала нужно произнести заклинание, иначе ничего не получится.

- Тогда давай быстрее! Чёрт тебя подери!

Запрокинув голову назад и закрыв глаза, Альва начала заунывным голосом читать заклинание по памяти. И в тот момент Грэю она показалась какой-то нереальной. Её блестящая гладкая кожа с матовым отливом делала её похожей на пластиковую куклу. Видимо, она уже была готова к ритуалу и выучила слова наизусть. Но когда она успела? Как давно она задумала отрубить ему палец и лишить его жизни? Что если эта ведьма заодно с тем колдуном?

Наконец, Альва замолчала. В опустевшей пещере наступила мёртвая тишина. Грэй с силой зажмурил глаза и почувствовал, как холодное и жёсткое лезвие вошло в его грудь, но он всё ещё был жив и, в самом деле, боли не чувствовал – а только разрастающийся жар в груди. В ушах зазвенело.

- Проводник между мирами уже ждёт тебя. – Сказала Альва могильным голосом. – Иди, Грэй.

- Куда же мне идти? Ведь я ещё живой. Я никого не вижу. Здесь темно, хоть глаз выколи.

- Он – за твоей спиной. Иди вперёд и не оборачивайся, не смотри на него. Его вид может вызвать у тебя шок, тебя подхватит река слёз и унесёт в море забвения. Будь осторожен, и не спеши.

- Да, я уже в шоке. Я умер. Что может быть ещё хуже?!

- Может, мистер художник.

- И прекрати меня так называть! Я не вижу вообще ничего.

- Смотри не глазами.

- А чем я должен смотреть? Пятками?

На этот вопрос ведьма ничего не ответила. Звон в ушах затих, как будто он действительно оказался глубоко под водой. Голос Альвы доносился из-за толщи воды. Грэй судорожно хватал ром воздух, ощупывая трясущимися руками свою грудь – её не было. Пустота и тишина. За спиной он чувствовал чье-то присутствие, но не оборачивался, как говорила ему Альва, а шёл вперёд медленно и осторожно.

Под его ногами расходились чёрные круги, как будто он шёл по поверхности чёрного озера. Грэй вгляделся в эту дымчатую воду и увидел под ногами струящиеся в разных направлениях потоки духов. Их изуродованные временем тела несло течением. Мешанина человеческих судеб. Бесконечная череда потоков. Хаос и неразбериха. Голоса и вопли. Не таким он представлял себе мир мертвых. Грэй решил больше не смотреть вниз – не хватало ему ещё провалиться туда. С каждым шагом в его голове всё громче гудели голоса мёртвых.

Среди этих голосов он услышал те самые голоса, просящие его о помощи. Тогда он изрядно напился, уже и не помнил из-за чего, сел за руль, разогнался, на трассе вышел на встречную полосу, обгоняя грузовик. Мчащаяся навстречу Тойота ушла от прямого столкновения, но он зацепил её слева, машина перевернулась и покатилась вниз по склону.

Грэй хотел им помочь, но не мог. Он был слишком пьян, чтобы выйти из машины и вытащить женщину и двоих её детей из горящего автомобиля. Они истошно вопили, когда огонь добрался до них, зажатых между сиденьями в помятой железной коробке. Точно также кричали сейчас. Те же голоса. Полиция его так и не нашла. Грэй был проездом в том городе, а ночевал в отеле. Так он остался безнаказанным, долгие годы жил в страхе, что его найдут, стал пить ещё больше, чтобы заглушить вину, впал в затяжную депрессию, перестал рисовать, а машину продал. И остались только слёзы и пустынные ночные дороги. Теперь он ходил пешком, и небо – над головой, и звёзды, не способные ответить на его вопросы.

Грэй зажал уши, чтобы не слышать этого крика, но это не помогало, как будто звуки рождались в его голове. Из-за этой аварии Грэй согласился уйти в мир мёртвых, чтобы искупить свою вину, спасти других людей. Поэтому он остался здесь, остался, чтобы спасти Альву и тех детей, и чуть не сжёг их снова тогда, когда в первый раз использовал свою магию крови.

Мир вновь обрёл свои краски, когда у него появилась надежда на спасение души, когда он стал главной фигурой в злодейском замысле этого колдуна Йенса. В чём-то Грэй был даже благодарен ему за то, что тот дал ему надежду. Теперь он готов был сражаться, сделать всё, чтобы спасти Сару, не смотря на боль и усталость, умереть ради того, чтобы спасти её, Альву, солдат, у которых тоже были семьи, и других людей из деревни.

Глава 23. Колдун Йенс

А тем временем наверху грохотали автоматы. Солдаты стреляли в живых мертвецов, наступающих со всех сторон. Вместе с ними надвигался и могильный холод. Ветви деревьев и трава покрывались инеем. Разбухшие, разлагающиеся тела в оборванной одежде надвигались медленно. Некоторые падали сражённые градом пуль и ползли по земле с перебитыми ногами на одних руках.

- Что это, чёрт подери, такое?! – Орал Экжил, пустив очередную пулю мертвецу в голову. – Их не берут пули!

- Да. Надо отступать. В этом лесу их – тысячи. – Крикнул из-за соседнего дерева рядовой. – Не иначе как на кладбище разлил кто-то свой волшебный элексир.

- Куда отступать?! – Кричал третий солдат из-за дерева где-то сзади. - Они окружили нас плотным кольцом.

- Отступаем в пещеру. – Ответил Экжил. - Попробуем сдвинуть этот камень и закрыть проход им.

- Думаешь, этот камень их удержит?

- Не знаю. Альва говорила, что эта пещера – какое-то святилище. - На этом камне – какие-то знаки….

- Даже если этот камень их сдержит, то что мы будем делать потом? Как выберемся из святилища?

- Может, найдём другой выход.

- Мы все там были и все видели, что там нет другого выхода. Только тот колодец, но по нему не выбраться наверх. Слишком крутой подъём и скользкие камни.

- Рядовой, у тебя есть другие предложения! Приказываю отступать в пещеру! Побережём пули для себя.

