10 ТАКТИЧЕСКИХ ОШИБОК
Ошибка 1. Наука током
(1965 год; г. Пирятин, Полтавская обл, УССР)
Мой, скажем так, товарищ №2 детских игрищ и забав Николай Шкарбан (см. «Грата 2») с малых лет был склонен к различного рода «железкам». В отличие от меня, больше глазевшего на небо – то ли, покрытое тучками, то ли вызвездившееся (я так и не научился, разобрав, собрать даже переднюю втулку велосипеда, не говоря уже о задней). Безусловно, определенную роль играло то, что отец его Григорий был электриком, а сосед напротив по кличке Замыга – шофером. И все же главное, думаю, - природный дар.
Лето. Прибегаю к нему (у друга бывали по несколько раз). Слово по слову – заговорили о физике тока: как раз «проходили» в школе. Николай со знанием дела объяснял, что один провод не только не убивает, но даже не бьет.
- Вот смотри, - подошел к ножной швейной машинке, стоящей рядом с розеткой и взял в руку масленку. Поочередно сунул ее сначала в одно, потом в другое отверстие.
- Убедился?! Не бьет даже «плюс»! Физика!
Что я мог возразить? В самом деле, не «стукает».
- На, проверь сам! – друг подал мне масленку.
Беру эту мини-тавотницу и бесстрашно сую в розетку. И чувствую, как вены на руке …начинают буквально увеличиваться на глазах, как будто их кто-то изнутри надувает, подобно воздушному шарику ослика Иа. А потом неведомая сила меня бросает меня на стол швейной машинки.
Постепенно придя в себя, я во все глаза уставился в одноклассника, непререкаемого авторитета в электричестве: как такое могло произойти?! И тот все объяснил. Показав пальцем на …свои и мои ноги.
Подвох заключался в том, что он был в кедах, а я – босой. Пол же (долівка) во времянке – тонкий шар глины уложенный на землю. Вот меня и «закоротило».
Ошибка 2. Ночевка на шару
(1967 год; г. Киев, УССР)
Вопрос «Куда поступать?» после получения аттестат зрелости не стоит: только в Киевский государственный университет им. Т. Г. Шевченко! А для начала следует сдать в приемную комиссию документы. Поскольку же город огромный, решено, что на первый раз меня будет сопровождать отец.
Случайно разговорившись с одноклассницей Катей Бороденко (см. «Грех 3»), узнаю, что она тоже собирается везти документы в столицу – в избранный ею вуз легкой промышленности.
- А где вы собираетесь ночевать? – спросила девушка.
- Нигде! – удивился я. – И зачем? Рано утром выедем из Пирятина – к вечеру вернемся.
- А город посмотреть?
- Что на него смотреть? К тому, если поступим, - еще насмотримся! А ты что - поедешь с ночевкой?
- Ну, да!
- И где становишься? В гостинице? Так там свободного места зимой не сыщешь, а уж летом…
- Нет, не в гостинице! У нас там дальние родственники живут. У них и переночую. Махнем вместе?!
После недолгих уговоров я согласился. И следующим раним вечером наша троица двинулась на столицу.
Привезла нас Катя в обычную трехкомнатную малометражку, где жила семья из четырех человек. Встретили нас радушно – по крайней мере, внешне, а на детали я по молодости внимания не обращал. Посадили за стол (сами уже поужинали) – как же, люди с дороги! Хозяйка насыпала по первому, второму и налила по компоту. Спать нас с отцом уложили на полу в одной комнате с хозяином, одноклассницу забрали в другую.
Утром мы позавтракали все хром, еле помещаясь на небольшой кухне. И засобирались: отец – на Пирятин, взрослые хозяева – на работу, мы с Катей – в приемную комиссию.
Мы, гости, вышли на улицу вместе. Подошли к остановке общественного транспорта. Здесь пути наши расходились. Вдруг отец, извинившись перед юной землячкой, отозвал меня в сторону.
