Accel World: Прыжок в бесконечность
Реквизиты переводчиков
Самый свежий перевод всегда можно найти на сайте нашего проекта:
https://ruranobe.ru/
Чтобы оставаться в курсе всех новостей, вступайте в нашу группу в Контакте:
https://vk.com/ru.ranobe
Arknarok'у на чай
QIWI-кошелек:
+79176728067
Yandex.Деньги:
410017266948118
PayPal:
paypal.me/arknarok
Банковская карта:
'
Любое распространение перевода за пределами нашего сайта запрещено. Если вы скачали файл на другом сайте — вы поддержали воров
Версия от 28.01.2020
Любое коммерческое использование данного текста или его фрагментов без разрешения запрещено
Пролог
Ей казалось, она сейчас улетит в небо.
Настолько то выступление… нет, то «нечто» превосходило человеческие рамки.
Впервые Цукиори Риса узнала о существовании спортивной гимнастики во время Олимпийских Игр 2040 года.
В то время ей было лишь восемь лет, и она все еще обожала смотреть по телевизору детские мультфильмы, поэтому ей, конечно же, не понравилось, что все летние каникулы телевизор на стене в гостиной оккупировал отец. Однако отец девочки обладал суровым нравом и бранил ее, когда она пыталась жаловаться, поэтому Рисе приходилось терпеть и смотреть трансляцию не слишком интересной ей Олимпиады.
Но хотя девочка совершенно не понимала, в чем прелесть футбола, дзюдо и легкой атлетики, так будораживших отца, ее взгляд приковало к экрану в ту самую секунду, когда на нем появилась «она».
Женские соревнования в гимнастике на снарядах, опорный прыжок. Стройная, еще не достигшая двадцати лет гимнастка из Румынии в белой форме.
Отца эта дисциплина особенно не волновала, так что он отлучился в туалет. Мама тем временем ушла за продуктами, и Риса осталась в гостиной совершенно одна. С обеих сторон телеэкрана воцарилась тишина. Гимнастка подняла руку, подала знак и грациозно начала разбег по узкой дорожке.
Она держала спину прямо и почти не двигала руками, но с каждой секундой двигалась все быстрее. Гимнастка с силой запрыгнула на трамплин (о том, что пружинящая площадка называется именно так, Риса узнала уже позже), оттолкнулась руками от коня и взлетела в воздух.
Рисе показалось, что в то самое мгновение на спине спортсменки выросли белые крылья.
Она быстро обхватила колени руками и начала выполнять сальто вперед. Одно, потом еще одно, потом еще… и, наконец, еще.
Гимнастка приземлилась, словно воткнувшись в мат. Не оступившись ни на шаг, она вытянулась в полный рост и вскинула руки. Стадион разразился ревом.
Риса завороженно смотрела повтор в замедленной съемке, раскрыв от удивления рот.
В школе на физкультуре Риса единственная из девочек смогла покорить прыжок через опорный снаряд, отрегулированный на шестую высоту. Втайне она гордилась этим, но гимнастка в белой форме прыгнула неизмеримо выше, чем она… так высоко, словно достигла самих небес. К тому же в полете она вращалась так быстро, что даже в замедленной съемке глаза не поспевали за ее движениями. И в довершение всего она блестяще приземлилась. Риса не верила, что человек способен так двигаться.
Комментатор перевозбудился так, что охрип в прямом эфире, и назвал прыжок «тройным сальто вперед в группировке». Однако поскольку в самом начале атлет тоже переворачивается, сальто получается четырехкратным. Аналогичный прыжок с тремя сальто называется «прыжком Продуновой», но четырехкратное сальто до сих пор не называлось никак, ведь гимнастка из Румынии впервые успешно исполнила его на глазах всего мира.
Позднее этот прыжок назвали в ее честь.
Но ни на Олимпиаде 2044 года, ни на всех последующих соревнованиях ни один гимнаст так и не смог выполнить четырехкратное сальто в опорном прыжке. Включая его первую исполнительницу. Во время того самого выступления, совершенно очаровавшего Рису, она сломала правую лодыжку и завершила спортивную карьеру.
Этот элемент стал известен как «прыжок Раковицэ», по фамилии гимнастки.
Именно он и подтолкнул Рису к атлетике.
Еще совсем маленькой она поклялась себе в том, что однажды обязательно выполнит его…
Глава 1
— «Физикал Фул Бёрст»?.. — шепотом повторила Риса название только что выученной команды.
Уголки рта ее собеседницы, дуэльного аватара женского пола, подтянулись вверх, сложившись в натянутую улыбку.
— Унки. Прежде, чем произносить команду Брейн Бёрста, первым делом подумай, можно ли это делать. Если бы тут был реальный мир, а ты вдруг добралась до девятого уровня, команда сработала бы, и ты бы потеряла 99 % бёрст поинтов.
— Ой-ей… — Риса рефлекторно закрыла рот рукой, но тут же ткнула в собеседницу пальцем. — А вообще, Мимо-тян, прекрати называть меня «Унки»!
— Э? Милое имя, чего ты. И вообще, раз уж твоего аватара зовут «Uncia», его имя никак иначе не сократишь.
— Нет-нет-нет, можно иначе. И никакое оно не милое, — отрезала Риса и принялась спорить: — Да, может, Брейн Бёрст и назначил мне имя «Nitride Uncia», но я ведь могу сама выбирать, как оно читается? Ты же сама говорила, что недавно в Сетагае 2 наткнулась на девочку шоколадного цвета с аватаром, имя которого по-хорошему читается как «Чоколейт Папетиа». Но оно звучит так себе, поэтому она представляется «Шоколад Папеттой», верно? Поэтому я буду Найтрайд Уникой!
— Нет, я и сама считаю, что некая свобода для маневра должна быть… — аватар женского пола по имени Мимоза Бонго вновь натянуто улыбнулся.
«Мимоза» — название растения, а «Бонго» — парнокопытное травоядное животное, обитающее в Центральной Африке. Поэтому носительница этого имени выглядела как девушка с высокими рогами и припрятанными в броне шипами, но при этом старалась скрыть родство своего аватара с коровой и обижалась, если ее называли не Мимозой, а Бонго.
Впрочем, Мимоза отложила свои заморочки в сторону и сказала:
— Но есть ведь какой-то предел. Uncia ведь никаким образом не прочитаешь как «Уника».
— Прочитаешь!.. Хорошо, Мимо-тян, скажи «Ункия» десять раз.
— Ункия, Ункия, Ункия, Ункия, Ункия, Ункия, Ункия, Ункия, Ункия, Ункия.
— Как читается «Uncia»?
— Ункия.
— Гр-р…
Мимоза весело расхохоталась при виде раздосадованной Рисы.
Первая половина имени аватара Рисы, «Найтрайд», означала нитрид. Вторая же половина, «Ункия» или «Уника», означала снежного барса. Как и Мимоза, она напоминала животное, но в ее лапках прятались острые когти, а на голове красовались треугольные ушки — то есть, она выглядела как хищная кошка.
Надувшись на хохочущую Мимозу, Риса пригладила свои кошачьи уши, чтобы успокоиться, и посмотрела вдаль.
Прямо сейчас они сидели на самой вершине огромной скалы, высившейся посреди обычного дуэльного поля зоны Сетагая 1. В реальном мире здесь, рядом со станцией Санкендзяя, находился торгово-офисный комплекс «Керрот Тауэр».
124-метровое здание открылось пятьдесят один год назад. Сейчас, когда сверхсовременных небоскребов, превышающих полукилометровую отметку, стало очень много — во главе с новым зданием столичной администрации — «Керрот Тауэр» уже нельзя было назвать таким уж высоким, но вид на полную спальных районов Сетагаю с него открывался прекрасный.
Выпал уровень «Закат», и на фоне багрянца западного неба отчетливо виднелись горы Хаконе и Тандзава, а также вершина Фудзи. Разумеется, сейчас границы зоны не дали бы им добраться до горизонта, но Риса хотела когда-нибудь погнаться вслед за заходящим солнцем и добраться до гор на неограниченном нейтральном поле, где нет никаких границ. Впрочем, она только-только достигла шестого уровня и не могла в одиночку справиться с Энеми даже Дикого класса, не говоря уж о Зверином, поэтому беззаботная беготня по полю пока оставалась грезой о будущем.
Эта мысль вернула ее к происходящему. Риса вновь повторила только что выученную команду:
— «Физикал Фул Бёрст»… команда, ускоряющая тело в реальном мире в сотню раз… Трудно поверить, что у Брейн Бёрста есть такая сила…
— Ну, я и сама не видела, чтобы ее хоть кто-то применял на деле. Только слухи доходили, — ответила, пожав плечами, Мимоза Бонго, тоже аватар шестого уровня.
Мимоза была «родителем», установившим Рисе Брейн Бёрст. В реальном мире она была старше Рисы на год, но вместе с ней состояла в одной секции гимнастики. Другими словами, травоядный «родитель» породил хищного «ребенка», и, по словам Мимозы, крайне редко случалось такое, что и родителю, и ребенку достался звериный аватар. Кроме того, оба аватара полагались на быстрые рывки и прыжки, что сближало их еще сильнее.
— Но ты ведь… наверняка о чем-то мечтаешь, да? Если будешь бежать в сотню раз быстрее… то какая там Раковицэ с четырьмя сальто — ты и пять, и шесть прокрутишь, — с улыбкой продолжила Мимоза, и Риса невольно задумалась.
Среди четырех дисциплин женской гимнастики Рисе лучше всего удавался опорный прыжок, но пока что она даже прыжок Продуновой не могла выполнять достаточно стабильно для того, чтобы выйти с ним на соревнования, не говоря уже о четырехкратном сальто. Мимоза больше тяготела к вольным упражнениям, но и ей элементы уровня сложности G давались с большим трудом.