- Так точно, товарищ ефрейтор!

Трое солдат заскочили в пещеру и навалились на камень, его удалось немного сдвинуть, потом заскочили ещё трое, прикрывавшие их, и взялись помогать. Задвигая камень, Экжил заметил высокую фигуру в плаще, спланировавшую на землю с дерева.

Когда они добрались до святилища, перед ними предстала удивительная картина: семь призраков девочек, кружащих вокруг Грэя, лежавшего на алтаре-камне. Они держались за руки и беззвучно открывали рты, как будто пели хором песню. Вдруг мужчина резко ожил, принял сидячую позу и закачался. Призраки исчезли. Альва подбежала к Грэю и поддержала его.

- Я жив. Я жив. – Повторял он. – Я живой.

- Да. Ты вернулся из мира мёртвых. Ты нашёл души викингов?

- Да. Я рассказал им всё, как есть.

- И что? Они помогут?

- Да, но на то, чтобы собраться целое войско, после стольких лет прозябания, уйдёт время.

- Сколько?

- Месяц или два – по меркам мира мёртвых.

- Так. Если одна наша секунда равняется часу в мире мёртвых, тогда сколько это получается?

Вдруг вся пещера вздрогнула, а с потолка посыпались камни. Солдаты подняли оружие и направили дула автоматов на тоннель, ведущий к выходу.

- Что это? – Спросила Альва. – В кого вы там стреляли?

- В мертвецов. Их там – тысячи. Они окружили нас. Нам пришлось отступить.

- Грэй, тебе придётся снова использовать свою магию крови, но будь осторожен. В этот раз мы находимся в замкнутом пространстве, и кислорода может не хватить, чтобы нам выбраться отсюда. Если ты сожжёшь весь кислород…

- Хорошо. Я понял. Но куда мы теперь?

- Нам нужно где-то отсидеться пару дней, пока соберётся войско викингов. Тогда мы снова откроем портал для них.

- Подвал дома Барни подойдёт?

- Да. Вполне. Оттуда недалеко до пустоши. У меня появился план. Заманим туда этого демона, попробуем приручить его и натравить на прежнего хозяина – колдуна Йенса.

- Приручить демона? Ты серьёзно? А ты умеешь?

- Нет. В библиотеке Барни есть особый отдел по чёрной магии. Под подвалом есть ещё один подвал. Под шкафом в углу есть ещё одна дверь. Давненько я туда не заглядывала.

Камень, закрывающий вход в пещеру, с треском вылетел, и в святилище влетел высокий мужчина с загорелым лицом и утонченными чертами лица. Выглядел он довольно молодо – видимо пользовался омолаживающей черной магией. Рельефные мышцы и стройное тело под плащом были заметны сразу – волшебные зелья давали о себе знать. За ним выстроились ровным строем мертвецы.

Длинные седые волосы колдуна зашевелились. По команде Альвы солдаты открыли огонь. Колдун, вытянув руку перед собой, создал защитное поле, и все пули отрекошетили от барьера. Одна из пуль ранила солдата в ногу.

- Вы доставили мне немало хлопот. – Сказал колдун на русском языке Грэю. – Мне пришлось заняться вами лично.

- Кто вы такой?! – Спросил его Грэй. – Вы – Йенс? Хорошо говорите на русском.

- Я говорю на многих языках. Ты не знаешь меня, а я не знаю тебя. Давай не будем создавать друг другу проблемы?

- Это вы превратили Сару и детей в волков?

- Ничего личного, Грэй. В мире каждый день умирают тысячи человек. Что тебе эти несколько жизней? Ты ведь их даже не знал. Кто они тебе?

- Они – мои друзья.

- Вот, значит, как…. Тогда давай договоримся. Если ты вернёшься обратно домой и забудешь обо всём, что здесь видел, то я сниму с твоих друзей проклятия. Я не трону их, обещаю.

- Я не верю тебе! Не проще ли было бы тебе убить нас всех или превратить в жаб? Ведь ты – могущественный колдун.

- Ха-ха. Спасибо, конечно. Но я не настолько всемогущ. Пока ещё – нет. А знаешь, ты мне понравился. Тем более ты меня тогда спас от нападения ворон. Благодарю. Присоединяйся ко мне. Я помогу тебе раскрыть твой потенциал. Только – без этой ведьмы. Сожжём её на костре? А? Как в былые времена.

- Ах, ты – подонок! Кто ты такой, чтобы решать человеческие судьбы и отбирать у людей жизни?! Ты поплатишься за то, что сделал!

- Да, ладно. Я пошутил про костёр. Не кипятись, дружище. Мы с тобой будем отличной командой.

В Грэе вспыхнула ярость, и он вновь почувствовал древнюю силу, заключённую где-то глубоко внутри него, почувствовал духовную связь со своими предками. В его ладонях вспыхнул огонь, и он увидел себя, разрастающегося и расползающегося по лесу, обвивающегося вокруг деревьев, и ужаснулся.

- Нет… - Сказал он тихо, закрыв глаза, - я не должен злиться. Я должен научиться себя контролировать.

Огонь объял всю пещеру. Альва защитила их от огня своей магией. Мертвецы горели синим пламенем, а колдун исчез – растворился в воздухе, использовав магию перемещения в пространстве. Когда огонь немного стих и мертвецы перестали дёргаться, они пошли по догорающим трупам наверх. Земля вокруг святилища уже оттаяла.

- Смотрите, от деревни дымком ещё тянет. – Сказала ведьма. - Ориентир есть. Не заблудимся.

- Какой у тебя план? – Спросил Грэй. - Что ты собираешься делать?

- Мы установим в доме Барни магический капкан. Нужно заманить Фернира туда, а для этого – найти Сару.

- Пойдём на охоту на Волчий дол?

- Да. Мы устроим на дереве наблюдательный пункт, выберем подходящее место, откуда будет просматриваться вся пустошь.

- Ещё нужно приготовить оборотное зелье. Чем питаются обычно оборотни?