- Вот, - вытащил из кармана три рубля. – Отдашь людям за ночевку и ужин с завтраком (одноклассница оставила там какие-то вещи, и мы должны были за ними заехать, прежде чем отправиться домой). Я сам хотел, да стало стыдно!
Все прошло по плану, кроме одного-единственного пункта. Документы сдали, благо вузы наши оказались не только на одной улице, но буквально рядом. За вещами заехали. Поблагодарили дуэтом за оказанное гостеприимство. А вот денег я …не отдал. Тоже постеснялся – ведь в Пирятине никогда не видел, чтобы за «гостеприимство» платили звонкой монетой.
И уже с годами, набравшись ума-разума, пожив в больших городах, ситуацию оценил совсем по-другому - реально.
Да, в Пирятине все выглядит по-иному. Ведь питается народ со своего огорода. И насыпать тарелку супа, особенно если он без мяса, или налить стакан компота – не стоит ничего, не считая труда хозяйки, их приготовившей. А в том же Киеве любые «компоненты еды» приходится покупать. Так что хотя бы возместить их стоимость следовало. Иное дело, если бы деньги отказались взять. Впрочем, в таком случае следовало бы купить торт. Так никому в наивную голову не пришло.
И еще. Не перестаю удивляться, почему ни мы с отцом, ни Катя не привезли с собою никаких «гостинцев» - хотя бы в виде ничего не стоящей в Пирятине картошки, лука или фруктов?!
Ошибка 3. Полиглот второго сорта
(1971-1972 годы; г. Киев, УССР)
Если бы знаменитое изречение «Сколько языков ты знаешь, столько раз ты человек», приписываемое то императору-многостаночнику Карлу V, то писателю-человековеду Чехову, звучало несколько иначе! Например, так «Сколько языков ты изучал, столько раз ты человек». Зачем? А я бы тогда попал в когорту пусть и мини, но полиглотов.
За что такая честь?
Ну, во-первых, со школьной скамьи я свободно владею украинским и русским. Да еще английским – с сильно толстым словарем.
Во-вторых, в университете, понимая, что с моими познаниями языка бриттов, да еще когда прошло четыре года с выпускного вечера, мне с недавними выпускниками столичных спецшкол с лингвистическим уклоном тягаться – что немому прослыть блестящим оратором, сразу записался в испанскую группу. И начал его вместе с такими же «второсортниками» понемногу его осваивать. Увы, недолго музыка звучала! Преподаватель по имени Жан (отчество, к своему стыду, забыл!), в университете лишь подрабатывающий, уехал переводчиком с какой-то загранмиссией. А что же мы, студенты?
А нас, всю группу, распоряжением декана слили… Нет, не в канализацию! А с однокурсниками, изучающими …французский. Это был уже четвертый язык, который я овладевал к своим неполным 23 годам. Ну, а пятый – туркменский – это уже Ашхабад. Правда, тут я упирался исключительно для вида.
Не знаю, по тем временам вряд ли делал крупный просчет: все иностранные языки в СССР, как и латинский, можно было смело относить к категории мертвых. Ибо попасть за границу я мог разве что на курорт или экскурсию (в основном, в Болгарию или Венгрию). Где каждую группу четко и плотно опекали, так что тет-а-тет общаться с иностранцами даже «ближнего круга» не светило. Вот и получалось: знание другого языка, по большому счету, простолюдину нужно было, как Папе римскому значок «Готов к труду и обороне».
Но это – ТОГДА. А после 1991-го, если бы я владел… Жизнь пошла бы совсем по-иному. И, смею уверить, не по обочине.
Ошибка 4. Насилие над зубом
(1973 год; г. Киев, Украина – 1978 год; г. Красноводск, ТССР)
Старость – не радость. Касается это и зубов, коих становится …все меньше. Ситуация еще не критическая, но на счету уже – каждый пенек.
А я вспоминаю далекое студенческое время. Ноябрьские праздники совпали с выходными, и у учащейся братии - маленькие каникулы. А тут, как назло, жутко разболелся зуб. Пенталгин двое суток жрал едва не пачками – даже моча цвет изменила. А ночами лез на стену.
