КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Сын Посейдона [Юрий Николаевич Абдашев] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Юрий Николаевич Абдашев
Сын Посейдона

Как только Нина опустила маску, перед нею открылся совершенно новый, неведомый мир. Создавалось впечатление, будто за толстым стеклом нет никакой воды: так отчетливо был виден внизу каждый камешек, каждая травинка. Только на большом расстоянии очертания дна постепенно тонули в голубоватой таинственной мгле. Между обкатанными голышами сновали крапчатые морские собаки и лениво шевелили хвостами головастые бычки.

Спустя полчаса девушка уже грелась на берегу и наблюдала за Игорем. Нина видела, как он ежеминутно ныряет, а потом, лежа на поверхности, вытягивает со дна стрелу за жилку гарпун-линя. Наконец к полудню ему удалось подстрелить какую-то коричневую рыбу, иссеченную белыми поперечными полосами.

— Хор-р-рош ок-к-кунек! — выщелкивал зубами Игорь, растянувшись на горячей гальке.- На полкило будет…

Нина понимала, что поблекший на берегу окунь едва потянет триста граммов, что Игорь все еще находится во власти подводного оптического обмана, но тем не менее она решила не ущемлять его самолюбия и поспешно ответила:

— Да уж, во всяком случае, не меньше.

Игорь лежал, прикрыв глаза, всеми порами впитывая жар полуденного солнца. Он не успел еще окончательно согреться. Временами на его широкой спине судорожно вздрагивали тугие мышцы.

Нина любила этого человека. Любила его чуть снисходительную улыбку и синие с электрической искрой глаза. Игорь представлялся ей новоявленным эллином, по недоразумению одетым в модные узкие брюки с прорезными карманами. Она смотрела на его красивое, твердо очерченное лицо с таким же восхищением, с каким рассматривала когда-то гипсовые копии античных скульптур. Ей было хорошо и немного тревожно с ним. Она знала: Игорь твердо стоит на земле. В жизни все удавалось ему. В аспирантуре экономического института, где он учился, профессора пророчили ему блестящее будущее. Через месяц Нина должна стать его женой. Так решено.

…Вдоль берега брели двое пацанов. По всему было видно, что они местные. Один нес в руках самодельную острогу, другой — кукан с десятком уже уснувших ершей.

— Что это за рыба у вас? — окликнула их Нина, когда они поравнялись с ней.

— Скорпены, морские ерши, — пояснил черный, как негритос, мальчуган с большой приплюснутой головой. Он выглядел младше своего спутника. — Витька их вон на прут накалывает. Ничего, на уху сгодятся…

Говоря это, он неловко топтался босыми ногами на раскаленной гальке. Потом, подумав немного, спросил:

— А вы, тегенька, может, рапану у нас купите? — Он полез в карман и вытащил две витые шишковатые ракушки величиной с небольшую луковицу. Снаружи их покрывал ячеистый известковый налет, но зато внутренняя сторона сияла теплой оранжевой глазурью. — Мы недорого,- смущенно проговорил он, — по гривеннику за штуку. Такая уж им цена.

— Сами достаете? — спросила Нина, с интересом рассматривая ракушку.

Парнишка с острогой подтянул мокрые до колен штаны.

— А то кто же? — не без вызова ответил он. Игорь лениво приподнял голову.

— Крупные попадаются? — Светлые, слипшиеся от воды ресницы почти полностью прикрывали его глаза.

— Есть величиной с блюдце. Во-о! — И парнишка показал руками. — Да оттуда их не возьмешь. Там метров пятнадцать глубины будет, может, и больше, а у берега всех крупных давно повылавливали.

— Жаль,- сказала Нина, доставая из кошелька светлую монетку.

— Вы не думайте,- как бы оправдываясь, сказал головастый, — за этими тоже нырять приходится будь здоров! Бывает, и кровь из носу пойдет и воды нахлебаешься. А большие — это только Пашка может.

— Величиной с блюдце? — насмешливо спросил Игорь.

— Не-е, с блюдце и он не достанет,- не заметив иронии, серьезно ответил старший.- Такую только с аквалангом можно взять. — И ловко подбрасывая монету, пошел своей дорогой.

— А что это у вас за Пашка такой? — спросила Нина у младшего паренька, который уже готов был последовать за своим товарищем.

— Вы что, Пашку не знаете? — искренне удивился пацан. — Пашка с Лысых скал.

Такое объяснение, видимо, показалось ему исчерпывающим. Для вежливости он постоял еще немного, разглядывая убитую рыбу.

— А на что вам кукушка? — спросил он, ковырнув ногой скромный трофей Игоря. — Ее только кошки-едят.