- Насколько я знаю, волки питаются мясом. Стоит ещё учитывать, что оборотень – не просто волк, он обладает сверхъестественной силой, четким ночным зрением, ловкостью и быстротой, значительно превосходящими обычного волка, а что касается демона – это вообще отдельный разговор. Я пока ещё не знаю, как создать западню для демона. Нужно спуститься в подвал и порыться в библиотеке. Идём в дом Бани, но не по дороге, а через лес. Этот путь займёт гораздо больше времени и сил, но так мы доберёмся до дома незаметно. Если мы возьмем одну из машин в части, то шум двигателей может привлечь этих тварей.

- Да, ты права, пойдём пешком.

Глава 24. Зелье для оборотня

До дома Барни они добирались часа три. Ключ от подвала лежал всё там же, где Грэй его оставил – на полочке за иконой в углу, а вот ключ от второго подвала лежал в верхнем ящике секретера. Ящик запирался на ключ – крестик, висевший на шее ведьмы, после произнесения заклинания, вновь превратился в ключ, но уже немного другой формы. Лестница ведущая в подвал была сложена из камней и глины. Стены нижнего этаже не были ничем облицованы, но толстые широкоформатные книги по чёрной магии здесь сохранились гораздо лучше, нежели в церковной библиотеке. Пока Альва рылась в библиотеке в поисках подходящей книги, Грэй растапливал камин, затем они засели за стол в гостиной – изучать древние книги со множеством чёрно-белых иллюстраций того, как следует проводить те или иные ритуалы, и изображениями необходимых для их проведения артефактов, трав и простых вещей, вроде свечей или редких трав.Из книг они узнали, что оборотня можно убить, пронзив его сердце копьем с серебряным наконечником, стрелой или пулей, однако, они и имели дело с волком-демоном. Помимо своей физической неуязвимости он ещё и обладал некоторыми магическими способностями. Сила его зависела от возраста демона, однако, Ферниры не способны были на какие-то сложные заклинания. В основном они использовали магию для ускорения в погоне за добычей и увеличения силы удара, дальности прыжков, и вертикальным подъёмам по стволам деревьев и отвесным скалам. Убить же волка-демона и вовсе – задача невозможная, так как он уже был мёртв. А питался он только жизненными силами людей, с которыми вступал в контакт, так как этот вид живых существ был для него самым энергоемким. Альва всю ночь изучала книги заклинаний, в поисках подходящего рецепта принудительного превращения оборотня из волка в человека. Из прочитанных ею страниц стало известно, что, чем дольше человек пребывает в облике зверя, тем сложнее вернуть ему человеческое обличие. К счастью, Сара не так давно стала оборотнем, и с её перевоплощением не должно было возникнуть трудностей. Достаточно было пропитать специальным отваром из трав кусок свежего мяса и подбросить его незаметно Саре. Сбор необходимых трав для приготовления такого отвара они решили оставить на завтра, после того, как хорошенько выспятся, поскольку просидели за книгами всю ночь. Спать они решили в одной комнате и на одной кровати – так безопаснее, больше шансов, что кто-то из них услышит посторонние звуки, шаги, скрип или почувствует приближение нечистой силы. Грэй запер дверь и окна своей спальни, плотно задернул занавески, и они легли спать с мыслью о том, что завтра пойдут в дом Альвы и заглянут в деревню, где, по словам диспетчера, монстры отложили яйца, так как все необходимые инструменты и инвентарь для приготовления зелья хранились в доме Альвы. К тому же им ещё предстояло раздобыть в деревне кусок свежего мяса с кровью. После очередной бессонной ночи, они проснулись к полудню, и Альва принялась готовить обед, как будто ничего и не случилось, делая вид, что никто не умер, приветливо улыбаясь и напевая незнакомую Грэю песенку на норвежском. Вот только Альва никогда раньше не пела песен, накрывая на стол. В её голосе чувствовался страх.Пообедав, они отправились в дом Альвы. Путь их лежал через деревню. Многие дома, в самом деле, оказались разрушены, особенно крыши, в них зияли огромные дыры, на чердаках этих домов твари отложили свои яйца. Повсюду виднелись следы недавних боевых действий. Некоторые дома и вовсе сгорели дотла. Из котлованов, оставленных взрывами танковых снарядов, кое-где ещё тянулись чёрные струйки дыма. Проходя мимо дома Сары, Грей не удержался и решил заглянуть в дом, как будто надеялся встретить её там. Грэй поднялся по скрипучей лестнице на чердак, где располагалась спальня девушки, однако вместо привычной уютной атмосферы, он увидел затянутые жёлтой слизью стены и кровать. Под потолком висели коконы с продолговатыми темно-лиловыми яйцами, похожими на яйца речной чайки, покрытые крапинами, только размером около метра в диаметре. Грэй дотронулся до шероховатой скорлупы яйца. Оно было теплым. Значит, тот, кто его отложил, находился где-то поблизости и недавно покинул насест. - Нужно уходить отсюда… - Сказал строгим тоном Грэй, - соберем весь необходимый инвентарь и сразу пойдем в лес собирать травы. Ты, кстати, знаешь, где их искать? - Конечно. Я с самого детства занимаюсь сбором лекарственных дикоросов и знаю этот лес, как свои пять пальцев. - Тогда идём скорее…. - Я думала, что ты захочешь уничтожить эти яйца, сжечь или хотя бы разбить. - Нет. Так мы привлечем к себе внимание.