Начали искать более радикальный выход. И оказалось, в Киеве имеется дежурное стоматологическое отделение. Рванули с женой туда. Сделали рентген объекта боли и предложили начать лечение. Я замахал руками:
- Никакого лечения! Проклятый уже меня достал! Рвите…
- Молодой человек, - увещевал врач. – Зуб у вас, по сути, здоровый. Удалим нерв, полечим, запломбируем - и будет, как новенький.
- Не буду я ходить к вам целую неделю! Рвите!
- Вам виднее, - сказал стоматолог, и просьбу удовлетворил.
Я же сижу и думаю: как мне тот невинно убиенный зуб ныне, спустя десятилетия, пригодился бы!
Ошибка 5. А мы не ждали вас…
(1975 год; г. Овруч, Житомирская обл., УССР)
Без малого год мы с женой трудимся на малой родине: я – в местной газете, она – в районном профессиональном союзе. Живем, как я упоминал (см. «Шаг ???»), в квартире ее двоюродного брата-сверхсрочника, укатившего служить в Германию.
Субботнее утро. Звонок в дверь.
Открываю – и глазам не верю: на пороге – мой отец с двумя огромными сумками.
- Как ты попал в Овруч так рано? – недоумеваю, даже не поздоровавшись.
- А я вчера приехала!
- Как вчера? И где все это время был?! – удивляюсь еще сильнее.
- Да сидел на автостанции.
- А чего же не пришел?!
- Не нашел…
- Мог же зайти в редакцию! Ее-то найти не сложно.
- Заходил.
- Ну, и что?
- Примерно рассказали. И я сюда приходил, ошивался вокруг этих домов. Но к вам так и не попал, - разговор мы продолжали уже в квартире.
- Ну, ты даешь! Сначала в автобусе полусуток высидеть, а потом – на автовокзале! Это же ты выехал из Пирятина в семь утра, а уже девять следующего дня. Да…
- Давайте к столу, - позвала супруга. – Пока перекусите всухомятку, я кое-что свеженькое состряпаю. Потом поспите хоть немного и уже отпразднуем встречу, как полагается.
- Спасибо! Перекусить, конечно, с аппетитом перекушу, однако ложиться не стану.
- Отчего?! – спросил я.
- Потому что сразу из-за стола – на автостанцию. В одиннадцать с копейками отправляется автобус на Киев. Поеду… Так что, пока я управлюсь за столом, освобождайте сумки – мать там гусей и прочей снеди нагрузила от души.
Кинулись уговаривать отца погостить хоть на денек, однако он не соглашался. А мы, если честно, не очень и настаивали. Да и как могли – он ведь настолько старше и сам принимает решения.
А следовало бы…
Ошибка 6. Мавроди, до востребования
(1993 год; г. Екатеринбург, РФ)
Этот, как, кстати, и несколько последующих, год по всем весям почившего в бозе СССР проходил под телезвездой «не халявщика, а партнера» МММ (официально предприятия по продаже импортных компьютеров и оргтехники, а на деле - финансовой пирамиды Сергея Мавроди, чего мы, дети социализма, не понимали, веря на слово) Лени Голубкова. Более массово воспитанное на понятиях чести, совести, добра население прессовал разве что психотерапевт Анатолий Кашпировский. Было от чего у народа крышам поехать!
В газетах, кроме рекламы финансовых услуг, публиковались условия разнообразных конкурсов от Мавроди, призами за которые указывались сумасшедшие по тем временам суммы. Каюсь, одном из таковых поучаствовал и я. Предлагалось «прикольно» расшифровать аббревиатуру МММ. Я попытался, труд свой отослал, однако ни приза, ни ответа не получил. Может, членам жюри не понравились некоторые приколы:
1. Мотив - Мастырить Миллионы.
2. Метастаз Московской Мафии.
3. Максимум - Мой Минимум.
4. Маузеру Места - Микрон.