… Проходили дни, но охота не приносила Игорю удачи. Рыба здесь держалась настороженно. На его счету была лишь пара маленьких карасиков да штук восемь никчемных зеленух. Все это было недостойно настоящего охотника. Однако и у других дела тоже шли не лучше. За все время только двум счастливчикам удалось подстрелить по кефали. На берегу это вызвало настоящую сенсацию. О Пашке с Лысых скал среди охотников ходили легенды. Говорили, что он самый удачливый подводный охотник на всем побережье от Новороссийска до Туапсе.

— Распугали всю рыбу,- как-то обращаясь к Нине, сказал Игорь.- Надо сходить куда-нибудь подальше. Как ты?

— Хоть завтра,- с готовностью ответила она.


На другой же день они отправились в путь по берегу моря.

Они уже огибали пятый по счету мыс, когда перед ними возникла небольшая бухточка, полукружием вписанная в скалистый берег. На отвесных утесах каким-то чудом умудрялись расти корявые, разлапистые сосны. Их обнаженные корни узловатыми плетями свисали сверху. В горловине ущелья, под голой скалой, одиноко стоял дощатый барак. Чуть поодаль были видны вытащенный на берег баркас и развешенные на кольях сети, из которых двое рыбаков выбирали морскую траву.

Теперь Игорь и Нина шли по пружинящему ковру подсыхающих водорослей. Здесь остро пахло морем. При каждом шаге маленькие водяные блошки живыми струйчатыми фонтанчиками брызгали из-под ног. Неожиданно внимание Игоря привлек знакомый шум, доносившийся со стороны моря. Прямо к ним, быстро работая ластами, плыл человек.

По собственному опыту Игорь знал, что так может вести себя только охотник, у которого на стреле сидит рыба. В этом случае он не боится шуметь. Им владеет одно желание — быстрее добраться до берега. Пловец проходил уже по мелководью, все еще не поднимая головы. Когда его маска коснулась прибрежной гальки, он выбросил из воды руку, в которой была зажата обструганная палка. На конце ее бился крупный ерш. Еще секунда — и рыба вместе с удивительным орудием шлепнулась в двух шагах от молодых людей.

Только после этого человек сел в воде и медленно стянул с лица маску. Теперь Нина и Игорь увидели, что перед ними всего лишь мальчишка лет четырнадцати. Его мокрые волосы, освободившиеся от тугого ремешка, торчали дыбом. На лбу и щеках был отчетливо заметен темный круг — несмываемый след от резиновой оправы.

— Как называется это местечко? — спросила Нина у мальчишки.

— Стан рыболовецкой бригады, — ответил тот. — Лысые скалы.

— О, так, значит, здесь живет Пашка, о котором нам говорили в поселке! — обрадованно воскликнула Нина. — Ты знаешь его?

— Пашка здесь один — это я.

— Ты? — тоном сомнения и даже некоторого разочарования спросил Игорь.

Оставив под водой ласты и маску, мальчишка вышел на берег, подобрал выброшенную им палку и стряхнул с нее ерша. На конце палки была проволокой привязана ржавая вилка, с тремя разведенными зубьями.

— Я давно хотел встретиться с тобой, — сказал Игорь. — Так сказать, в порядке обмена опытом.

Нина стала объяснять Пашке, что они хотели бы поучиться у него. Странно, но перед этим мальчишкой она чувствовала себя как-то неловко. Они пришли сюда, чтобы выведать у него тайну успеха, будто собирались обокрасть несовершеннолетнего. А Пашка внимательно слушал ее и вдруг неожиданно улыбнулся, обнажив крупные и, как у большинства подростков, редкие зубы.

— Показать — это можно, — охотно согласился он. — Вы пока готовьтесь, а я хоть десяток ершей вытащу. Тетка Матрена просила. Для нее это первая еда.

Пашка вошел в воду и проворно натянул ласты. Нина заметила, что это очень старые ласты, стянутые под щиколотками желтыми шнурками от ботинок. Дыхательная трубка сделана из жесткого резинового шланга, и только видавшая виды круглая маска была все-таки еще приличной.

Далеко от берега Пашка отплывать не стал. Через две минуты второй нахохлившийся ерш уже бился на мокрой гальке. Пока Игорь доставал из чехла ружье, затачивал наконечник гарпуна и подгонял для Нины ремешки ластов, Пашка успел раз восемь сплавать за добычей.

Из-за кустов ежевики вышла девочка лет девяти. В ее тонкие косички вместо лент были вплетены пестрые ситцевые лоскуты.

— Паш, а Паш,- робко позвала она. — Мамка за ершами прислала.