- Куда делись вообще все эти твари? - Видимо, они уже истребили всё живое в округе и распространились дальше в поисках пропитания и новых мест для взращивания потомства. Скоро они доберутся до больших городов. Это лишь вопрос времени. Нужно торопиться.До дома Альвы они добрались без происшествий. Грей предположил, что эти твари выползают наружу из своих нор только по ночам, либо ушли навсегда из уже опустошенной ими местности. Ведьма взяла с собой специальный латуневый котелок, деревянную ложку, спички, бинокль, две корзинки для сбора трав, ещё какие-то стеклянные трубочки и пузыречки, распихала всё по карманам, заявив, что варить зелье они будут прямо в лесу и ночевать тоже будут в лесу, сейчас ночи тёплые, а времени возвращаться в дом Барни нет. С мясом им повезло. На окраине деревни затерялась одна курица. Художник и ведьма долго гонялись за ней, прежде чем поймали её и запихали в рюкзак. Они решили оставить курицу в живых, пока не доберутся до пустоши, чтобы кровь была свежей и не успела свернуться. Там они замочат курицу в оборотном зелье, подбросят её к тому дереву, в котором переродилась в волчьем обличии Сара, а сами залезут на дерево где-нибудь поодаль и будут наблюдать через бинокль за действием зелья. Сработает ли оно? Альва, будучи деревенской девушкой, привыкла к долгим, многодневным походам в лес, а вот Грэй, физически плохо натренированный городской житель, выдохся довольно быстро.Но вот Альва нашла последний ингредиент для приготовления оборотного зелья, и они решили сделать привал. Грэй собрал немного сухой травы, хвороста, дров, развел костёр и установил подпорки для котелка над разгорающимся огнём. Воды они набрали из ручья. Ведьма нарезала травы, почистила коренья и поставила их варить. Спустя полчаса, она добавила лепестки цветов чистотела и сняла варево с огня. Грэй ощипал, разделал курицу и опустил её в кипящее зелье. Выждав ещё минут тридцать, пока мясо пропитается, они завернули курицу в футболку, пропитанную кровью. На небе уже сиял молодой месяц, когда они добрались до того самого дерева. Оставив приманку, Альва и Грэй вернулись к заранее выбранному дереву, с которого удобно было наблюдать, и стали ждать. Взяв у ведьмы бинокль, Грэй покрутил колесико фокусировки, настраивая резкость. Бинокль умещался у него на ладони, имел цифровой zoom, функцию ночной съёмки и даже магнитный компас размером с пятирублёвую монетку. Этот бинокль ей подарил тот ефрейтор Экжил.Пропитанная оборотным зельем курица лежала на том же месте – среди гладких валунов, заросших сфагновым мхом и папоротником, под искореженным трухлявым деревом. Сара не заставила себя долго ждать - в лесу, опустошенному нашествием монстров, осталось мало зверей, а следовательно – и пропитания для хищников. Белое крадущееся облако шерсти приближалось к приманке справа. Грэй передал бинокль Альве, устроившейся на соседней ветке дерева. Наблюдая за тем, как полярный волк крадётся в зарослях колючего кустарника, метит территорию и с жадностью пожирает окровавленную куриную тушку, Грэй всё больше сомневался, что это – Сара, что ей удастся вернуть человеческий облик. И только её голубовато-серые глаза, сверкающие, как два лазурита, говорили о том, что где-то в глубине подсознания этого дикого зверя ещё жива та самая милая девушка, которую он знал.Покончив с мясом, волчица растянулась на одеяле из мягкого оленьего мха и начала меняться. Волчья морда вдавливалась вовнутрь, всё более и более приобретая очертания человеческого лица, лапы вытягивались, превращаясь в стройные женские ноги. Однако, с кожи Сары, свернувшейся калачиком меж корней высохшего дерева, сошла не вся шерсть; на щеках, руках и щиколотках остался белый пушок. Её знобило. Тяжело дыша, обнаженная девушка села на корточки и попыталась завыть на луну, но из горла её вырвался только хриплый стон.Грэй опустил бинокль и посмотрел на Альву, ожидая услышать от неё комментарии, но она отвела взгляд и, взяв бинокль, накинула ремешок на шею и полезла вниз по наклоненному стволу дерева, цепляясь за высохшую кору и сучья, оставшиеся от обломанных веток. Грэй дождался, когда ведьма спустится на землю, после чего последовал за ней. - У тебя – пятнадцать минут, - буркнула Альва, смотря вдаль, - если за это время тебе не удастся с ней договориться, то возвращайся. - Хорошо. Я понял, - ответил Грэй, - а разве ты не пойдешь со мной? - Нет. Я… Я не могу. Я подожду тебя здесь и прикрою в случае чего. Вдохнув полной грудью свежего лесного воздуха, Грэй сжал кулаки и пошёл к Саре. Сейчас ему предстоял непростой разговор. Пока он шёл через пустошь, в голове его крутились разные мысли, как начать разговор, с чего лучше начать или лучше взять её за руку, посмотреть в глаза и прижать к себе озябшее тело, накинуть на её голые плечи курку. Осталось ли в её душе хоть что-то человеческое? Узнает ли она его и станет ли помогать? Поймёт ли вообще человеческую речь? Пойдёт ли против своего хозяина, её нового отца, переродившего её в новом обличии? Грэй этого не знал и решил быть осторожнее, не поддаваться эмоциям, хотя, глядя на эту хрупкую, дрожащую фигуру, лежащую на земле, под деревом у него сжималось сердце. Грэю хотелось броситься к той девушке, которую он так долго искал, согреть её и расцеловать, но он знал, что Сара – всё ещё оборотень, и эта близость, проявление чувств могут плохо для него кончиться. А от него сейчас зависели миллиарды других жизней.