5. Мыло! Мерзость! Моветон!
6. Маркс Мечет Молнии;
7. Макашов Мнет Мундир (вариант: Мошонку);
8. Мэр Москвы: "Молодцы";
9. Мы: «Мама Миа!»
А поскольку на момент развала страны мы обитали в Новом Уренгое, то автоматически получили: а) гражданство РФ; б) чубайсовские ваучеры.
И встал вопрос, что делать с этими ценными бумажками, смахивающими на укрупненные лотерейные билеты. И я, который полугодом раньше писал «Мотив - Мастырить Миллионы», «Метастаз Московской Мафии» и «Мерзость! Моветон!» не придумал ничего лучшего, как отправить выделенную нам с женой часть России …Сергею Мавроди.
Сделать это было – проще пареной репы. Ваучеры принимали в каждом почтовом отделении, выдавая взамен подобие некоей расписки, украшенной внизу – не рыдайте со смеху! - почтовым штемпелем.
Уже гораздо позже «Газпром» выкупал акции, выданные «Уренгойгапромом» взамен приватизационных чеков. И суммы, вырученной нами с супругой, не свяжись мы с МММ, хватило бы в то время на покупку в Киеве трехкомнатной квартиры.
Я же еще долго хранил почтовую «охранную грамоту», к которой уже после ареста Мавроди добавил вырезку из газеты «Известия», предлагающей всем пострадавшим обращаться по указанному адресу на предмет того, что суды… если что-то конфискуют у строителя гениальной пирамиды.
Короче, наводя в очередной раз порядок в своем архиве, я бумаги эти выбросил.
Ошибка 7. Попытка стать олигархом
(1993 год; г. Екатеринбург, РФ – г. Пирятин, Полтавская обл., Украина)
Наши с супругой бизнес-будни в роли заместителей директора Свердловского филиала агрофирмы-колхоза «40 лет ТССР» (см. «Грата ???») бежали лихо. И вот однажды директор Рафиг Масимов говорит:
- Никто не знает, что будет завтра – даже со страной, не то что с моим филиалом или нами самими. Но если новые хозяева жизни пришли надолго, не очень большое достижение в этих условиях оставаться наемным работником. Регистрируйте с женой на себя частное предприятие. Жить где планируете?
- В Украине, конечно. Могилы отцов там, матери пока что здравствуют, да и какие-никакие одноклассники-однокурсники имеются – не чужбина.
- Вот и регистрируй там предприятие.
- А уставной фонд? Где мы возьмем деньги?!
- Я уже над этой проблемой подумал. По три тысячи рублей вносим я, ты и наши жены. Плюс «Чинар» (акционерное общество закрытого типа, хозяином которого он был – Н. С.) безвозмездно перечислит сто тысяч. Вот тебе и приличный уставной фонд – 112000 рублей.
Необходимые документы с соответствующими изменениями скопируешь с моих – их составляли не самые плохие юристы. Звони… сегодня уже поздно… завтра в свой Пирятин, узнавай необходимые реквизиты. Как только их получишь, перечисляем деньги. Я предоставляю недельный оплачиваемый отпуск и выписываю командировочное удостоверение – лети, регистрируйся. Бери разрешительные документы на изготовление печати - и назад. Через полмесяца будешь уже не просто бизнесменом - владельцем предприятия.
Так-то оно так. Но с чего и, главное, с кого начинать на малой родине? На ум пришел двоюродный брат по материнской линии Николай Бондаренко. Во-первых, он много лет живет в Пирятине. Во-вторых, был партийным активистом, сидел в президиумах, избирался делегатом. Следовательно, в кое-какие двери еще может постучаться.
Преисполненный радужных надежд, прибываю в родной город. Николай идею горячо поддерживает. И на следующий день берет на работе отгул, выгоняет свой «Москвич» из гаража, и мы начинаем делать первые шаги на пути к тому, чтобы стать олигархами. Шансы на успех, как мне кажется, неизмеримо возрастают, когда инициативу зарегистрировать в Пирятине частное предприятие «Бомонд» активно поддерживает (естественно, с подачи Николая!) заместитель главы райгосадминистрации Петр Григорьевич Дзюба. Два дня – и необходимые формальности утрясены. Да что там: даже нарисован эскиз печати.