Риса училась в третьем классе средней школы, Мимоза — в первом классе старшей, и обеим девушкам было куда расти, однако даже первоклассницу старшей школы могли выбрать в национальную гимнастическую сборную, если она уже того достойна.
Критерии отбора гимнасток достаточно простые — в сборную приглашают всех призеров весеннего «отборочного индивидуального национального чемпионата по спортивной гимнастике во всех категориях» или летнего «отборочного национального чемпионата по спортивной гимнастике в отдельных категориях». И хотя обе девушки уже стали кандидатами-юниорами, если они хотели в следующем году выступить на Олимпиаде-2048, в этом им непременно нужна была победа на национальном турнире. Но им обеим чуть-чуть не хватило сил занять призовые места на весеннем турнире.
Второй шанс им должен был дать летний отборочный чемпионат в отдельных категориях, который произойдет через два месяца.
Слабость опорных прыжков Рисы крылась в разгоне. Если как следует не разбежаться перед прыжком и не прыгнуть на трамплин с достаточной силой, высоко не взлетишь. Однако Риса слишком много думала о трамплине, и так старательно подстраивала свои движения под правильный прыжок, что теряла на этом слишком много скорости.
Но если бы она ускорилась в сотню раз…
Если бы она барсом пробежала те двадцать пять метров до трамплина и птицей воспарила к небесам…
Риса закрыла глаза, представляя себе эту картину, когда сбоку послышался шепот Мимозы:
— Впрочем, если «Физикал Фул Бёрст» в самом деле существует, то, потратив 99 % очков, ты потом однозначно не оправишься. Это команда на один раз. Глупо же разменивать жизнь бёрст линкера на то, чтобы единственный раз исполнить сверхсложный прыжок…
Мимоза говорила, словно обращаясь к себе самой, но Риса машинально покачала головой.
— Не знаю…
— Э?..
— Пусть даже один раз, чего бы мне это ни стоило, я… хотела бы попробовать прыгнуть как она…
— Как Раковицэ, которая на Олимпиаде чудом исполнила четырехкратное сальто и тут же покинула спортивную гимнастику? — переспросила Мимоза чуть приглушенным голосом, и Риса опомнилась.
Покосившись на подругу, она увидела, что обычно казавшаяся потешной, доброй и ласковой маска аватара «родительницы» приняла очень строгий вид.
— Согласна, Раковицэ великолепна. Точнее, была великолепна. Во времена, когда почти не было гимнастов, способных на тройное-то сальто, она бросила вызов четырехкратному и выполнила его идеально вплоть до приземления, но… Среди всех гимнастических дисциплин в опорном прыжке самые жесткие приземления. Раковицэ должна была знать, что сильно рискует повредить себе ноги, приземляясь после четырехкратного сальто… более того, не исключено даже, что проблемы с ногами у нее начались еще во время тренировок. Я… не хочу видеть соревнования, в которых гимнасты стремятся к секунде славы в обмен на собственную жизнь. Спорт ведь был придуман не для того …
Под конец Мимоза перешла практически на шепот, а договорив, вовсе уткнулась лицом в колени.
Риса прекрасно поняла, что хотела сказать Мимоза. Они вместе посещали совмещенную среднюю и старшую женскую школу и ходили в совмещенную секцию спортивной гимнастики, об успехах которой в дисциплинах со снарядами слагали легенды. Помимо консультанта секция могла позволить себе нанять трех тренеров, причем старшей из них оказалась гимнастка, в свое время выступавшая на Олимпиаде. В прошлом она повредила себе колено и была вынуждена со слезами уйти из спорта в шаге от медали. Поэтому она всегда говорила, что «атлет не должен скрывать боль» и страшно сердилась, когда кто-то из ее подопечных отлынивал во время разминочных упражнений на растяжку.
Слово «спорт», как полагают, произошло от латинского «deportare», означающего «отделять [тоску]» или «развлекаться, играть, веселиться». Пожалуй, если строго придерживаться определения, то перетруждать и калечить свое тело ради славы или денег — действительно ставить все с ног на голову.
«Но все же…» — думала Риса.
Но много ли в мире спортсменов, которые занимаются спортом просто потому, что им это нравится? Им ведь вовсе не обязательно участвовать в турнирах, если они занимаются спортом просто ради развлечения. Все они берут на себя тяжелый груз, к чему-то стремятся и продолжают выжимать из себя все возможное. Наверняка в тот день Раковицэ из Румынии решила, что должна во что бы то ни стало исполнить то четырехкратное сальто. По какой именно причине — Риса не знала. Но ей казалось, что она, пусть и совсем немного, понимала чувства гимнастки… которая хотела прыгнуть во что бы то ни стало, пусть даже ценой собственной жизни…
— Мимо-тян… — поглаживая сжавшегося в комочек аватара подруги по спине, Риса прошептала: — Не бойся, я не буду себя калечить. Однажды я обязательно выполню четырехкратное сальто… но не брошу спорт сразу после него. Потому что иначе я ведь не смогу сказать, что превзошла Раковицэ.
Через несколько секунд Мимоза медленно подняла голову, смущенно потерла переносицу и сказала:
— Вот, не вздумай себя калечить. И еще если вдруг по ошибке возьмешь девятый уровень, ни за что не используй «Физикал Фул Бёрст».
— Послушай, Мимо-тян… это ведь ты научила меня этой команде, — с усмешкой отозвалась Риса.
Мимоза слегка надулась.
— Просто… я подумала, если ты узнаешь, что в Брейн Бёрсте еще много всяческих секретов, ты и здесь начнешь сражаться кровожаднее, Уника.
— Э? Но мне казалось, я и так неплохо воюю…
Риса получила Брейн Бёрст от Мимозы в шестом классе начальной школы. За три года она достигла того же шестого уровня, что и родительница. Может, ее и нельзя было назвать быстрой, но разве она не развивалась с достойной скоростью?
Словно прочитав мысли Рисы, Мимоза легонько ткнула ее в бок.
— Послушай, я засиделась на шестом уровне просто потому, что на седьмом… ты считаешься высокоуровневым, тебя всюду приглашают, на тебя охотятся — такая морока. Если бы я захотела, давно бы седьмой взяла.
— Э, правда? Так ты, выходит, в двух шагах от девятого.
От слов Рисы похожий на корову аватар отшатнулся, чуть не рухнув со 124-метровой высоты. Впрочем, Мимоза, конечно же, удержала равновесие и картинно всплеснула руками.
— Послушай, восьмой уровень и так дико-дико сложный, а уж девятый и вовсе ди-и-ико-дико-дико сложный! Во всем Ускоренном Мире его достигли лишь семеро!
— Знаю я их, Монохромных Королей. Почему бы тебе не присоединиться к ним и не стать восьмой Королевой? Вот только как же тебя будут называть… Коровья Королева?
— Бонго — не коровы! Это подвид антилоп!
— Значит, Овечьей Королевой.
— Антилопы — не овцы! Отряд: парнокопытные, подотряд: жвачные, семейство: полорогие!
— Я же говорю, Коровья!
— А… — Мимоза запоздало осознала свою ошибку, прочистила горло и вдруг приняла серьезный вид. — …Ладно, хватит обо мне. Так вот, Уника… нет, Риса.
Рисе редко доводилось слышать свое настоящее имя в Ускоренном Мире, поэтому улыбка тоже исчезла с ее губ. Мимоза положила руки ей на плечи и проникновенно заговорила:
— Я дала тебе Брейн Бёрст потому, что хотела, чтобы ты поняла: этот мир гораздо, гораздо больше, чем ты думаешь.
— Этот мир… ты имеешь в виду Ускоренный?
— Нет. Я про огромный мир, который включает в себя и реальный, и Ускоренный… Да, мы с тобой гимнастки, заслужившие титул юниоров-кандидаток, и должны оправдывать ожидания наших тренеров, товарищей, федерации гимнастики и, самое главное, наших родителей. Но если мы будем думать только об этом — разучимся видеть все остальное. В этом мире много, о-о-очень много всего, что мы за наши с тобой 15–16 лет пока не узнали. В нем прячутся громадные, невероятные секреты вроде Брейн Бёрста. Я хочу, чтобы ты… чтобы ты помнила хотя бы об этом.
Похлопав ее по плечам, Мимоза смущенно улыбнулась. Риса медленно кивнула в ответ.
— Вот и славно… ну что, возвращаемся к суровым тренировкам?
Риса перевела взгляд и увидела, что до конца дуэли осталось меньше двадцати секунд. Они ускорились во время перерыва в занятиях, поэтому с уровня им предстояло переместиться обратно в школьный спортзал.
— Ага. Удачи нам во второй половине, — ответила Риса, закрыла глаза и приготовилась к замедлению.
Глава 2
— …Ну правда, не обязательно забирать меня из школы каждый день. Не так уж далеко мы и живем, — в очередной раз обратилась Риса к матери, которая уже взялась за ручку двери микроавтобуса.
Школа, которую посещала Риса, находилась в Титосекарасуяме, куда можно было добраться меньше чем за полчаса, если на ближайшей к дому станции Санкендзяя сесть на поезд ветки Токю Сетагая, а затем пересесть на ветку Кейо. На занятия по гимнастике в ее школе ходило немало школьниц, которые и по часу с лишним проводили в поездах, не считая обратной дороги. Поэтому Риса, которую даже в третьем классе каждый день забирала мать на своей машине, чувствовала себя неловко.