Глава 25. Последняя битва

Подойдя к Саре, Грэй взял её за плечи, повернул к себе и посмотрел в её замутненные глаза. Девушка не сопротивлялась. Выглядела она какой-то потерянной. Сейчас его любимая Сара была где-то далеко-далеко, в другой Вселенной. В её глазах Грэй видел, как опадают осенние листья, он видел и чувствовал всё тоже, что и она, через прикосновение к её охладевшей, покрывшейся мурашками коже ему передалось всё, что видела и слышала волчица, память её предков. Грэй видел, как с неба, кружась в водовороте небесных течений, падает первый ноябрьский снег, видел первый кровавый рассвет новорождённого оборотня, холодный лёд и снег, на котором остались волчьи следы.

Грей видел танец всех потерянных душ, телами которых оборотень набил свою утробу, почувствовал жгучую, как раскаленные угли, вину за растерзанные тела целой роты вооруженных солдат. Она убила их всех, вонзив свои клыки в их нежную, сочную плоть. Грэй почувствовал могильный холод, растекающийся волнами от запястий к плечам. Его руки задрожали, и он отпустил Сару, отстранился от неё, не в силах вынести мук совести за растерзанных людей, тех мук, что он увидел в глазах волчицы. Его губы дрожали, а время шло.

- Нужно взять себя в руки, - растерянно пробормотал себе под нос Грэй, - я должен установить контакт с той Сарой, заключенной внутри этого оборотня.

- Сара, я знаю, ты слышишь меня, - сказал громче Грэй, - ты ведь меня помнишь. Я – Грэй, художник… Мы виделись с тобой пару раз в деревне. Я рисовал тебя и твоих учеников у водопада. Всех жителей деревни эвакуировали военные. Остались только мы. Если ты нам не поможешь, то миром будет править этот колдун, который превратил тебя и детей в зверей. Я знаю, ты понимаешь меня, но не можешь говорить. Это ничего…. Это пройдёт. Мы вытащим тебя, но сейчас ты должна нам помочь. Когда ты снова превратишься в волчицу, ты должна позвать воем Фернира и доложить ему, что вынюхала мои следы и следы Альвы. Эти следы ведут в дом Барни. Мы скрываемся в старом особняке. Это всё. Я должен идти. Времени нет. Прости, что не могу помочь тебе сейчас.

Грэй заставил себя отвернуться от Сары, беспомощно смотревшей отрешенным взглядом куда-то сквозь него, и вернулся к Альве.

- Ну, что, - с надеждой смотря на Грея, спросила Альва, - получилось?

- Я не знаю, - ответил не сразу художник, - но мы скоро это узнаем. А сейчас нам нужно уходить отсюда, как можно скорее.

- Да. Бежим к дому Барни. Мне ещё нужно успеть подготовить магический капкан для демона, а тебе подготовить всё для вызова войска духов викингов.

И они побежали по вересковой пустоши к деревне. Когда они добрались до особняка, Альва достала из своего рюкзака книгу с древними рунами и начала выводить углем, взятым из камина, знаки на стенах. А Грэй чертил на полу магический круг, раскладывал черепа, у концов лучей шестиконечной звезды, спрятав при этом их под мебелью, а магический круг – под ковром.

- Теперь, чтобы войти в дом, Ферниру придётся уменьшиться в размерах до обычного волка, а чтобы выйти из него, ему необходимо приобрести физическую оболочку, - сказала, торжествующе улыбаясь, Альва, - теперь для демона весь этот дом – одна большая ловушка.

- Всё дело в этих рунах?

- Да. Эти магические знаки позволят демону войти в дом, но не дадут ему выйти.

- Значит, если их нарисовать на стенах снаружи, то руны произведут обратный эффект?

- Совершенно верно. Но следует строго соблюдать порядок знаков, и писать их наоборот – по часовой стрелке. Для того, чтобы выбраться из западни, ему придётся принять свою физическую оболочку, иначе он не сможет выйти через дверь или окна.

- И к этому моменту я должен буду открыть портал мир мёртвых и вызвать на битву с Ферниром викингов?

- Да. Мы должны рассчитать правильно время и поймать тот момент, когда демон станет уязвим. Он станет обычным оборотнем и тогда в ход пойдёт копьё викингов с серебряным наконечником и их магическая цепь, изготовленная гномами.

- Так, гномы и вправду существуют?

- Сейчас уже нет, но раньше они действительно жили под землёй и занимались добычей полезных ископаемых. Такие колдуны, как Йенс, их нещадно эксплуатировали. В общем, гномы вымерли уж как тысячу лет назад. Остались лишь сказки о них.

Закончив с подготовкой к ритуалу, они спустились в подвал – Священную библиотеку, куда не могут проникнуть демоны, запаслись двумя термосами с кофе, чтобы не уснуть и не прозевать всё веселье, шоколадными печеньками и тем, что осталось от сухого пайка. На самом дне коробки под консервами Альва нашла плитку горького шоколада, которую раньше не заметила, и они сели пить кофе и ждать прибытия Фернира.

Альва подбросила монетку, и первым выпало дежурить Грэю, а сама она отправилась спать на надувном матрасе меж стеллажей с книгами. Грэй и сам едва не уснул, прислушиваясь к доносящимся сверху скрипам и стонам старого дома. В начале четвёртого часа ночи, когда у художника уже слипались глаза, он почувствовал приближение темной энергии и сразу проснулся. Альва тоже её почувствовала и будить её не потребовалось. Они не видели, как сквозь стену в гостиной прошёл призрачный волк, пылая в черном огне, но чувствовали его приближение.

Грэй посмотрел на часы – секундная стрелка остановилась. Он слышал скрип половиц над головой, говоривший о том, что демон ходит из комнаты в комнату, принюхивается и прислушивался. Пока Фернир обыскивал второй этаж, Альва шёпотом читала в подвале заклинание, открывающее портал в мир духов. Глазницы черепов , спрятанных под мебелью в гостиной, засветились, а над ковром, под которым грэй начертил углём звезду, закружили в танце призраки девочек и запели хором беззвучно свою печальную песню, которую слышал только Грэй.

В центре круга образовывалась чёрная дыра, из которой вылетали призраки викингов, вооружённые мечами и топориками. Обыскав второй этаж, волк по скрипучей лестнице спустился на первый этаж, и тут из соседних комнат на него набросились с воинственным кличем призраки викингов, занеся над головой оружие. Воины наносили всё новые удары, но не могли пронзить сердце оборотня, поскольку тот был в разы быстрее их и ловчее.

Демон метался по дому, разнося всё, что попадалось ему на пути, и мало-помалу приобретал физическую оболочку. Оборотень уворачивался от ударов, в прыжке отскакивал от стен и, цепляясь когтями за потолок, бросался на викингов и отрывал зубами их призрачный головы, но и убить мёртвых воинов он не мог. Битва титанов продолжалась минут десять, пока, наконец, вождь отряда не пронзил копьём сердце оборотня. Когда битва наверху стихла, Грэй откинул крышку подвала и увидел лишь горстку пепла на полу, оставшуюся от оборотня.