Выйдя из воды, Пашка молча подобрал кусок проволоки и, наступив ластом на рыбу, стал быстро просовывать конец ее через жаберные щели. Он нанизывал колючих ершей так ловко и бесстрашно, словно это были безобидные бычки. Чувствовалось, что в обществе Нины и Игоря ему хотелось выглядеть старше, чем он был на самом деле. Покончив с рыбой, Пашка протянул ее девочке.

— Мамка велела спасибо сказать, — чуть слышно проговорила она.

— Ну вот еще! — нахмурился Пашка. — Скажи, не за что.

Только теперь его взгляд упал на подводное снаряжение Игоря, и в его серых с желтинкой глазах сверкнул огонек молчаливого восхищения. На тускло-серой гальке матово посвечивала дюралевая трубка ружья, и ослепительно блестели его отполированные части из нержавеющей стали. Затыльник рукоятки обтягивала такая же эластичная белая резина, из какой были сделаны маска, ласты и даже фигурный загубник. И на всех принадлежностях стояло рельефное клеймо французской фирмы «Нептун» — трезубец с наколотой на него рыбой.

Пашка с благоговением коснулся рукой красной резиновой тяги. У ружья вместо одной были две пары боевых резин. Он вздохнул и перевел взгляд на ручной глубиномер, поблескивавший на левом запястье у его нового знакомого.

— Разок дадите стрельнуть? — спросил он. Глаза его все еще блестели.

— Нравится? — доброжелательно усмехнулся Игорь. — Ладно, как-нибудь постреляешь. Ну, а сам-то ты с каким ружьем охотишься?

— У меня похуже будет, — грустно ответил Пашка. — Мое я делал сам.

Он поднялся, подошел к воде и вытащил из-под камня какой-то странный предмет. Это был чудовищный гибрид средневекового арбалета и современного подводного ружья. Многие детали были сделаны из дерева, по-видимому, из кизила. Игорь и Нина смотрели на непопятное сооружение со смешанным чувством недоверия к его конструктивным возможностям и невольного уважения к автору.

— Стрела у тебя из чего сделана? — спросил Игорь.

— Прут железный, — вяло ответил мальчишка. — Гнется…

— А резина отличная,- похвалил Игорь. — Где раздобыл?

— Да это… — Пашка покраснел и перевел смущенный взгляд на Нину. — Есть такие кольца уплотнительные… на унитазах. Я зимой в городе живу, в интернате. Вот и достал. На стройке.

Еще отплывая от берега, Игорь решил во всех случаях поступать так же, как Пашка, повторять все его движения, но уже с самого начала понял, что это не так-то просто. Мальчишка сразу же набрал столь стремительный темп, что Игорю стоило огромных усилий не отставать от него. Он пытался проникнуть в секрет, дававший Пашке такое преимущество в воде, но разгадки найти не мог. Было похоже, что юный пловец не прилагает никаких усилий. Каждый гребок ластом сопровождался у мальчишки волнообразным движением всей ноги от бедра до кончиков вытянутых пальцев. Казалось, ноги у Пашки без костей. Внизу, словно под крылом самолета, проплывали глубокие ущелья и скалы, тонувшие в холодном зыбком сумраке.

По далекому дну бочком передвигались неуклюжие крабы и рылись в песке горбоносые барабульки.

Игорь видел, как проносились под ними радужные стайки мальков ставриды, как общипывали прозрачных медуз-аурелий серебристые карасики с лиловым пятнышком у хвоста и поспешно скрывались в водорослях ярко-зеленые губастые лапины с синими плавниками. Это была феерия красок! Но не ослепляющая, а приглушенная, слегка размытая, как карнавал во время дождя.

Широко расставив ноги, Пашка внезапно затормозил. Игорь проскочил мимо. Он развернулся и, держа ружье опущенным, стал наблюдать за своим спутником. Пашка висел над пропастью глубиной, по крайней мере, метров в пятнадцать-двадцать. Солнечные лучи, уходя вниз тугими, раскаленными добела струнами, где-то на дне собирались в пучок — ослепительно яркий фокус.

Внезапно Пашка согнулся под прямым углом, резко выбросил вверх ноги и, встряхнув ластами, камнем понишел на дно. Он плыл вниз головой, и следом за ним гянулся искрящийся шлейф из мельчайших пузырьков воздуха. Арбалет Пашка держал наготове перед собой.

Опустившись метров на семь, он выровнялся. Теперь в волнообразное движение включилось все его тело. Каялось, это плывет не мальчишка, а какая-то диковинная человекообразная амфибия. Игорь слышал, как к нему приблизилась Нина. Не поднимая головы, он приветственно помахал ей рукой. Трудно было оторвать взгляд от этого великолепного зрелища.