Уже когда мы прощались с чиновником, тот загадочно произнес:
- Посмотрим!
- Что «посмотри»? – спросил я.
- Как пойдут дела «Бомонда». Заезжие земляки уже регистрировали несколько предприятий. И обещали немало! Да вот незадача: все, как один, получив необходимые документы, исчезли. Будто сквозь землю провалились.
Следует ли здесь упоминать, что я совершенной искренне принялся уверять хозяина кабинета в том, что я не такой, что мы … да еще с Николаем … горы свернем, а район завалим нужными товарами, если и так все ясно?
Обязанности официально, на бумаге, распределили так: я – директор, брат – заместитель. С тем я и укатил в Екатеринбург. И стал ждать, когда …стану богатым.
Я не преувеличиваю! Понятия не имел, что и как, а друг Рафиг отчего-то не подсказал. Хотя, в принципе, у него забот с филиалом по горло хватало.
Николай, между тем, несколько раз интересовался по телефону, когда же я начну вагонами отправлять с Урала нужные району стройматериалы? А на какие бабки я их тут приобрету? Да еще вагонами. Впрочем, даже если эти деньги у меня были, я бы все равно на такой риск не пошел. Мало ли что: вагон дорогой сойдет с рельс, товар уже на пирятинском складе загорится или его попросту украдут. И прощай живые шуршики!
Но хуже всего еще не этот «эксклюзивный метод ведения бизнеса». А то, что у меня не хватило в голове клепок переслать печать «Бомонда» Николаю, чтобы тот снимал помесячно деньги нам на зарплату. А так через год, согласно действующему в Украине законодательству, ввиду отсутствия какого-либо движения по счетам, предприятие закрыли, а 112 тысяч уставного фонда перечислили в городской бюджет.
Общий результат моей попытки стать олигархом – это «навар» в виде устава и печати, еще хранящихся у меня, а также потерянные 6000 личных рублей и вконец испорченные отношения с двоюродным братом и нормальным бюрократом.
Ошибка 8. Принцип на принцип
(2006 год, г. Киев Украина)
4 октября 1996 г. я подписал в свет первый номер «Комсомольской правды» в Украине». Два с половиною года ее редактировал, на треть подняв тираж и сходу выведя газету на первые места среди аналогичных изданий СНГ. Увы, сменились хозяева, с которыми я отказался сотрудничать, и мы с «КП» сделали друг другу ручкой.
Кстати, многие коллеги из других СМИ скептически отнеслись к моему утверждению о добровольности ухода (видимо, не укладывалось в головах, как можно оставить такую должность в такой газете). Председатель Союза журналистов Украины Олег Наливайко (тогда – генеральный директор УНИАН) как-то мне откровенно говорит:
- Ты знаешь, я при случае поинтересовался у Бориса (Ложкина – президента группы компаний «Украинский Медиа Холдинг», нового владельца «КП» в Украине»), по какой причине ты от них ушел. Он подтвердил: мы его увольнять не собирались, покинул издание по собственному желанию.
Как бы там ни было, незаметно летело время. И вот в моей квартире раздается телефонный звонок. Поднимаю трубку. На том конце провода – ответственный работник моего бывшего издания. Оказывается, прошло уже ровно 10 лет со дня выхода первого номера газеты и по этому поводу намечаются нехилые торжества. На кои меня, как первого главного редактора, имеют честь пригласить.
Здесь я вынужден сделать небольшое отступление. Не знаю, когда у меня появился (с юных лет – точно!) «бзик»: «Если я откуда-то ухожу, то ухожу навсегда и никогда моя нога тот порог больше не переступит». Это распространялось, кстати, даже на школу и университет – что уже говорить и местах работы. Исходя из сего «принципа», я и ответил тактичным, однако категорическим «нет».