Однако она удостоилась лишь короткого взгляда матери, после чего в уши полился привычный словесный поток:
— Что ты, Ри-тян? Ты ведь кандидат в олимпийскую сборную. Что, если ты будешь ехать в переполненном поезде, с которым что-то случится? Будь моя воля, я бы тебя и в школу на поезде не отпускала.
— Перестань, пока что я всего лишь юниор-кандидат… — еле слышно возразила Риса и тут же получила ответ двойной длины:
— Это ничего, на июльском чемпионате тебя обязательно выберут в национальную сборную, ведь тренер Одзима сегодня так тебя хвалила!
— Одзима-сан всегда меня хвалит. Спросила бы ты главного тренера Ато-сан, она бы сердито назвала меня никчемной… — прошептала Риса так тихо, что слова растворились в уличном шуме. Затем она застегнула молнию ветровки доверху, чуть откинула сиденье и закрыла глаза. — Прости, мам. Можно я подремлю до дома?
— Конечно. Тогда я буду вести потихоньку, — ответила мать и убавила газ, однако Риса замотала головой.
— Не надо, мне и так сойдет. Веди как обычно.
Как-то раз ее мать в приступе заботы об уснувшей Рисе ехала на 15 километров в час ниже ограничения по улице Сетагая, и позади надрывались клаксоны, но это нисколько ее не смутило. Риса посоветовала бы ей включить автопилот… но мать не доверяла даже искусственному интеллекту-водителю.
Риса была благодарна матери за то, что та с самого детства поддерживала ее грандиозную мечту выступить на Олимпиаде.
Спортивная гимнастика не настолько затратна, как художественная или балет, к тому же гимнастическая секция имелась прямо в ее школе, поэтому в месяц они отдавали за нее всего тысячу иен, но если добавить к ним цену щитков и формы, а также проезд на всевозможные соревнования, ежемесячные траты выходили весьма внушительными. Конечно, став юниором-кандидатом, Риса заслужила и кандидатскую стипендию, но все равно не могла бы продолжать карьеру без поддержки родителей.
Однако в последнее время ей казалось, что увлеченность матери вышла за разумные границы.
Просматривая в сети видеозаписи с различных чемпионатов, она без конца критиковала других гимнасток: «У этой ноги некрасивые», «Эта слишком мускулистая», и так далее. В свою очередь, когда Риса покупала себе какие-то нездоровые лакомства или пыталась отведать фаст-фуда, мать вспыхивала неистовым пламенем. К тому же она очень много требовала от Рисы перед выступлениями, и девушке даже начинало казаться, что она вот-вот попросит ее бросить школьную секцию и начать ходить в престижный гимнастический центр.
Она как будто перестала отличать Рису от себя самой.
«И если так пойдет дальше, то…» — Риса привалилась боком к левой двери, продолжая думать с закрытыми глазами.
Если ее не выберут в олимпийскую сборную, она не поедет на Олимпиаду и в конце концов будет вынуждена бросить гимнастику, так и не побив заветную планку, что тогда скажет мать? Похвалит ее за старания и поддержит в поиске новой цели? Или же… махнет рукой и на нее тоже? Как в свое время в мгновение ока выгнала из дома отца, когда тот попался на любовной интрижке и потерял работу в крупной корпорации?..
Риса вздрогнула от этой мысли, когда рядом раздался привычно заботливый голос:
— Ой, тебе холодно? Прости, Ри-тян, сейчас включу кондиционер.
На этот раз Риса ничего не ответила.
Доев ужин, тщательно выверенный матерью с точки зрения питательности, и выполнив под ее строгим надзором ежедневный комплекс физических упражнений, Риса добралась до ванной, где, наконец, осталась наедине с собой.
Когда-то дом в Тайсидо, где жили родители ее матери, снесли, и на его месте построили новое одноэтажное здание. Теперь здесь же, все в той же самой Сетагае, жили Риса и ее мать. Родители матери умерли еще до рождения Рисы, и она их совершенно не знала. Что же до бабушки и дедушки со стороны отца, они вроде бы пребывали в добром здравии, однако Риса не видела их с того дня, как родители развелись. Писать им или звонить ей тоже запрещалось.
Во время строительства дома отец смог настоять лишь на одном — на совмещенном санузле, который получился достаточно просторным. Ванна тоже могла похвастаться внушительными размерами, и даже у высокой по меркам ровесниц Рисы получалось вытянуть в ней ноги до конца.
Лучше всего расслабиться за день у нее выходило именно сейчас, лежа в теплой воде и прилежно массируя себе ноги. Даже здесь она по требованию матери носила нейролинкер, чтобы мониторинг пульса и давления помог избежать какого-либо несчастного случая; но лучше уж так, чем если бы та наблюдала за ней через камеру. Бережно размяв пальцами усталые мышцы, Риса вытянула ноги и откинулась на край ванны.
Наверное, любая другая третьеклассница средней школы на ее месте задумалась бы о любимом парне, но, увы, у Рисы не было никого на примете. Как-то раз, когда она еще училась в начальной школе, один мальчик признался ей в любви, а потом, когда она уже перешла в женскую школу, ей в своих чувствах сознался парень-гимнаст из секции другой школы. Но Риса нисколько не соблазнилась предложениями и мгновенно отказала обоим.
Потому ли ей были неинтересны амурные дела, что она стала спортсменкой… или же потому, что она — бёрст линкер? Конечно, среди гимнасток действовал неписанный закон «в отношения не вступать», но некоторые девушки все равно тайно встречались с парнями из других школ. С другой стороны, Риса ни разу не видела и не слышала, чтобы в Ускоренном Мире появлялись влюбленные друг в друга линкеры.
Быть может, в обмен на тысячекратное ускорение мыслей Брейн Бёрст подавлял любовную энергию человека. Даже если это так, пока такая плата Рисе особо не мешала. Но что насчет будущего?.. Риса размышляла, погрузившись в воду по горлышко.
Обычно гимнасты достигают пика своей формы в районе 20–25 лет и уходят из спорта примерно к 30 годам. Спортивную жизнь могло бы значительно продлить стимулирующее лечение посредством микромашин, однако пока что они считались допингом, и положительного решения международного сообщества по этому вопросу стоило ожидать лет через десять, не раньше.
Рисе же исполнилось пятнадцать. Еще через пятнадцать лет она уйдет из спорта… и чем займется дальше? Попытается стать спортивным инструктором вроде тех тренеров, что обучают ее в секции? Покинет гимнастику насовсем и начнет совершенно новую жизнь?..
Но какой бы путь Риса ни воображала себе, она не могла представить, как будет с кем-то встречаться, выйдет замуж, родит ребенка… В ней не было такого желания.
Мимоза говорила ей «увидеть, насколько широк мир», однако в глубине души Риса все же считала, что если она попадет на Олимпиаду и исполнит прыжок Раковицэ, остальное будет уже неважно… Она хотела своими глазами видеть то, что в тот день единственной во всем мире узрела та румынская девушка. Больше Риса не хотела ничего и все семь лет трудилась только ради этого.
Пропищало оповещение нейролинкера. Артериальное давление превысило норму. Риса осторожно встала, чтобы не закружилась голова, вышла из ванны и уселась на банную табуретку. Затем распустила собранные в пучок волосы и окатила себя из душа.
Она хотела смыть все, что тяготило ее голову: и груз ожиданий, которые взвалила на нее мать, и беспокойство, и недовольство собой.
Раньше, когда Риса нежилась в ванне, у нее получалось избавиться от всех негативных мыслей, скопившихся за день. Однако начиная с того дня, когда она упустила шанс попасть в сборную в ходе апрельских соревнований, и по мере приближения июльских отборочных расслабиться в ванной становилось все сложнее.
Она подключилась к глобальной сети, все еще направляя на себя душ, закрыла глаза и прошептала:
— …Бёрст линк.
Мир окрасила прозрачная синева, бесчисленные капли воды застыли в воздухе. Душа Рисы, обратившаяся похожим на фею аватаром, покинула неподвижное тело.
Ее «родитель», Мимоза, назвала «синий мир» Брейн Бёрста «трехмерным изображением, созданным на основе картинки с социальных камер». Однако даже когда Риса ускорялась у себя в ванной, где никаких социальных камер не было, программа воспроизводила реальность с удивительной точностью. Наверняка программа пользовалась и изображением с камеры нейролинкера, и от мысли, что в объектив ее линзы попадало и настоящее тело Рисы, тоже воссозданное со всем реализмом, становилось не по себе.
Посмотрев на свою обнаженную спину, Риса подумала, что к июлю надо бы похудеть на полтора килограмма, и открыла список противников Брейн Бёрста.
Тайсидо, где она жила, относился к боевой зоне Сетагая 1. Пусть Сетагая и считалась заброшенным районом, зато самая оживленная из ее зон, Сетагая 2, находилась по соседству, и потому в вечернее время список не бывал полностью пустым.
Как Риса и ожидала, в списке высветилось восемь имен. Она выбрала из середины имя равного по уровню противника, с которым уже не раз сражалась, и вызвала его на бой.
Пламя охватило застывший синий мир, расплавило его и унесло сознание Рисы на новый уровень.
Похожая на снежного барса Найтрайд Уника приземлилась на уровень «Завод», где все здания превратились в загадочные фабрики. Под темным небом во все стороны уходила бесконечная промзона, гремя шестеренками, ухая поршнями и рисуя на облаках желтые кольца бесчисленными прожекторами.
Риса стояла на крыше заводика размером с одноэтажный дом, и здание под ней, конечно же, служило воплощением ее собственного дома. Поскольку долгим стоянием на месте Риса могла ненароком раскрыть противнику свой адрес, она сразу же побежала точно на север, куда указывал направляющий курсор, возникший в нижней части поля зрения.