Пашка подплыл под нависшую скалу, ненадолго исчез и вскоре появился с другой стороны. Игорь подумал, что ему уже давно пора подниматься. Но Пашка, видимо, не торопился. Он плыл вдоль каменной стены, заглядывая в каждую щель, в каждую нишу. Движения его были неторопливы и плавны, как при замедленной киносъемке. Нет, это было положительно непонятно! Игорь никогда не смог бы так долго находиться под водой. А может быть, у Пашки, как у беляевского Ихтиандра, подсажены жабры акулы? Но именно в этот момент мальчишка начал медленно всплывать на поверхность. Да, такой выдержке можно было позавидовать. Другой бы вылетел наверх пробкой. Игорь понимал, что ему предстоит нелегкое испытание. Ну что ж, он привык преодолевать трудности.

Пашка всплыл недалеко от Игоря. Он шумно, как кит, выдул из трубки фонтан воды, и тяжелые капли . ударили Игоря по спине. Пашка часто и глубоко дышал.

«Как это называется у подводников? — подумал Игорь.- Кажется, гипервентиляцией. А впрочем, черт его знает!»

Немного передохнув, Пашка сделал знак следовать за ним и стал снова погружаться в голубую мерцающую бездну. Прямо перед лицом Игоря выгребали зеленые ласты, стянутые желтыми шнурками. С каждым гребком Игорь чувствовал, как воздух в ушах все сильнее давит на барабанные перепонки. Когда боль стала нестерпимой, он сглотнул, и сразу же послышался громкий хлопок, словно у него в ушах лопнули резиновые пузыри. Он тут же почувствовал облегчение и взглянул на ручной глубиномер. Тот показывал пять метров. Но когда Игорь опустился еще немного, нарастающее давление стало ощущаться с прежней силой. Живот подтянуло, нос расплющился о стекло маски.

Не доплыв метра до неглубокой пещерки в скале, Пашка указал на нее пальцем. Игорь послушно поднял ружье и стал приближаться к темнеющему отверстию. Он подплыл и концом ружья осторожно раздвинул водоросли. Там, в глубине, шевельнулось что-то огромное и живое.

У Игоря бешено заколотилось сердце, и он тут же почувствовал, что ему не хватает воздуха. Нужно было побороть это болезненное ощущение, нужно было пересилить себя. Перед ним впервые настоящая рыба, и он должен ее убить! А воздух до боли распирает грудь, и в глазах начинает рябить от прилива крови. Краем глаза он увидел парящего невдалеке Пашку. Из его трубки, покачиваясь, медленно поднимались пузырьки воздуха, тяжелые и блестящие, как ртутные шарики.

Игорь собрал остаток сил и нажал на спуск. И тут же большая тень молнией пронеслась мимо него.

Всплывая наверх, Игорь отчаянно греб ластами. Он чувствовал, что какая-то сила удерживает ружье, тянет его вниз. Оно, как живое, подергивалось и трепетало в его руках. Игорь знал: это большая рыба водит его стрелу. Но думать было некогда. Он посмотрел вверх и увидел над собой зеркальный свод, в котором отражались перевернутые ущелья и заросшие водорослями скалы. И через все это просвечивало дрожащее, как медуза, солнце.

Воздух, который Игорь уже не смог сдержать, с шумом вырвался через маску. Игорю показалось, что он геряет сознание. Когда же наконец он пробьет лбом лот проклятый стеклянный купол? Еще секунда — и он захлебнется. Но тут Игорь почувствовал, как солнце, настоящее земное солнце, брызнуло ему в глаза.

В легких уже не оставалось воздуха, и продуть наполненную водой трубку было нечем. Поэтому Игорь выплюнул загубник и жадно втянул в себя струю теплою ветра. Раз, другой, третий. Он дышал.

С первыми же глотками воздуха вернулся интерес к окружающему. Рыба, которую он тащил за собой с глу-бины шести метров, из некоего символа превратилась в реальное существо с хвостом, плавниками и жабрами. Это была его победа.

Игорь оттянул маску, чтобы вылить из нее воду, посмотрел вниз и тут же увидел Пашку. Парнишка еще только всплывал. В руках он держал спутанную леску н две стрелы. На одной из них билась огромная темно-фиолетовая рыбина. Даже делая скидку на оптический обман, можно было заключить, что длина ее не меньше полуметра. Где-то внизу, на конце линька, болтался Пашкин арбалет.

Игорь бросил на Нину торжествующий взгляд.

Всплыв на поверхность, Пашка одной рукой продолжал удерживать рыбу, а другой пытался развязать перехлестнувшиеся линьки. «Как это получилось? — подумал Игорь. — Наверное, он выстрелил после меня, и стрелы перепутались. Надо помочь парню».