- Кажется, получилось. – Сказал неуверенно Грэй, выбираясь из подвала. – У нас получилось! Мы победили Фернира! Он исчез.

- Рано радоваться. – Сказала настороженно ведьма. – Эта тварь может восставать из пепла, даже после того, как её сердце пронзит копьё с серебряным наконечником.

- Сколько же раз его нужно тогда убивать?

- Нисколько. Восставая из пепла, демон забывает своего прежнего хозяина, как новорождённый. Понимаешь?

- Ага. И ты хочешь приручить эту тварь?

- Да.

- Ты серьёзно? А если не получится.

- Тебе лучше спуститься в подвал или выйти из дома.

- Ну, нет уж. Я не оставлю тебя одну с этим демоном. Помирать, так уж вместе.

- Что ж. Спасибо за поддержку, но сейчас для нас благородство – непозволительная роскошь. От тебя зависит много жизней, зависит будущее этого мира. Мне бы не хотелось жить в мире, в котором правит тиран.

- Я не уйду и точка.

- Убирайся!

Грэй почувствовал мягкий, но сильный толчок воздуха в грудь и вылетел через открывшуюся входную дверь во двор, после чего дверь за ним захлопнулась, а он прокатился по траве, подняв своим падением волну разноцветных опавших листьев. Стиснув зубы и затаив дыхание, Грэй сидел минут пять на лавочке в саду.

И вот, наконец, ведьма появилась вместе со своим волком, следующим рядом с ней по правую руку. С каждым шагом демон увеличивался в размерах и, к тому моменту, как Альва подошла к Грэю, волк вырос до двух метров. Художник не мог выдавить из себя ни слова. Ноги у него дрожали, когда к нему приближалась эта дышащая зловониями адская тварь, с которой свисали сосульками лоскуты шерсти.

- Не бойся его. – Сказала Альва. – Он тебя не тронет. Теперь Фернир делает только то, что я ему прикажу.

- И что же ты собираешься приказать ему?

- Порвать колдуна Йенса, конечно же. А ты что думал?

- Ну, мало ли…. Вдруг ты стала таким же, как и он.

- В отличие от тебя, я умею контролировать свою силу. Тебе же ещё учиться и учиться использовать свою способность.

- И что теперь? Где нам его искать?

- Фернир выведет нас на него. Ведь Йенс не знает, что теперь демон не подчиняется ему. У волков отличный нюх, тем более – у демонов. Он почует запах своего хозяина за сотни километров и с удовольствием порвёт своего прежнего хозяина.

- Неплохо. Похоже, что мы перехитрили колдуна.

- Ну, кто знает. Йенс очень силён. Вряд ли какой-то демон может его остановить. Он может только отвлечь его. Основную работу придётся делать тебе. Используй свою магию крови, после того, как Фернир нападёт на Йенса.

- Что ж…. Тогда – вперёд.

- Фернир, веди нас к Йенсу!

Волк вдруг резко подскочил, весь встрепенулся и исчез. Они побежали за волком. Тот ждал их уже на краю леса. В считанные секунды он переместился на расстояние, на преодоление которого у человека ушло бы минут пятнадцать. Демон стоял на краю леса и принюхивался, задрав голову и вдыхая свежий лесной воздух. Фернир привёл их к пирсу, откуда вчера отчалил патрульный катер.

Во фьорде на якоре стоял эскадренный миноносец. Приложив ладонь ко лбу, прикрывая глаза от ярких лучей восходящего солнца, Грэй разглядел в тумане вращающиеся антенные решётки радиолокационной станции, спутниковые тарелки, крылатые ракеты и винты двух противолодочных вертолётов. Стояла безветренная, тихая погода. Поверхность воды была гладкая, как стекло.

- Похоже, что наш шаман – на корабле, - заметила Альва, - как же теперь туда добраться?

- Попробуем связаться с ними по радиостанции, - ответил Грэй, - вернемся в бункер, в приёмный центр.

- Плохая идея.

- Почему?

- Потому что, если Йенс – на корабле, тогда весь экипаж уже – под его командованием. Нас он уж точно на борт не примет.

- Тогда, может, попробуем договориться? Выманить его на берег?

- Тоже – нет. Он шарахнет из всех корабельных пушек по бункеру, и от него останется лишь один большой котлован.

- Что же тогда делать?

- Используй свою магию крови, а я пока разыщу Сару. Когда колдун умрёт, проклятие с Сары и с детей спадёт, и им в этот момент понадобиться моя помощь, иначе они могут умереть, так и не придя в сознание.

Глава 26. Чудовище и свет маяка

А тем временем Йенс стоял на капитанском мостике и рассматривал через бинокль прибрежную зону. Он готовился нанести последний, сокрушающий удар.

- Какие будут указания? – Спросил Йенса молодой помощник капитана, - товарищ капитан?

- Открыть огонь изо всех орудий, - ответил капитан, опустив бинокль, - по пирсу, бункеру, воинской части, деревне. Сожгите здесь всё.

- Товарищ капитан, разрешите обратиться? Поступил приказ от высшего начальства? Что происходит?

- Не нужно задавать лишних вопросов, старпом. Делайте то, что Вам приказано.

- Но ведь в деревне – люди!

- Всех людей давно эвакуировали. Отправьте туда вертолёты. Пусть доставят мне тела этих двух. Я должен лично убедиться, что они мертвы.

- Так точно! Будет сделано!

Старший помощник капитана покинул рулевую рубку исполнять приказы своего нового капитана. Однако, уже минут через пять он вернулся в возбужденном состоянии.

- К нам что-то приближается с правого борта. Объект не опознан. Но оно очень большое. Это не похоже на подводную лодку. Наши радары его не видят.

- Черт подери! Открыть огонь по неопознанному объекту из минометов! Немедленно!

- Товарищ капитан! Оно уже в трюме! Господи боже! Что это такое? Никогда такого не видел.