Прыгая по крышам заводов и фабрик, Риса когтями разрушала трубы и антенны, накапливая энергию. Как только шкала заполнилась наполовину, она воскликнула как можно тише:
— Шейп Чейндж!
Ее тело тут же окутал белый свет. Руки и ноги окрепли. Тело стало более гибким. Риса инстинктивно нагнулась вперед и коснулась железной крыши руками.
Переключившись в «звериный режим», в котором звероподобные аватары показывают себя во всей красе, Риса стала еще быстрее. Она уже не опускалась на землю, перепрыгивала даже самые широкие шоссе и стремительно неслась вперед по ночному уровню.
«Если бы я и в реальном мире умела так бегать и прыгать…» — вдруг представила она, но быстро отмахнулась от мысли и сосредоточилась на беге. Она хотела забыть и о гимнастике, и о матери хотя бы на время дуэли. Сейчас она стремилась лишь бежать… быстрее, еще быстрее…
Однако ее рывок не продлился и минуты. Одновременно с тем, как перед глазами возникли железнодорожный мост ветки Кейо Инокасира вместе со станцией Симокитазава, превратившиеся в этом мире в огромный завод, направляющий курсор исчез.
Впрочем, незадолго до этого Риса успела заметить, что перед самым исчезновением курсор указал вверх. Ее противник забрался еще выше, нежели прыгавшая по крышам Риса, а в окрестностях Симокитазавы стояло лишь одно высотное здание — собственно, сама станция, реконструированная в 2020-х годах.
Не останавливаясь, Риса с ходу запрыгнула на внешнюю стену станции-завода, после чего принялась карабкаться вверх, на крышу с помощью вентиляционных отверстий и прочих неровностей.
В реальном мире здание станции выглядело суперсовременным, со стенами из стеклянных панелей — окажись оно таким же и здесь, по нему было бы непросто взобраться даже с помощью звериного режима. Однако скалолазание по неровным поверхностям Завода давалось Рисе так же легко, как детсадовская гимнастика.
Закончив восхождение практически со скоростью спринта, Риса собралась уже запрыгнуть на крышу, как…
…Резко отскочила в сторону, поняв, что сверху на огромной скорости падает нечто круглое и блестящее.
Громадный молот диаметром полметра и толщиной сантиметров восемьдесят на длиннющей ручке слегка задел кончик ее хвоста. Он попал по колпаку шахты, на котором только что стояла Риса, и металлический грохот, сопровождаемый фейерверком… не раздался. Вместо него послышался звук мультяшного спецэффекта, и во все стороны брызнули разноцветные звездочки. Оружие представляло собой молот, но не обычный, а похожий на игрушечные молоточки-пищалки, которыми любят развлекаться дети и посетители вечеринок.
Сила его, однако, оказалась ничуть не игрушечной — Риса краем глаза увидела, как кусок шахты оторвался от стены и улетел вниз. Девушка приземлилась на трубу, прыгнула с нее и в этот раз все-таки достигла крыши станции.
— Ну конечно же, Уни-уни сумела увернуться, хоть я и считала, что моей атаки не увидеть, — пожаловался, перехватывая молот, дуэльный аватар ростом с маленькую девочку.
Броня, похожая на пышное платье, повсюду обвешанная бантиками. Крупный бант на голове, заплетенные в два хвоста псевдоволосы. Огромный амулет в форме звезды на груди и украшение на левом плече, похожее на маленькое загадочное животное.
Этому аватару подходило лишь одно краткое описание — «девочка-волшебница», а звали его «Комет Сквикер»
*. Он состоял в огромном Легионе Грейт Волл, владевшем не только Сибуей, Мегуро и Синагавой, но и зоной Сетагая 1.
Не теряя бдительности, Риса встала напротив обворожительно голубой девочки-волшебницы, обладавшей безобидной внешностью и далеко не безобидной силой.
— Плюс и минус твоего молотка, Кометти, в том, что он начинает сверкать уже во время замаха. Да, это здорово смотрится, но на таких темных уровнях застать им противника врасплох не выйдет.
— Ну-у, это правда. Но на уступки я не пойду, ведь блестящие звездочки — мой образ!
С этими словами Комет игриво провела левой рукой перед глазами, и даже этого хватило, чтобы вокруг разлетелись маленькие звезды. Помимо того, что она выглядела как всамделишная девочка-волшебница, Комет говорила тончайшим голоском, достойным настоящей сэйю, и снискала огромную популярность среди бёрст линкеров мужского пола… вместе с отнюдь не лучшим отношением линкеров-девушек. Впрочем, несмотря на то, что многие девушки относились к ней с открытой неприязнью, с Рисой они почему-то нашли общий язык еще очень давно.
— Я ответила на твой вопрос, теперь твой черед. Как ты, не видя меня, поняла, что я уже рядом с крышей? — спросила в ответ Риса.
Сначала Комет протянула: «Ню-ю-ю-ю…», огляделась по сторонам и затем кивнула.
— Ладно, все равно зрителей нет! На самом деле, я недавно выбрала бонус за шестой уровень.
— Э?! Т-только сейчас?!
Риса изумилась потому, что они с Комет достигли шестого уровня почти одновременно, и случилось это около трех месяцев назад.
Конечно, выбрать сразу из четырех вариантов достаточно сложно, но обычно даже в самых тяжелых случаях раздумья длятся не больше недели. Если продолжать затягивать, ничем хорошим дело не кончится — начнешь уступать ровесникам по уровню, которые уже сделали свой выбор, и позже других начнешь осваивать новую силу.
Когда три месяца назад Риса взяла шестой уровень, она не колебалась ни секунды. Точнее, она сделала то же, что и на всех остальных уровнях (не считая четвертого, где взяла «Смену облика»), не удостоив взглядом ни спецприемы, ни Усиливающее Снаряжение и выбрав «Увеличение мобильности». Она хотела бежать еще быстрее. Прыгать еще выше. Больше Риса ни о чем не мечтала, и Найтрайд Уника родилась именно для того, чтобы исполнить ее желание.
Комет Сквикер, в свою очередь, явно задумывалась как девочка-волшебница, и такой аватар идеально подходил к характеру ее хозяйки. Риса и представить не могла, что Комет из тех, кто надолго задумывается над выбором. Склонив голову, она тихо спросила:
— Над чем же ты раздумывала целых три месяца?
— Понимаешь… — Комет прервалась и шепнула, обращаясь к своему левому плечу. — Ну, поздоровайся.
И тогда…
Сидевшее на левом плече Комет создание, похожее на помесь белки, обезьянки и кролика, которое Риса до сих пор считала всего лишь украшением, моргнуло круглыми глазами и подняло правую лапку.
— Приютно познакомиться! Меня зовут «Болери», я дрюг Комет! Очюнь рад встрече!
— … — оправившись от двухсекундного ступора, Риса перевела глаза на Комет. — О-оно всегда разговаривало?
— Нет, он до сих пор только грелся у меня на плече и мешал… Но в бонусах за шестой уровень я увидела «Усиление аксессуара I». Ну, сразу же ясно, что это про него. Вот я думала-думала и в итоге поддалась любопытству… — проговорила Комет со сложной гаммой чувств на лице, а аксессуар сразу же возмутился и замахал лапками.
— Рюп-пи! Болери не аксюссуар! Я приятный, очюровательный и надежный дрюг!
— …Прости, Кометти, но что-то он меня бесит, — не удержавшись, честно заметила Риса, и Комет кивнула в ответ.
— Ничего, я понимаю.
— А-а! За что-о?! Ведь я совершенно правюльно сказал тебе, откуда прюдет враг!
Возражения аксессуара, наконец, помогли Рисе понять, каким образом Комет так точно атаковала, хотя и не видела ее.
— А-а, теперь ясно. Твой аксессуар где-то спрятался и сказал тебе, когда я взбиралась?
— Именно.
— …Я же сказал, я не аксюссуар!
Аксессуар вновь замахал лапками, но тут Комет схватила его за голову тремя пальцами.
— Болери, помолчи, а?
— Рюп… пи… хорошо…
Аксессуар испуганно кивнул и замер так, словно у него отключили питание. Комет протяжно вздохнула, покрутила волчком поставленный на землю молоток и спросила:
— …Так что, чем займемся? Продолжим бой?
— Э-э-э… — Риса несколько раз моргнула, прежде чем ответить. — …Знаешь, я, кажется, слишком сильно удивилась, и мне сразу на душе полегчало. Прости. Я знаю, что напала сама, но давай не будем?
— Ничего-ничего. Все, кто впервые видят, как он разговаривает, так говорят. Ну что, ничья?
Комет уже потянулась открыть инстру, но Риса ее остановила.
— А, Кометти, погоди.
— М? Все-таки хочешь сразиться?
— Нет… можно мы немного поболтаем?
Пусть Риса и ладила с Комет, до сих пор она ни разу не приглашала ее… да и вообще кого-либо за исключением Мимозы Бонго, пообщаться на дуэльном уровне. Голубая девочка-волшебница моргнула круглыми глазами, а затем расплылась в улыбке.
— Да, конечно! Пошли в какое-нибудь тихое местечко!
Покинув шумные окрестности станции Симокитазава, они переместились на километр восточнее и уселись рядышком на крыше тихого особняка в западном стиле, расположенного в самом центре парка Комаба.
Особняк знатного семейства эпохи Мэйдзи в стиле Тюдоров, считающийся важным объектом культурного наследия, на уровне «Завод» практически не отличался от самого себя в реальном мире. Хотя парк окружала территория университета Тото, корпуса которого все-таки превратились в шумные фабрики, в глубину парка их гул не доносился.