Когда Игорь и Нина подплыли, Пашка уже заканчивал свою работу. Начав подтягивать арбалет, он вынужден был бросить одну из стрел, и в этот же момент Игорь понял: рыбу убил не он. Его собственный гарпун с отброшенным язычком беспомощно висел внизу. Ему стало мучительно стыдно оттого, что Нина оказалась свидетельницей его поражения. Чертов пацан! Не иначе, как нарочно он сразу же увлек его на такую глубину.

— Что это? — спросила Нина у Пашки.

— Горбыль,- ответил тот.

— Килограмма на два с половиной! — восхищенно проговорила она.

— Полтора еле потянет, — равнодушно заметил Пашка и стал распутывать кусок лески, привязанный к рукоятке его самодельного ружья. Рыба, переставшая сопротивляться, утратила для него всякий интерес. Теперь это был просто большой кусок мяса.

Продев леску через жабры, Пашка привязал горбыля к поясу и ободряюще посмотрел на своего партнера. И эта улыбка, показавшаяся Игорю покровительственной, неожиданно вызвала у него досаду. Он развернулся и быстро поплыл к берегу. От холода его уже начинало знобить. Однако через минуту Игорь услышал рядом с собой шум и обернулся. Его догонял Пашка.

— Эй, смотрите поверху, — крикнул он. — Сейчас возле вас прошло стадо лобанов, а вы проспали.

Игорь тут же забыл и про холод и про свою досаду. Он знал, что лобан — это самая крупная порода кефалей, а кефаль — едва ли не лучшая рыба на Черном море.

— Что же делать теперь? — растерянно спросил он.

— Пойдем следом. Они пасутся на полянах, вон там. — И Пашка показал рукой направление. — Только не спешите. Если увидите рыб, ждите, пока подойдут на верный выстрел.

Внезапно Пашка замер. Он слегка покачивался на волне как безжизненный обрубок, и только чуть заметно шевелились кончики его ластов. Игорь насторожился. Он до рези в глазах вглядывался в ту сторону, куда был направлен арбалет.

И вдруг Игорь увидел лобанов. Их было штук восемь. Они шли прямо на Пашку. Свинцово-серые, огром-

ные как акулы, они казались издали бесплотными фантомами моря.

Игорь старался не дышать. Вода слишком громко клокотала в его трубке. Продувать ее было поздно. Он попробовал лежать без движения, но ноги, как назло, тянули вниз, и ему поневоле приходилось шевелить ими. Стадо лобанов совершило вокруг Пашки медленный "Круг почета". Игорю показалось, что одна из рыб даже пыталась клюнуть его в ласт. Пашка не шелохнулся. Здоровенный лобан с широкой, чуть приплюснутой головой подошел к нему спереди и остановился на расстоянии какого-нибудь метра от заправленного гарпуна, подставив под удар круглый лоснящийся бок. Чуть пошевеливая плавниками, он с явным любопытством рассматривал странное существо с огромным глазом на лбу. Пашка не двигался. По всему было видно, каких невероятных усилий стоила мальчишке эта выдержка. Рыбы покружились недолго около висевшего на кукане горбыля и направились дальше. Пашка так и не выстрелил. «Жертвует в мою пользу, — подумал Игорь. — Рыцарь выискался!» И снова в нем против воли шевельнулась неприязнь к Пашке. Хрипела в трубке вода. От озноба и нервного напряжения ружье слегка вздрагивало в руках. Лобаны неотвратимо приближались. Но на этот раз они почему-то не стали подходить так близко. Что-то, несомненно, настораживало их. То ли бульканье воды в дыхательной трубке Игоря, то ли двигающиеся ноги, то ли слишком яркие плавки были причиной их бдительности, но ни одна из рыб не подплывала к нему ближе, чем на три метра. Стадо и на сей раз обогнуло охотника и вдруг, резко изменив направление, устремилось в сторону Нины.

Игорь не выдержал. Он выбросил вперед ружье, и выстрелил им вдогонку. Он видел, как летела стрела (довольно точно!), как она, не достигнув цели, дернулась, словно наткнулась на невидимую преграду, и стала медленно падать, пока не повисла на прозрачном линьке где-то между ним и ребристым песчаным дном.

Выстрел испугал лобанов. Они метнулись влево, на большой скорости описали дугу вокруг Игоря и скрылись за его плечом. Быстро повернувшись, он увидел, что стадо уходит в Пашкином направлении, постепенно набирая глубину.

Следя за рыбой, Пашка еле уловимым движением ластов разворачивался на одном месте, одновременно опуская свой арбалет. Игорь отлично видел, как стадо проходило под ним на глубине около двух метров. Вдруг Пашка чуть дернулся, и черная от ржавчины стрела рванулась навстречу одному из последних лобанов. «Не попадет!» — мелькнула злорадная мысль. Игорь даже зажмурился.