- Всем подняться на верхнюю палубу! Задраить отсеки! – Кричал Йенс в микрофон, висевший над штурвалом, - боевая тревога! Боевая тревога!

Сонные моряки, кто в чем был одет – в тапочках и полосатых тельняшках, высыпали на палубу, ничего не понимая – в округе – ни одного вражеского корабля, в небе – ни единой дымовой полосы от боевых истребителей, ни белых куполов парашютов….

Штиль и тишина. Море спокойное. Поэтому все решили, что удара следует ожидать из-под воды. Дула всех орудий повернулись в одну сторону, туда, откуда поднималась желеобразная гора, словно из нефтяного пятна, переливаясь жирным, смолянистым блеском, оно поднималось из воды, вытягивая свои щупальца и хватая торпедные установки, крылатые ракеты, матросов и сжимало их в своих тисках, вырывало и разбрасывало. Пушки грохотали так, будто взорвался подводный вулкан, ну существо только ещё больше разрасталось, набухало и отращивало новые щупальца.

А Грэй тем временем блуждал где-то между светом и тьмой, его разум парил в призрачной дымке. Он уже не мог понять где – он, кто – он, пытался понять, кем он стал и как вернуться обратно к Саре и Альве, вернуться к своему любимому занятию – рисованию, вновь увидеть чистое, не замутненное чужими мыслями небо. Но они не отпускали его. Толпы призраков, слившиеся в одно туманное облако, растекающееся над гладью морского залива, тянули к нему руки, молили о спасении.

Но Грэя мучил непреодолимый голод, и этот ненасытный голод становился всё сильнее, всё требовательнее, и от этого он сходил с ума и уже не мог остановиться. Что-то внутри него, его второе Я, выбравшееся на поверхность и завладевшее его разумом целиком, требовало новых жертв и становилось все сильнее.

Ему совсем не жаль было этих людей. Они - для него лишь пища, сгусток питательной энергии, как курица-гриль, запечённая на углях со специями. Грэй поднялся из воды во весь свой рост, не чувствуя града обрушивающихся на него пуль и снарядов, напротив – они подпитывали его. Он чувствовал страх матросов, забившихся в трюме. Его щупальца проникли на капитанский мостик и с лёгкостью раздавили череп Йенса, раздробили все кости и бросили его тело, превратившееся в мешок с костями, в море.

Расправившись со всеми и проникнув в каждый отсек судна, Грэй опустился на палубу на нос корабля и принял свой человеческий облик. Теперь он был непобедим и чувствовал, что сейчас способен поглотить целую эскадру боевых кораблей, но что-то внутри него не давало ему покоя, остатки памяти обрывками всплывали в его сознании.

Глядя на спокойную воду залива, на опустевший корабль, чистое голубое небо, Грэй вдыхал полной грудью соленый морской воздух. Он стал всемогущим, и ничто теперь не могло его остановить.

Перед его глазами всплыли лицо Альвы, хрупкая фигура Сары в белом платье, Ильрика, пугало, руины храма, заросшие цветами, водопад, шетлендские пони и многое другое, что связывало его с этим краем и всё то, с чем он распрощался навсегда, всё то, что он так любил и кого любил.

«Что дальше? – Думал Грэй, - что будет после того, как я уничтожу всё живое? Дальше бежать уже будет некуда. Останутся только эти горы, камни, пески, леса, степи, холодные льды, и он – единственный житель планеты Земля, разросшийся до неимоверных масштабов, он – проникший в каждый дом, в каждую трещину в скале и океанскую впадину. Что он будет делать тогда?»

Размышления Грэя прервал чей-то голос, до боли знакомый и родной. Это был голос Альвы. Он звучал, как будто из-под многокилометровой толщи воды, из другого пространства. Слова растягивались, как туман над заливом, и смысл их терялся в сознании разросшегося чудовища, в которое он превратился.

Альва звала его, и Грэй пошёл на голос ведьмы. Его массивное, желеобразное тело стекло по палубе и рухнуло в солёную воду, подняв такой фонтан брызг, будто в море обрушилась целая скала.

Грэй поплыл на свет маяка к гористому полуострову. Этот маяк был самым древним сооружением во всей Норвегии и давно заброшен. Светом для маяка служила раньше керосиновая лампа, а вращение линз осуществлялось часовым механизмом с грузом, приводимым в рабочее состояние смотрителем маяка. Спустя сотни лет, кто-то вновь зажёг свет на маяке. Этот волшебный свет манил Грэя, как кладоискателей манят закопанные в землю сундуки с бриллиантами, и источал колоссальную энергию.

Альва и Сара ждали его у заброшенного маяка и с ними – пылающий черным огнём волк, размером со слона. Демон стоял по правую руку от ведьмы, оскалив клыки. Фернир был готов защищать свою новую хозяйку, однако, Грэй выползая на каменистый берег из морской пены только надменно ухмылялся, принимая на ходу человеческий вид. Он не боялся этого жалкого демона.

Девушки стояли в центре круга, образованного столбиками, сложенными из плоских гладких камней. Грэй не смог пересечь границу этого круга и остановился. Девушки взялись за руки и подняли их вверх. Он видел, как из ран, нанесённых волчьими зубами, на запястьях девушек, стекает по гладкой коже под рукавами их кровь и собирается в виде спиралей над каждым столбиком, наблюдал за тем, как струйки крови понимаются в небо, закручиваясь сначала в спирали, а затем в кровавый смерч.

Грэй не боялся их, напротив, испугавшись себя самого, он жаждал, чтобы эти двое, объединив свои силы, остановили его. Он боялся себя самого. Кровавый смерч подхватил его и поднял высоко в небо над маяком, над лесом, над фьордом, над облаками. В воронке кружились не только кровь девушек, но и камни, и ветки, выброшенные на берег волнами, створки ракушек, высохшие и одеревеневшие кораллы и морские губки.