Комет Сквикер села справа от Рисы, посмотрела на таймер и беззаботно спросила:
— Ну что, Унитти, о чем хочешь поговорить?
Риса внимательно рассматривала существо-аксессуар на левом плече Комет, и вопрос застал ее врасплох, поскольку иначе она не ответила бы на него так честно:
— А, ну… в последнее время я стала бояться коня…
Мимоза, «родитель» Рисы, постоянно твердила, что раскрытие собственной личности — страшнейшее табу для каждого бёрст линкера. Однако, рассказывая о своих трудностях, связанных с гимнастическим конем, Риса неизбежно дала бы собеседнице понять, что рядом с той сидит гимнастка. А поскольку школ, где имелись гимнастические секции, было не так уж и много, Комет могла при желании ее раскрыть.
Но стоило Рисе об этом подумать…
— А? Коня?.. С копытами и длинной мордой? — раздался совершенно неожиданный ответ. Риса подпрыгнула и выпалила, не сдержавшись:
— Да нет же, гимнастического! Это же еще хуже, чем японских и китайских генералов спутать!
— О-о, Уни-уни, ты в китайских генералах разбираешься? Тебе кто нравится? Мне Хуан Чжун.
Услышав слова девочки-волшебницы и увидев ее улыбку, Риса поняла, что зря переживает за свою личность, и улыбнулась сама.
— Чжао Юнь… Но я не об этом. Это такой снаряд для опорного прыжка — одной из дисциплин спортивной гимнастики.
— А-а-а, вот ты про какого коня! Знаю-знаю про такого.
Беззаботное умиление Комет продлилось недолго. Уже скоро та хитро улыбнулась и поинтересовалась:
— Так ты, Унитти, гимнастка? Остального не боишься? Разновысоких брусьев там, бревна, свободных упражнений?
— Ого, ничего себе ты осведомленная, — отозвалась изумленная Риса.
Не все люди знают, что дисциплины спортивной гимнастики отличаются у мужчин и женщин, и уж совсем немногие могут назвать все четыре женские дисциплины: свободные упражнения, опорный прыжок, разновысокие брусья и бревно. Риса поняла, что столь хорошо разбирающейся в предмете собеседнице придется отвечать серьезно, выпрямила спину и кивнула.
— Нет. И на брусьях, и на бревне я выступаю нормально, в свободных упражнениях тоже, но… Еще когда встаю на начало дорожки перед конем, напрягаюсь так, что ничего не помогает…
— Хм-м… у вас что, нет спортивного психолога?
Судя по ответу Комет, она и сама состояла в спортивной секции. «Тогда как же ты стала девочкой-волшебницей?..» — подумала Риса краем сознания и кивнула.
— Есть, но… мне не хочется с ней это обсуждать. Тем более, мне кажется, я и сама знаю, в чем причина.
— Ты из-за коня когда-то травму получила?
— Нет. Я напрягаюсь не из-за боязни… Опорный прыжок всегда был моим коньком. Но, быть может, как раз поэтому я начала… считать, что не должна ошибаться и обязана получать высокие баллы…
— Ясно… — Комет кивнула и, кажется, задумалась, поэтому Риса продолжала, отчасти обращаясь уже к самой себе:
— …Хотя разгон в опорном прыжке очень важен, нельзя просто бежать сломя голову. Лучшие гимнасты выкладываются в беге на 70–80 процентов, затем прыгают на трамплин и показывают стабильные результаты. Но я… хочу исполнить упражнение, для которого 80 процентов не хватит. Не скажу, что нужны все сто, но если не пробежать хотя бы на 90 и не попасть на трамплин идеально, достаточной высоты не набрать…
В настоящее время Риса поставила перед собой задачу исполнить на соревнованиях «двойное сальто вперед в группировке», то есть, тройное сальто Продуновой. Пускай оно на ступень ниже прыжка Раковицэ, ее самой заветной мечты, прыжок Продуновой все же имел высшую категорию сложности, и даже на Олимпиаде его пытались исполнить лишь немногие. Во время тренировок у Рисы получалось от силы шесть раз из десяти.
С таким выступать нельзя. До соревнований осталось два месяца. Если она не научится успешно исполнять прыжок девять раз из десяти самое меньшее за месяц, тренер не даст добро.
Как же ей совместить скорость бега и точность прыжка?
Ответ был прост. Поскольку от разбега никуда не деться, бежать нужно изо всех сил. Дальше останется лишь раз за разом пробегать на 90-процентной скорости и тренироваться уверенно запрыгивать на трамплин. Других вариантов не было.
Но хотя Риса все понимала… она не могла бежать, как надо. Тело само ограничивало себя 80 процентами. Даже когда она успешно отталкивалась от трамплина, высоты не хватало. Чтобы ускорить вращение во второй части прыжка, ей приходилось раздвигать ноги, из-за чего не получалось толком приземлиться.
Таким образом, ей попросту недоставало отваги.
В ней не было той отваги, которую продемонстрировала Раковицэ на Олимпиаде 2040 года…
Хотя Риса вступила в битву, чтобы сбросить негативные мысли, она поняла, что настроение стало еще мрачнее. Самоуничижительно улыбнувшись, она уже собралась было встать… когда долгое время задумчиво молчавшая Комет Сквикер заговорила:
— Вариантов у тебя два.
— Э?.. В-вариантов?
— Я о вариантах победить страх перед разгоном.
— А!..
Риса вгляделась в маску девочки-волшебницы, с трудом веря своим ушам.
Большие глаза-линзы Комет встретили ее взгляд, и аватар вскинул палец.
— Первый — использовать «Физикал Бёрст» во время турнира.
— Э?! Н-нет-нет-нет, так не пойдет! Я потрачу 99 процентов бёрст поинтов, да и не успею я достичь девятого уровня к соревнованиям. В конце концов, если я в реальном мире побегу в сто раз быстрее обычного, все заметят, — сразу же возразила Риса.
Комет удивленно моргнула и громко засмеялась.
— Нет, Уни-уни, ты что, с «Физикал Фул Бёрстом» спутала? Такую опасную команду я тебе советовать, конечно же, не стану. Я про обычный «Физикал
Бёрст», без «фула». Им можно пользоваться с первого уровня, стоит пять очков… ускоряет только твое сознание в реальном мире в десять раз, при этом не отделяя его от тела.
— Только сознание… в десять раз… — Риса чуть подумала, затем свела брови. — Другими словами, от него замедляются движения?.. И как оно поможет тренировать разбег?
— Если говорить точно, замедляются не движения, а течение времени. Опорный прыжок, включая разгон, занимает ведь не больше пяти секунд, да? Для тебя они превратятся в пятьдесят. И запрыгивать, и отталкиваться станет на порядок проще.
— А!..
Лишь после этих слов Риса, наконец, поняла, в чем смысл «Физикал Бёрста».
Если ее сознание ускорится в десять раз, она сможет сколько угодно раз подогнать момент прыжка на трамплин. Помимо того, что она сможет разогнаться на 90… а то и на 100 процентов, она еще и идеально оттолкнется от трамплина.
— Ничего себе… значит, в Брейн Бёрсте есть и такая команда? Почему же Мимо-тян про нее не рассказывала? — восторженно протянула она, не забыв возмутиться поведением «родительницы».
Однако Комет ответила совершенно неожиданными словами:
— Потому что Мимоза-тян добрая.
— Э?..
— Спортсмен, начавший применять Физикал Бёрст, будет вынужден использовать его постоянно. Он привыкнет к миру, в котором его сознание ускорено в десять раз, и разучится рассчитывать свои движения без ускорения. Знаешь первоклассника, который прошлым летом в Косиэне поставил рекорд по хоумранам? Он бёрст линкер, и бил с помощью Физикал Бёрста, — Комет огорошила Рису настолько, что та застыла с вытаращенными глазами.
Она не знала правил бейсбола, но слышала о «супер-новичке», который поставил всех на уши. Риса видела его в репортажах и восхищалась, как коллегой-спортсменом… но кто бы мог подумать, что он бёрст линкер?
Какое-то время она не могла прийти в себя, и лишь потом кое-что осознала.
— Э?.. Постой-ка, а сколько ударов за матч наносит бьющий?
— В том-то и дело. Он был четвертым бьющим, они обычно делают по 4–5 ударов.
— И каждый раз он использовал как минимум один Физикал Бёрст?.. Так он что, за матч тратил не меньше двадцати бёрст поинтов?!
— Наверное… — Комет кивнула с немного опечаленным лицом.
Она взяла стоящий на крыше молот и пару раз взмахнула им. От каждого взмаха в воздухе оставались маленькие звездочки, но быстро гасли.
— …Прошлой осенью он вновь с триумфом выступил на чемпионате, его команда попала в отборочные весеннего чемпионата этого года… но он не вошел в состав. Либо у него осталось мало очков, либо…
Даже Риса, мало знавшая о бёрст линкерах, прекрасно поняла, как должна была закончиться фраза Комет.
«…Либо он растерял их до конца».
Риса замолчала, а Комет легонько постучала по ее спине ладонью.
— Ну, вот такие вот дела. Лично я советую Физикал Бёрст не использовать. Итак, второй метод… мой самый любимый.
— …Надеюсь, он не такой опасный? — спросила Риса, переключив мысли на новый предмет, и голубая девочка-волшебница широко улыбнулась.
— Кто не рискует, тот не пьет шампанского! Я ведь права, Болери?
Стоило Комет глянуть на левое плечо, как застывший истуканом зверек вскинул лапки и воскликнул:
— Разюмеется! Чем упорнее стараешься, тем сюльнее становишься!
— …И что это за способ?
— Простой и лучший! Тренироваться в Ускоренном Мире.