Но чуда не произошло. Когда он открыл глаза, огромная рыба, как пропеллер, вертелась вокруг пронзившей ее стрелы. Гарпун вошел в спину около головы и вышел где-то возле брюшных плавников. Пашка быстро нырнул и почти на ходу подхватил падающую стрелу с рыбой. Конец стрелы чиркнул по дну и поднял облачко желтой мути. Лобан отчаянно бился. Подплыла Нина, и Пашка передал ей свой арбалет. Он еле справлялся с непокорной рыбой.

Добравшись до берега, Игорь и Нина бросились на горячие камни. Оба они изрядно замерзли за это время.

Пашка нее еще был занят своим богатым уловом. Нина откликнула его. Он поднял голову со сдвинутой на лоб маской.

— Как гы плаваешь так долго, не замерзая? — спросила она.

— С чего вы взяли? Я начинаю, мерзнуть, как только вхожу в воду, с наивным простодушием признался он.

— Зачем же ты мучаешь себя? — засмеялась Нина.

— Интересно. — И вдруг неожиданно спросил: — Вы когда-нибудь слышали, как дышат дельфины? Нет? А я слышал…

Наконец Пашка кончил возиться с рыбой и, насадив на кукан, закинул в море. Он так увлекся своим делом что даже забыл спять с себя подводную амуницию.

На берегу Пашка был довольно неуклюж, как будто не в своей стихии. Медлительные движения, сутуловатые плечи. Ласты на тонких, чуть косолапых ногах выглядели непомерно большими. Нехитрое подводное снаряжение как бы намертво приросло к нему, казалось частью его самого.

Нина гронула Игоря за плечо.

— Погляди на него,- сказала она. — Да посмотри же! Ведь это Тритон!

— Значнт, что-то вроде лягушки! — хитро усмехнулся Пашка.

— Что ты,- с улыбкой сказала Нина, — это сын Посейдона, великого бога морей!

В этот день Пашка не захотел больше стрелять,

— Зачем попусту губить рыбу, ведь и этой хватит на десятерых.

Но Игорь настойчиво продолжал охоту. Он отказался от помощи и ушел в море один. А тем временем Пашкa затеял в воде игру с Ниной. Она долго и безуспешно пыталась его поймать, а он вывертывался, ускользал от нее, как угорь. Пашка брызгался, по-дельфиньи вертелся в воде колесом, уводя ее все дальше и дальше в море.

— Хотите увидеть воздушный ключ? — весело крикнул он. — Ныряйте за мной!

Пашка исчез под водой. Он неторопливо уходил в глубину. Наконец мальчишка опустился на поросший густыми водорослями камень и улегся на него, непринужденно закинув ногу за ногу.

Нина впервые ныряла так глубоко. Внизу вода оказалась леденяще-холодной и чуть зеленоватой, как разжиженное бутылочное стекло. Из-под камня, на котором лежал Пашка, выбивались пузырьки какого-то газа. Казалось, что вода там начинает закипать. Девушка отчетливо слышала, как на дне постукивают мелкие камешки. Блестящие, слегка приплюснутые пузырьки, напоминающие маленькие зеркальные линзы, поднимались очень медленно и только у самой поверхности, внезапно расширяясь в объеме, набирали скорость. Покачиваясь и студенисто дрожа, они всплывали у самой Нининой маски. Девушка протянула руку и попыталась поймать пузырек величиной с двадцатикопеечную монету. Неожиданно он оказался вполне осязаемым, как бы заключенным в мягкую желатиновую капсулу. Удержать такой пузырек было трудно: он все время проскальзывал между пальцами.

Игорь вернулся через час, когда Нина и Пашка уже грелись на берегу. Он ничего не убил и под внешней беспечностью пытался скрыть свое раздражение.

— Жаль! Сорвалась хорошая кефалька, — объявил он и при этом как-то уж очень небрежно сунул ружье в чехол.

В глазах его была синяя небесная пустота, и Нина поняла, что он обманул ее, быть может, первый раз в жизни.

— Итак, — с наигранной веселостью продолжал Игорь, — ухи и на этот раз не будет. Наша рыбка ушла ушла гулять в море.

Нине вдруг стало неловко перед Пашкой. Он не мог не почуствовать фальши в словах Игоря.

— А я-то сегодня впервые по-настоящему захотела рыбы, — с грустной усмешкой сказала она. — Когда ты охотился я вдpyr почувствовала себя первобытной жкнщиной, для которой добыча — вопрос жизни.

Пашка не спеша поднялся, шагнул к воде и вытянул кукан с рыбой, Еще живой лобан мел хвостом землю. Неловко переминаясь с ноги на ногу и слегка краснея Пашка сказал Нине:

— Эту рыбу я убил для вас. Мне ведь она ни к чему. Возьмите! — И он протянул ей туго натянутую леску. Нина смутилась: она не рассчитывала, что он поймет ее буквально.