Раскручиваясь внутри кровавой воронки, Грэй чувствовал, будто от него что-то отрывают. Это было не больно, но крайне неприятно. В небе над куполом маяка открылся светящийся проход в другое измерение. Туда-то его и затягивала воронка. Грэй сопротивлялся, но не долго – сила была слишком велика.

Вскоре свет погас. Грэй почувствовал непреодолимую слабость и, потеряв сознание, полетел вниз. Холодные воды залива нежно обняли его и сомкнулись над головой. У него совершенно не осталось сил. Его руки вяло шевелились, а тело шло ко дну, погружаясь всё глубже.

«Ну, вот и – всё, - подумал Грэй, - всё закончилось. Главное, что Сара и Альва остались живы. А его жизнь – это его жизнью, и только он один вправе решать, как поступит с ней».

Опустившись на мягкое илистое дно меж гладких пестрых камней, поросших актиниями, Грэй начал задыхаться. Чьи-то тонкие, бледные руки с длинными пальцами подхватили его и потащили наверх. Очнулся он уже на берегу, отхаркивая воду.

Солёная вода текла у него изо рта, из носа и даже из ушей. В пряди черных волос, достающих до плеч, вплелись клочки водорослей. Грэй плевался водой, согнувшись и держась за горло, минут пять, пока не обмяк и не растянулся на горячих камнях. Альва и Сара легли с ним рядом и так долго лежали, глядя на завораживающий танец клубящихся облаков, подсвеченных снизу восходящим солнцем.

- Ты меня обманула, - сказал Грэй, в очередной раз.

- Приходиться иногда хитрить в борьбе со злом, которое сильнее тебя во сто крат.

- Фернира ты приручила для того, чтобы использовать его силу. Он укусил вас обеих.

- Да, только так мы смогли бы остановить демона, который прорывался в наш мир, используя твоё тело.

- Но зачем ты втянула в этот ритуал Сару?

- Одна бы я не справилась с тобой. Этот Йенс был всего лишь приманкой для тебя, для того, чтобы эта тварь показала себя.

- Но ведь теперь и ты станешь оборотнем. Фернир укусил тебя.

- Ничего. Это поправимо. У меня ещё осталось зелье, которое мы приготовили. Его нужно пить только в ночь перед полнолунием, недели две, и тогда излечишься.

- В деревне никого не осталось, и вряд ли кто-то захочет вернуться сюда, после такого…. Что будешь делать ты?

- Я обязана продолжать хранить равновесие между мирами, - ответила Альва, - однажды, найдется такой человек, как Йенс, человек, который захочет обрести всемогущество, власть и богатство и докопается до сути.

- Нужно сжечь церковную библиотеку монахинь, - сказал Грэй, - ведь именно с неё всё и началось. Из книг этот шаман узнал о Фернире, о границе между мирами, о портале, о ритуалах и всём остальном. Тем писатель, который жил до меня в доме Барни, ведь и был колдун Йенс? Верно?

- Да, ты прав. Это я виновата. Я не справилась со своей работой. Колдун обманул меня. Впрочем, всё уже – в прошлом…. Мы сожжём этот дом и все книги по чёрной магии. Глупо было хранить ключи от врат в мир мёртвых рядом с ними. А ты, Грэй? Ты вернешься домой?

- Нет, Альва, я остаюсь. Ведь без меня ты не справишься со всеми этими монстрами из других миров, если вдруг чего случится. Ты научишь меня управлять своей силой? Научишь всем этим крутым штукам, которые ты сегодня нам показала? Надеюсь, ты примешь в свой дом нового постояльца?

- Конечно, Грэй, - я рада, что ты остаешься и научу тебя всему, что знаю сама. Но как же Сара? Я думала, что у вас любовь и всё такое….

- Я много думал об этом и вот, что понял: моя судьба - это быть здесь, мне кажется, что моя жизнь предназначена для чего-то большего. К тому же мы обещали твоей покойной бабке….

- Откуда ты знаешь? – Удивленно спросила Альва. – Ты выучил норвежский?

- Нет. Я нашёл точно такие же знаки, которые Кира выжгла на моих руках в книге заговоров, когда мы якобы искали способ убить Фернира.

- Понятно. А ты, Сара, - обратилась ведьма к Саре на норвежском, - ты вернёшься к родителям в Осло? Всех детей ведь эвакуировали, и вряд ли они сюда вернуться.

- Я не обладаю какими-то магическими способностями, но я хотела бы тоже остаться с вами. Я бы занималась уборкой и готовила еду, я хорошо готовлю, помогла бы с огородом. Ещё я умею шить одежду. Вы спасли меня, и я бы хотела отблагодарить вас за это. Если вы позволите…

- Не знаю, сможем ли мы жить втроём в одном доме, - засомневался Грэй, - впрочем, если Альва не против, то вместе нам будет веселее.

- Я не против. У меня – хоть и старый, но большой дом, и для Сары найдётся в нём комната.

Взявшись за руки, Альва, Грэй и Сара пошли по каменистому берегу в сторону догорающей деревни в предрассветных лучах солнца, пробивающихся сквозь багровые облака навстречу ветру и новым подаркам судьбы.

Оглавление

Глава 1. Призрачное войско

Глава 2. Знакомство с Альвой

Глава 3. Заблудившиеся в тумане

Глава 4. Смешное пугало

Глава 5. Жуткие истории Оппалана

Глава 6. Бар «Рагнарек»

Глава 7. Крест Святой Троицы

Глава 8. Реальная опасность

Глава 9. Ритуальный камень

Глава 10. Птицы и лунатики

Глава 11. Шетлендские пони

Глава 12. Свиток язычников

Глава 13. Соломенная коса

Глава 14. Тропою проклятых

Глава 15. Волчья стая

Глава 16. Демон из преисподней

Глава 17. Воинская часть №77784

Глава 18. Нападение

Глава 19. Опыты нацистов

Глава 20. Руины монастыря

Глава 21. Магия крови

Глава 22. Осколки воспоминаний

Глава 23. Колдун Йенс

Глава 24. Зелье для оборотня

Глава 25. Последняя битва

Глава 26. Чудовище и свет маяка