— Э… э-э?! — воскликнула Риса, ошеломленно посмотрев по сторонам, а затем на своего аватара. — Но… на дуэльных уровнях нет ни коней, ни трамплинов… а дуэльный аватар не похож на меня… к тому же мне надо на кого-то напасть, чтобы попасть на уровень… и уже через полчаса придется уйти…
Она перечисляла все трудности, которые приходили в голову, но ироничное выражение лица Комет ни капли не менялось. Зато существо на ее левом плече запрыгало и запищало в ответ:
— Нельзя сдаваться, даже не начав! Если постараться, путь обюзательно откроется!
Больше не в силах терпеть, Риса наклонилась к зверьку, широко раскрыла обычно закрытый рот своего аватара, продемонстрировала острые клыки и прорычала:
— Еще одно «ю» от тебя — съем.
— Рю! Рюппи-и-и-и!
Аксессуар моргнул большими глазами, перепрыгнул на макушку Комет и задрожал. Хозяйка схватила его правой рукой, широко улыбнулась и сказала:
— Не волнуйся, все эти вопросы решаются. Хотя, вместо коня и трамплина придется поискать что-нибудь еще.
— Э?.. Кометти, ты что, поможешь мне?
— Хотела бы я сказать: «Да, конечно!», но столько лишнего времени у меня нет. Но ничего, в Ускоренном Мире есть одно местечко, куда можно попасть и одному.
— К-какое?..
— Будто неясно! — Комет Сквикер вдруг резко вскочила, схватила молот и направила его точно в небеса. — Неограниченное нейтральное поле! Там можешь хоть затренировать себя до смерти! Найди цель, до которой даже твой аватар так просто не допрыгнет, беги и прыгай, снова и снова… прыгай, пока в тебе не загорится свет Инкарнации, Унитти!
Глава 3
На следующий день, во время растяжки после окончания тренировок секции гимнастики Риса шепотом обратилась к Мимозе Бонго… которую на самом деле звали Инадате Нозоми.
— Нозо-семпай, можно сегодня после секции встретиться с тобой там?
В ответ Нозоми чуть наклонила к ней голову с мальчишески короткими волосами и прошептала:
— Я не против, но… нечасто ты меня на дуэли приглашаешь, Риса.
— А-а, семпай, я тебя не на дуэль вызываю…
Заметив, что на нее смотрит главный тренер, Риса тут же отстала от Нозоми. В секции во главу угла ставилось предотвращение травм, так что выговор можно было схлопотать даже за отлынивание во время завершающих тренировку упражнений.
Какое-то время девушки молча выгибали тела, затем вернулись к тайным переговорам:
— …Зачем, если не на дуэль? Просто поговорить?
— Нет, и не за этим…
— Как с тобой сложно. Задумала вторгнуться в Сибую или Синдзюку?
— Ну… уже теплее…
В ответ Нозоми шумно втянула воздух. Риса испугалась, что она сейчас закричит, и торопливо зажала ей рот ладошкой.
— М-м!.. Да что тебе надо, в самом-то деле?
— Э-э, ну… ты не могла бы составить мне компанию на неограниченном нейтральном поле?..
Нозоми быстро набрала в легкие в два раза больше воздуха. Риса заткнула ей рот обеими руками, чтобы из него не вырвался вопль.
— М-м-м-м!.. Н-неограниченном поле?! З-зачем оно тебе?!
Но пока Риса думала, как ответить на вопрос…
— Эй, вы! Если вам хватает сил болтать, я вам сейчас еще один блок упражнений добавлю! — прикрикнула главный тренер, и обе девушки втянули головы в плечи.
1. Во время ужина не наедаться до отвала.
2. Как следует сходить в туалет.
3. Лечь на постель, немного увлажнить воздух в комнате.
4. Подключаться к сети по кабелю через домашний сервер, настроить таймер на автоматическое отключение через два часа.
Когда Риса исполнила все указания Нозоми и произнесла команду «Анлимитед Бёрст», на часах было ровно десять вечера.
На неограниченном нейтральном поле она не бывала уже очень давно, и в этот раз оно встретило ее перламутровым блеском.
Все здания вокруг напоминали мраморные храмы. Дороги и пустыри устилала белая матовая плитка, повсюду висели, чуть звеня, загадочные восьмигранные кристаллы. «Святая Земля», редкий высокоранговый уровень святого типа.
Риса в образе Найтрайд Уники спрыгнула с крыши дома на дорогу, утолила голод с помощью одного кристалла и поспешила к Керрот Тауэру, где ее должна была поджидать Нозоми.
Кристаллы Святой Земли давали огромное количество энергии, и поговаривали даже, что в крайне редких случаях на неограниченном нейтральном поле из них могли выпасть карты предметов. Однако разбивались кристаллы очень громко, и на звук могли сбежаться окрестные Энеми. Охотиться на кристаллы следует группой, если только твой аватар не умеет летать.
Когда Риса добралась до главного входа в Керрот Тауэр, по пути проигнорировав остальные соблазнительно вращающиеся восьмиугольные объекты, послышался голос Нозоми, вернее, Мимозы Бонго.
— Что так долго?! Я минут двадцать ждала!
— Встретиться в течение двадцати минут на неограниченном поле — это еще хороший результат, — бросила Риса в ответ, и Нозоми соскочила с фасада Тауэра.
Ее аватар поглотил импульс всеми четырьмя конечностями и выпрямился.
— …Ну что, ты все мои указания выполнила?
— Конечно. Поставила таймер на отключение через два часа.
— Славно. Вообще, я бы хотела приступить сразу же… но… — взгляд Мимозы Бонго вдруг из серьезного стал алчным, и она похлопала Рису по плечу. — …Раз уж нам попалась Святая Земля, может, сменим планы и поохотимся на кристаллы?
— У… н-нет-нет-нет! — воскликнула Риса, за секунду поборов соблазн. — Сегодня я пришла тренировать опорный прыжок! Если сюда слетятся Энеми, ни о какой тренировке и речи не будет!
— Ладно-ладно… И как только тебя угораздило догадаться про тренировки на неограниченном поле, Униппе? Ты же линкер-лентяй.
На восторг «родителя» ей пришлось во всем сознаться:
— На самом деле… это не моя идея. Я вчера вызвала Комет-тян на дуэль, она мне и посоветовала.
— Что? Да как эта молотобойская девочка-волшебница посмела советовать чужому «ребенку» такое!..
Нозоми скорчила недовольную мину. Исподлобья глянув на нее, Риса спросила:
— …Мимо-тян, ты против того, чтобы я здесь тренировалась?
— М-м, не то чтобы против… но я волнуюсь.
— В смысле?
На этот вопрос Мимоза Бонго ответила не сразу. Первым делом она подняла глаза к жемчужному небу.
Риса последовала ее примеру и увидела где-то вдалеке стаю маленьких птиц, неспешно летящих по своим делам. Отсюда они казались горошинками, но каждая из них представляла собой настоящего Энеми. Их вид сразу напомнил о том, что мир этот принадлежит не одним только бёрст линкерам.
— …Мой «родитель» говорил, что неограниченное нейтральное поле и есть настоящий Ускоренный Мир… — вдруг тихо проговорила Нозоми, и Риса затаила дыхание.
До сих пор Нозоми практически ничего не рассказывала о своем «родителе». Когда Риса только стала бёрст линкером, она несколько раз пыталась удовлетворить свое любопытство, но в конце концов перестала, поскольку Нозоми постоянно уклонялась от ответа.
Нозоми опустила взгляд, мельком глянула на Рису, а затем уселась на мраморный блок, в реальности служивший вазоном. Рядом пристроилась и Риса.
— …Я никогда не рассказывала тебе, что она тоже была гимнасткой. Не из нашей секции, а из…
Нозоми назвала имя известного спортивного клуба в Сетагае. Того самого места, куда мать Рисы подумывала перевести свою дочь. Риса молча кивнула, а Нозоми выдержала небольшую паузу и продолжила:
— …Сильнее всего она была в вольных упражнениях, и они у нее получались куда лучше, чем у меня. Еще в пятом классе она стала юниором-кандидатом, и все пророчили ей олимпийское будущее…
— Т-так ты о…
Риса произнесла имя, и Нозоми без лишних слов кивнула.
Риса не просто слышала о той девушке. Пусть та и была на год старше, Риса много раз видела ее выступления на турнирах. Она умела прыгать и зависать в воздухе, будто в невесомости, но куда сильнее поражала ее психика. Какую бы ответственность на нее ни возлагали, перед началом упражнений с ее лица не сходила улыбка, и программу она всегда отрабатывала идеально.
Но в первом классе средней школы она вдруг объявила об уходе из спорта и исчезла с гимнастического горизонта. Прошло три года, ее имя начало забываться… но Риса и подумать на могла, что та девушка была бёрст линкером и «родителем» Мимозы Бонго.
— Я была от нее без ума. Да что «была», даже сейчас я ее безмерно уважаю. Почему же ты не сказала, что она твой «родитель»?
Риса подалась вперед, но Нозоми отодвинула «ребенка» ладонью, и в ее улыбке появилась легкая печаль.
— Прости, но… Уника, если бы я рассказала тебе… ты ведь захотела бы с ней увидеться?
— Разумеется! Она наша коллега-гимнаст, коллега-бёрст линкер и «родитель» моего «родителя»! Я столько всего хочу у нее спросить, столько всего с ней обсудить!
— Увы, ты не сможешь, — прошептала Нозоми, покачав головой. — Она «обнулилась» еще до того, как ты стала бёрст линкером, и потеряла Брейн Бёрст. Именно поэтому она и ушла из гимнастики.