— Что ты, это слишком щедрый дар.

— Берите, берите, — бормотал Пашка, за настойчивостью пряча свою неловкость.

Нина протянула руку. Ей не хотелось обижать своего нового приятеля, но в это время Игорь успел перехватить кукан. Он приподнял его несколько раз, как бы прикидывая на вес, и с улыбкой вернул хозяину.

— Хороша рыбка, но принять ее мы не можем,- pешительно и похлопал Пашку по плечу. — Ты подстрелил, ты ее и бери. Для нее я добуду сам.

— Да куда мне столько рыбы-то? — слегка нахмурился Мишка

— Это уж твое дело,- засмеялся Игорь.- Хочешь продай, хочешь соли.

Пашка молча взял тяжелый кукан, подхватил свое снаряжение и, чуть сгорбившись, потащился к домику, что стоял под горой.


Всю эту ночь Игоря преследовали колышущиеся, как в бурю, подводные леса и огромные рыбы, в которых было невозможно попасть.

А в четырех километрах от поселка, на сухом чердаке сладко посапывал во сне Пашка. Он не слышал ни шума набегающих волн, ни тревожных криков ночной птицы, ни тихой возни мышей в колючем сене, которым был завален чердак. Ему снился яркий, безоблачный день. У самого берега, на источенной песчаниковой скале сидела Нина и расчесывала волосы. Они были у нее того же цвета, что и стволы сосен, — коричневые, с отчаянным всплеском рыжего пламени. Блестящие серые глаза казались огромными, и в каждом из них горело по звездочке — крошечному августовскому солнцу. Волны с шумом ударялись о скалу, обрушиваясь на девушку каскадом искрящихся брызг. В лучах солнца капельки воды так ослепительно сверкали в ее волосах, словно море в своей неуемной щедрости осыпало Нину пригоршнями драгоценных камней.


Приближалось время отъезда. И досада и нетерпение все больше овладевали Игорем. Он понял, что в таком состоянии убить ничего не сможет. А Пашка, как нарочно, подстрелил в тот день полуторакилограммовую ставриду. По его словам, она подпустила вплотную — ее можно было наколоть на вилку.

Игорь и Пашка грелись на берегу, а Нина, зайдя за кусты, собирала поспевающую ежевику. Увидев, что девушки нет поблизости, Игорь сказал:

— Послушай, Тритон, ты действительно великий охотник. А вот мне чертовски не везет.- Он замолчал, точно не решаясь высказать что-то сокровенное. — Перед ней стыдно, понимаешь? — Он кивнул на кусты.

— Ведь уже скоро уезжать, а я выхожу из игры с сухим счетом. Ни одной настоящей рыбы!

Пашка сочувственно качнул головой.

— Только ты можешь мне помочь, — продолжал Игорь, — я в долгу не останусь.

— Что же я могу сделать для вас? — спросил Пашка.

— Форменная чепуха, — быстро заговорил Игорь. — Понимаешь, я не должен упасть в ее глазах. Когда ты станешь настоящим мужчиной, ты поймешь меня. Подводная охота, видимо, не моя стихия. Не могу! Как ты. скажем, не можешь выловить рапану величиной с блюдце, понимаешь? У каждого свой потолок, выше которого не подняться… Слушай, подстрели большую рыбу и … — Игорь покраснел и закончил скороговоркой: — В общем оставь ее под водой.

В Пашкиных глазах мелькнули озорные искорки.

— А вы… вы принесете ее и скажете, что убили сами, — с мальчишеской прямолинейностью заключил он.

— Ты не лишен сообразительности, — проговорил Игорь. — Кстати, ты как-то просил у меня ружье. Я забыл об этом, а ты так и не напомнил. Вот и бери его сейчас.

Плутоватое выражение исчезло с лица Пашки. Он с недоуменнем посмотрел на Игоря. Он не мог понять еще причины, но этот красивый, сильный человек внезапно утратил для него всю свою привлекательность. Так меркнет яркая рыба, вытянутая на берег. Пашка побледнел, отчего на его щеках и носу обозначились еле заметные веснушки.

— Нет! — сказал он.- Я не буду этого делать.

— Почему?

— Не хочу! — Пашка упрямо насупился.


Ночью разыгрался небольшой шторм. К утру ветер утих, но море до полудня оставалось неспокойным. Идти на охоту было бессмысленно. Только к вечеру, когда окончательно заштилело, Игорь уговорил Нину выйти на берег.