— Э?.. — у Рисы сперло дыхание. — Обнулилась?.. Но как?.. Потеряла все очки в дуэлях?..
— Нет. Я и сама не знаю, что конкретно с ней произошло. Она… часто ходила на неограниченное поле. Нередко она зависала часов на десять реального мира и проводила здесь больше года за раз.
— Года… — хрипло повторила Риса.
Она могла без труда подсчитать количество собственных погружений на неограниченное нейтральное поле на пальцах. К тому же, обычно не проходили и сутки внутреннего времени, как она выбиралась через портал, поэтому вообразить себе промежуток в год она попросту не могла.
— Но зачем она так…
— Гимнастические тренировки, — тихо произнесла Нозоми и вновь уставилась в бесконечное небо. — Сила ее психики крылась в бесчисленных тренировках, которые она устраивала здесь, на неограниченном поле. Дуэльный аватар не устает и не ломается. Ну, он может проголодаться или захотеть спать, но это все решается силой воли. При желании тут можно днями и месяцами тренировать одни и те же прыжки… Причем на вершине стометровой башни, рядом с логовом огромного Энеми и в прочих местах, где оказываешься под сильным давлением. Если научиться идеально выполнять упражнения в таких экстремальных условиях, что помешает их же повторить во время соревнований в реальном мире? Наверное, еще в шестом классе она уже обладала психикой олимпийского гимнаста… Но…
Неизвестно, осознанно ли, но вдруг Нозоми положила левую руку на правую ладонь Рисы и крепко сжала так, будто пыталась удержать ее на месте.
— Но в обмен на такую непоколебимость… приходится что-то терять. Когда я сама добралась до четвертого уровня, первое время часто тренировалась на неограниченном поле вместе с ней. И, действительно, многое обрела. Пускай возможности тела и дуэльного аватара различаются, выверенность движений и ощущения прыжков вполне подходят и к реальному миру, так что я научилась уверенно выступать на соревнованиях. Возможно, сейчас я так или иначе вхожу в кандидаты на участие в национальной сборной именно благодаря всему, что освоила тогда. Но… неограниченное поле опасно. Чем больше на нем проводишь времени, тем сильнее размывается реальность…
Риса не сразу поняла смысл этих слов. Однако продолжение рассказа заставило ее вытаращить глаза.
— Наверное, уже к первому классу средней школы она провела в Ускоренном Мире больше двадцати лет. Вдвое больше, чем она жила в реальном мире, понимаешь? Конечно же, это не могло не сказаться на ней в реальности… Наутро после затяжных погружений она лишь очень смутно помнила предыдущий день… Да, ее гимнастические умения тоже улучшались до неузнаваемости, но…
— Размывается… реальность… — хрипло повторила Риса. — Так она… «обнулилась» на неограниченном поле?
Нозоми обвела взглядом Святую Землю и кивнула.
— Да… думаю, да. Как я уже сказала, не знаю, что случилось. Три года назад настал день, и она очнулась после затяжного погружения уже не бёрст линкером. Может, ее прикончил Энеми, а может, другой бёрст линкер… В дуэлях она выступала более чем достойно, запас по очкам имела достаточный, но…
— Ты не спрашивала ее?
— Понимаешь… Потеряв Брейн Бёрст, она… будто забыла, что когда-то была бёрст линкером, и никогда не разговаривала об Ускоренном Мире… Я пыталась заговорить с ней, но она смотрела так, будто не знает меня.
Нозоми прервалась, уткнулась лбом в колени и сжалась в комочек.
Риса робко положила руку на спину поникшей «родительницы». Наконец, Нозоми тихо продолжила, не поднимая головы:
— Вскоре после этого она бросила гимнастику. Сейчас она ходит в женскую старшую школу в Кёдо. Это недалеко от ее дома, так что иногда мы видимся на улице… но она меня словно не помнит… Иногда я думаю, что может быть… та она, которая была бёрст линкером, все еще бродит где-то по неограниченному полю…
— …
Риса неуклюже гладила сжавшуюся в комочек «родительницу» и пыталась подобрать слова.
И тогда с ее губ сорвался вопрос, который она никогда всерьез не задавала:
— Мимо-тян… Нозо-семпай. Почему ты сделала меня своим «ребенком»?..
Нозоми медленно подняла голову, посмотрела на Рису изумрудными глазами и…
— Наверное… потому что ты напоминала мне ее, Риса, — неожиданно ответила она. — Но сразу скажу, я не думала заменить ее тобой. Ты так упорно занималась и перенапрягалась… что я начала немного переживать за тебя. Я хотела передать кому-то все то, что дала мне «родитель», только и всего.
И тогда Риса поняла, почему Нозоми до сих пор ни разу не приглашала ее тренироваться на неограниченном поле.
Она боялась, что Рису, как и ее «родителя», запечатает здесь навечно.
Нозоми, будто уловив ход мыслей Рисы, приблизила лицо и прошептала с самым серьезным видом:
— Запомни, Риса. Я не стану говорить тебе, чтобы ты тут не тренировалась. Я ведь и сама в прошлом частенько это делала… Но пообещай, что за раз ты будешь погружаться не больше чем на два часа реального времени… то есть на 83 дня и 8 часов ускоренного. Будет больше — у тебя начнут путаться воспоминания и меняться характер. И не забывай участвовать в обычных дуэлях. Не только для того, чтобы набирать очки, но и чтобы наслаждаться игрой.
— Наслаждаться… игрой?
Нозоми улыбнулась и подергала изумленную Рису за кошачьи ушки.
— У нас с тобой нет времени после уроков ходить по магазинам в Сибуе или петь в караоке с подружками. Мы варимся в гимнастике с утра и до вечера… но с помощью Брейн Бёрста мы за одну целую и восемь десятых секунды реального мира можем полчаса провести в другом. И там нас ждут знакомства, которых не бывает в реальности. Ты ведь тоже нашла здесь новых друзей?
— М-м… ну, человек пять-шесть…
В голове промелькнуло несколько образов, начиная с лица Комет Сквикер. Улыбка Нозоми стала натянутой.
— Маловато для шестого уровня. Ну да ладно, береги их. Брейн Бёрст — не только инструмент для решения проблем из реальности. Это целый другой мир, который многое нам дает. Не забывай.
— …Ага, — кивнула Риса.
Нозоми широко улыбнулась, еще раз дернула ее за уши и встала.
— Ну так что, пошли, поищем место, где можно отрабатывать опорный прыжок? В этих местах можно попробовать парки Сетагая и Комадзава…
Нозоми перечислила еще несколько парков в окрестностях Тайсидо, и тут в голову Рисы пришла неожиданная мысль.
— А… кстати, почему бы и не там? Да, туда далековато добираться, но раз уж мы на неограниченном поле, где нет границ между зонами…
— Там это где?
— Ну… в спортзале Ёёги.
Сооружение, официально называемое «Первый спортзал государственного крытого стадиона для всех видов спорта Ёёги» и построенное в 1964 году к первой Токийской Олимпиаде, прошедшей больше восьмидесяти лет назад, все еще оставалось одним из немногих крытых стадионов столицы. Ко второй Олимпиаде 2020 года его основательно увеличили и переработали, однако внешне стадион нисколько не изменился. В этом сакральном для многих атлетов месте проводились многие столичные и национальные соревнования, и там же в июле должен будет пройти отборочный национальный чемпионат по спортивной гимнастике в отдельных категориях.
— А-а, в Ёё-1.
Обозвав спортзал весьма странным словом, Нозоми повернулась в сторону стадиона и всмотрелась в небо над ним. Некоторое время она о чем-то напряженно думала и, наконец, кивнула.
— Ладно, почему бы и нет. Только не приближайся к центру южной Сибуи… и к парку Ёёги к северу от спортзала.
— Э? Про Сибую я поняла, там могут быть другие бёрст линкеры, но почему нельзя к парку Ёёги?
— По пути расскажу.
С этими словами Нозоми побежала в сторону 246-й автодороги, проходившей как раз рядом с Керрот Тауэром. Риса тут же кинулась следом.
Добежав до 246-й, Мимоза Бонго резко ускорилась. Бежала она великолепно, как и подобает антилопе, но аватар в форме барса от нее, конечно же, не отставал. В несколько широких прыжков Риса оказалась немного сзади и сбоку от Мимозы и дальше держалась с той же стороны.
Риса слышала, что в «Мекке дуэлей», на Акихабарском поле боя, расположенном в одноименной зоне, выступает дуэльный аватар по имени «Блад Леопард». Риса надеялась однажды вызвать ее на поединок, но сейчас ей не хватило бы силы воли добраться из Сетагаи до далекой Акихабары.
«Когда пройдет июльский чемпионат… и если я покажу на нем достойный результат, надо будет заняться Брейн Бёрстом всерьез», — раздумывала Риса, а впереди уже виднелся перекресток Синсентё. Короче всего было бы проскочить его прямо и спуститься по Догензаке
*, но поскольку им хотелось избежать случайной встречи с другими бёрст линкерами в центре Сибуи, на перекрестке они свернули на запад, на улицу Ямате.
Пробежав еще немного, они завернули направо и пробежали мимо элитных жилых кварталов Сёто. Впереди показался телевещательный центр JHK
*. В 2020-х на реконструкцию этого здания потратили баснословную сумму, и на уровне Святая Земля оно напоминало громадный храм с огромным, ослепительно блестящим кристаллом на крыше.
— …Сдается мне, если его разбить, выпадет что-то хорошее, — проговорила Нозоми, немного замедляясь.
Риса на мгновение тоже забыла, зачем здесь оказалась, но потом замотала головой.
— Если мы так сделаем, то призовем здоровенных Энеми и все испортим! На обратном пути, если он тут еще будет.