Они шли обычным путем и не заметили, как добрались до постоянного места своей охоты. К их удивлению, Пашка сидел на берегу, а в воде между камнями плескался крупный зубарик. От холода кожа на Пашкиных плечах покрылась колючими пупырышками.

— Как ты находишь рыбу в такой мутной воде? — спросила Нина. — Это же очень трудно.

— В том-то и интерес весь, что трудно, — ответил Пашка. — Нужно захотеть…

— Ерунда,- пренебрежительно бросил Игорь. — Вряд ли кто-нибудь другой мечтал об успехе больше, чем я. А что толку?

— Злитесь вы, вот и не получается, — серьезно заметил Пашка.

— Помолчал бы ты, водолаз! — огрызнулся Игорь.

— Оставь этот тон! — оборвала его Нина.

— Да разве ты не видишь, что мальчишка зарвался? — Скулы Игоря побледнели.- С твоей легкой руки он действительно возомнил себя этаким морским божеством. — И, обращаясь к Пашке, добавил со злой усмешкой: — Какой из тебя Тритон, если ты не можешь достать для девушки большую рапану.

— Это же подлость! — услышал он шепот Нины, но даже не повернул головы в ее сторону. Игорь должен был разделить с Пашкой свое поражение. Он знал: достать рапану невозможно.

Пашка медленно поднялся, на ощупь натянул ласты и подхватил с земли маску. Когда он двинулся к берегу, Нина преградила ему дорогу.

— Не надо, слышишь? — заговорила она, удерживая его за плечи.

— Что вы, — удивился он,- я просто хочу поплавать.

Пашка ловко выскользнул из ее рук и, высоко поднимая ноги в огромных ластах, шагнул в воду. Черная резиновая трубка, словно акулий плавник, вспорола гладкую поверхность утихшего моря. Нина не замечала, что стоит по колено в воде, что узкие, спортивные брючки, которые она наглаживала с таким старанием, сейчас намокли и туго облепили ее икры. Подошел Игорь и взял Нину за локоть.

— Какую же подлость я совершил?

Нина вырвала руку.

— Все нужно называть своими именами.

Игорь устало опустился на камень. А Нина, не отрываясь, смотрела в море. Закатное солнце яичным желтком растекалось по его спокойной поверхности. Где-то наверху сухо застрекотала и смолкла последняя цикада. Пашкина трубка была уже еле видна, а он уходил все дальше и дальше в море, пока Нина окончательно не потеряла его из виду.

— Я останусь здесь, — услыхала она чужой, пересохший голос Игоря. — Останусь, пока не убью своей рыбы.

— Сейчас это пустые слова, — ответила Нина. — Важно одно, чтобы с ним ничего не случилось.

— Ерунда! У него подсажены жабры.

Время шло в напряженном ожидании, но сверкающая громада перед ними оставалась безучастно спокойной.

Солнце, скрытое лиловым облаком с ярко-оранжевой закраиной, выбрасывало столбы золотистого света. В камнях забился и стих Пашкин зубарик.

Хрустнула галька. Это поднялся Игорь. Он, прищурившись смютрел вдаль. Перехватив его взгляд, Нина наконец заметила дыхательную трубку. Пашка, несомненно, шел к берегу. Но в его движениях было что-то такое, что заставило ее насторожиться. Казалось, он плыл наугад, ничего не видя перед собой. А может быть, просто резвился в воде?

Только минут через десять Пашка добрался до берега. Как всегда, он не поднял головы до тех пор, пока стекло маски не заскрежетало по гальке. Девушка уже бежала ему навстречу. Пашка поднялся и, загребая ластами, шагнул из воды. В вытянутых руках он держал что-то темное и, как казалось издали, бесформенное.

Нина была уже совсем рядом, когда Пашка неожиданно споткнулся и упал на колени. Однако ношу свою он так и не выпустил. Нина быстро подхватила ее.

Теперь она увидела, что держит огромную зеленую рапану, с приросшими к ней мелкими ракушками. Мощный панцирь был покрыт слизью и чешуйками каких-то водорослей. Моллюск сидел глубоко, закрывшись жесткой, как коричневая мозоль, пластинкой. Свободный край внутренней поверхности у раковины глянцевито алел и слегка отливал перламутром.

— Я же говорил, что у этого мальчишки жабры акулы, — послышался где-то рядом голос Игоря.

Нина нагнулась к Пашке, когда тот с трудом начал отдирать от лица маску.

— Что с тобой, сын Посейдона? — ласково спросила она, но в словах ее прозвучала тревога. — Ты устал?

Из маски выплеснулась ржавая вода, и Нина не сразу поняла, отчего у этой воды такой странный цвет. И только когда она снова перевела взгляд на Пашку, ей все стало ясно.

По верхней губе его стекала из носа размытая струйка крови.