— Ладно-ладно.
За разговором они обогнули телецентр с юга, свернули налево и на этот раз увидели впереди искомое.
Изысканное здание первого спортзала стадиона Ёёги походило то ли на древнюю галеру, то ли на космический корабль будущего. Даже здесь, на неограниченном нейтральном поле, оно почти не отличалось от своего прототипа в реальном мире, однако рядом с окружающими храмами смотрелось на удивление гармонично. Аватары остановились примерно в трехстах метрах от спортзала, убедились, что рядом нет Энеми и бёрст линкеров, а затем осторожно приблизились, снизив скорость более чем вдвое.
— …Кстати, Мимо-тян, почему ты велела не приближаться к парку Ёёги?
— А, точно. Э-э-э… ну-у…
Хоть Мимоза Бонго и обещала рассказать на ходу, но теперь почему-то тянула время. Взглянув на рогатую подругу, Риса заметила на ее лице оттенок волнения.
— …Уника, вот ты такая пугливая, но любопытства тебе не занимать…
— Никакая я не пугливая… Обещаю, не буду приближаться, но скажи уж.
— Ладно… Понимаешь, на неограниченном поле под парком Ёёги находится подземелье, которое все считают самым опасным.
— О-о… хотя, погоди, как же так? Ты в свое время говорила, что четыре великих подземелья неограниченного поля находятся под Токийским Куполом, Токийским Вокзалом, Токийской Башней и зданием столичной администрации в Синдзюку, разве нет?
— Верно. Но раньше их называли «пятью подземельями» и включали в список подземелье под парком Ёёги. Однако во время самого первого рейда там от бесконечного истребления полегло очень много людей, поэтому его назвали слишком опасным и опечатали.
— Опечатали?..
После такого рассказа ей захотелось и самой взглянуть, что там такое, но Риса понимала, что услышит в ответ раздражающее: «Я же говорила!», поэтому подавила любопытство и только хмыкнула.
Мимоза все равно смерила ее подозрительным взглядом, однако затем хлопнула в ладоши и сменила тему, поскольку аватары уже приблизились к спортзалу.
— Запомни… автоматическое отключение из реального мира произойдет через 83 местных дня. Тебе пока наверняка кажется, что это очень нескоро, но нельзя терять ни секунды. Прыгай, прыгай, прыгай без конца, пока не превзойдешь возможности дуэльного аватара… и не прикоснешься к таинству Инкарнации.
— …Кометти тоже какую-то «Инкарнацию» упоминала… что это такое?
— Пока тебе не нужно знать. Когда-нибудь расскажу, а пока прыгай!
Нозоми от души хлопнула Рису по спине, и та вошла на территорию стадиона Ёёги.
Гигантская арена под перламутровым небом молчала. К Рисе вдруг вернулось волнение, которое она ощущала во время апрельских соревнований, дыхание участилось.
Но пусть. Риса пришла сюда именно для того, чтобы побороть это давление.
— Ну… я пошла, — бросила она через плечо, и Нозоми безмолвно кивнула.
Преодолев последний подъем, Риса достигла входа.
И когда она уже собиралась войти в полумрак…
— Что?..
Риса замерла. Ей показалось, что ее кто-то позвал.
Она еще раз обернулась, но ее окружал лишь недвижный, безлюдный перламутр святого уровня.
Глава 4
27 июля 2047 года, суббота.
Трибуны первого спортзала национального стадиона Ёёги были заполнены где-то на восемьдесят процентов.
Шел 101-й отборочный национальный чемпионат по спортивной гимнастике в отдельных категориях, выступали гимнастки.
Цукиори Риса записалась во все категории и прошла в финал опорного прыжка и бревна. В вольных упражнениях и разновысоких брусьях она не пробилась даже через отборочные, но ей все равно никогда еще не удавалось дойти до финала сразу в двух категориях на чемпионате, где собрались специалисты по каждой из них. Только одна гимнастка вышла в финал в трех категориях, а в двух — трое, не считая Рису. Все четверо — участники олимпийской сборной.
Инадате Нозоми тоже прошла через отборочный этап своих любимых вольных упражнений и наверняка ждала свой черед где-то в другом месте. Риса не видела ее и хотела хотя бы позвонить через нейролинкер, но на чемпионате звонки другим спортсменам строго запрещены.
«Нозо-семпай. Давай вместе победим и вместе поедем на Олимпиаду в следующем году», мысленно обратилась она к подруге, и сразу после этого на внутренней стороне сомкнутых век загорелась надпись красным: «Опорный прыжок: на позицию». Закончилось выступление гимнастки, стоявшей в списке перед Рисой. Судя по возгласам, ей удалось успешно выполнить довольно сложное упражнение, но Риса не смутилась, как раньше.
Она открыла глаза и встала.
На соревнования она пришла в новенькой форме — белой с черными точками в районе груди. Скорее всего, одна только Нозоми понимала, что такая расцветка напоминала раскраску Найтрайд Уники.
«Смотри, Уника… я прыгну точно как ты», — вновь обратилась она, теперь уже к своему второму «я», и встала у стартовой черты.
Сердце билось спокойно. Шум отдалился. Мать сидела на трибуне совсем рядом с ней, но Риса уже не ощущала ее взгляда.
Она видела перед собой лишь двадцать пять метров дорожки и гимнастического коня.
В нижней части поля зрения появилась и быстро исчезла надпись: «Опорный прыжок: старт».
Риса подняла правую руку точно вверх и опустила. Вдохнула, выдохнула… и начала разбег.
Сегодня Риса исполняла «двойное сальто вперед в группировке», то есть, прыжок Продуновой. Месяц назад главный тренер дала согласие, и с тех пор она отработала его бесчисленное множество раз и значительно повысила успешность прыжков. Во время отборочного этапа сегодняшних соревнований она чуть-чуть ошиблась при приземлении, однако больше ни один юниор-кандидат не смог исполнить тройное сальто, так что Риса произвела фурор.
А в этот раз она собиралась довести прыжок до идеала.
Мир замолчал. Риса бежала, выкладываясь на каждом шаге. Раньше она считала дорожку слишком короткой, но благодаря бесчисленным тренировкам на неограниченном поле теперь расстояние казалось огромным. Таким, что можно прибавить скорости. Еще… и еще.
Наконец, она оказалась рядом с трамплином. Еще пять шагов… четыре… три. Риса заранее знала, что не ошибется с выбором момента, поэтому бежала, ничего не боясь.
Еще два… еще один… пора.
Она взмахнула руками, чуть поджала колени, и направила ноги на трамплин.
Голые ступни впечатались в резиновую поверхность. Сквозь подошвы Риса ощущала, как внизу сжимаются пружины из особого сплава. Риса задержала энергию, накопленную во время разгона, обратила ее в силу прыжка…
И…
Дребезжащий хруст прокатился по ее телу, отдавшись в голове.
«Трамплин сломался?!» — осознала Риса уже после того, как ее тело швырнуло вперед и влево.
Из-за недостаточно острого угла поворота она летела точно на коня. Резко оттолкнувшись от него руками, она направила тело выше.
Хотя Рисе и удалось кое-как перелететь через коня, она прыгнула лишь на половину нужной высоты и летела вперед слишком быстро. Она нарушила стойку для прыжка и не могла остановить вращение. Тело беспорядочно крутилось в воздухе, мир проплывал перед глазами под углом.
Она видела…
Как издалека, с площадки для вольных упражнений, что-то отчаянно кричит Нозоми.
И как мать на трибуне закрыла рот обеими руками.
И та, и другая быстро пропали с ее глаз. Их сменил быстро приближающийся мат.
Она не успеет перевернуться. Она упадет вниз головой. Нужно было прикрыть голову руками, но локти онемели от удара о коня и не слушались.
Несомненно, удар на такой скорости серьезно повредит ее шейные позвонки. В худшем случае, она больше никогда не сможет заниматься гимнастикой… и вообще спортом.
Но гимнастика и опорные прыжки были для нее всем.
Она жила лишь ради того, чтобы исполнить прыжок Раковицэ…
В сердце Рисы разлилось черное отчаяние. Она слышала, как трескается и бьется на осколки ее будущее.
И тогда…
Она вновь услышала тот голос.
Голос, который обратился к ней, когда она впервые входила на стадион Ёёги на неограниченном поле. Чей-то голос, зовущий ее в мир вечности.
За мгновение до того, как голова ударилась о мат, Риса воскликнула никому не слышным голосом:
«Анлимитед бёрст».
Тьма.
А за ней…
(Продолжение следует)
Послесловие команды
Soundwave
Здоров, и я в прошлом послесловии ляпнул, что следующее будет до релиза моего проекта, позабыв, что в ссках мы послесловий не пишем, так что придётся выкручиваться. Так что, раз такая пляска, вставлю пару слов о том, что эта лучшая сска всея ускорки! В эмоциональном плане. Это уже второй персонаж, которого кавахара расписал так, чтобы ему действительно хотелось сопереживать. Ну и спойлерну, пожалуй, что позвоночник она всё-таки не сломала и паралич не заработала — мне после этого здорово полегчало. До встречи… в декабре, наверное? С вами был ленивый Саунд слак-слак, от которого уже полтора года нет переводов.
Примечания
1
Очевидно, речь идет о телецентре NHK, но что-то Кавахару поперло на отказ от реальных названий.
(обратно)
2
Центр вечерней и ночной жизни Сибуи.
(обратно)
3
Comet Squeaker. Squeaker — одно из названий молотка, которым воюет аватар.
(обратно)
Оглавление
Реквизиты переводчиков
Пролог
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Послесловие команды
*** Примечания ***