И посыпались новые звонки. Каждый раз звонил кто-то из старой команды. Уговаривали, убежали, склоняли. Даже заманивали-шантажировали: «Главный редактор пришлет вам машину, да и часы с гравировкой – уже на импровизированной трибуне. Многие это знают – в том числе, и гости со стороны. А вы приглашением – проигнорировали. Как это будет выглядеть?!!»
Я не дрогнул. Торжества прошли без моего участия. Кстати, позже я даже не поинтересовался, как именно – уходя, уходи.
И вот наступил черед мне выходить на пенсию. Для того, чтобы она была «съедобной», следовало уйти, проработав хотя бы месяц, их коммунального или государственного СМИ. И тут узнаю: главным редактором «Урядового кур’єра» назначен Сергей Брага (это он в бытность главного редактора «КП» в Украине» собирался присылать за мной машину на 10-летие газеты). Отправил эсэмэску в том смысле, что, если нужен украиноязычный грамотный кадр, готов подставить плечо. Ответа не получил.
Так вот бывает в жизни: из-за дурацкого принципа имеешь грошовую пенсию.
Ошибка 9. Ободрала ЮТ
(2008 год, г. Пирятин, Полтавская обл., Украина)
После смерти матери в 2004 году родительский дом сбывать с рук мы с женой не торопились. Мало ли, а вдруг после моего выхода на пенсию в 2010-м вернемся к земле? Более того, планы такие строили.
Жилье – более чем приличное. Отличное место. Все постройки – кирпичные, крыши крыты шифером поверх железа, газовый котел, обеспечивающий надежное централизованное отопление, летняя кухня и сарай под одной крышей, классный входной погреб – под ними, водоколонка во дворе. Новый забор на металлических столбиках. Сад и небольшой огород с цветником. Это – плюсы.
Единственный минус – отсутствие ванны и туалета. Однако место под них в теплом коридоре имелось, и усовершенствование такое – в смысле денег – стоило копейки.
Увы, четыре года усадьба нас ждала под бдительным присмотром – низкий ему поклон! - соседа Ивана Волыка: чуть что – он уже там. А тут звонит зимой:
- Коля, приезжай! Ночью пытались влезть в дом – мы ничего не слышали. Утром пошел, а одно окно – выставлено. Влезть, правда, не влезли. Но если уж начали…
И вправду, еще полбеды, если залезут с целью воровства. А если разведут костер и сожгут дом? Короче, поразмыслив, пришли с супругой к выводу: нужно продавать!
Пока окончательно решились, пока дали объявление, пока нашелся подходящий покупатель, пока оформляли документы, прошло почти четыре месяца. И вот стороны ударили по рукам: та получила в собственность усадьбу, наша – $4000 минус расходы на оформление. И, надо же, буквально через день после отнюдь не триумфального возвращения в Киев, премьер-министр Украины волевым решением снижает официальный курс доллара с 5.05 до 4.95. В банках же и обменных пунктах летом я с трудом нашел 4.60. Итог – на ровном месте Юлия Тимошенко вынула из моего кармана $400.
А ведь существует еще один нюанс. В 2005 г. во время первого прихода в Кабмин, эта же дама тем же росчерком пера уже снижала курс доллара - с 5.35 до 5.05. И если бы мы продали наследственную недвижимость до этого шулерского жеста, то получили бы еще на $200 больше. Иными словами, выбрав столь неудачно время продажи, потеряли в общей сложности 600 американских долларов или 15 процентов от суммы сделки.
Не говоря уже о том, что через год за такой дом в Пирятине просили 25 тысяч вечно зеленых.
Ошибка 10. Потерять кента
(2008 год, г. Киев Украина)
В Ашхабаде мы не один год дружили с семьей Александра и Татьяны Бушевых. Вместе съели не один пуд соли и вывили не одну цистерну спиртного. Чудные ребята!
Развал Союза многих разбросал. Наши друзья очутились в Москве, а мы после долгих перипетий – в Киеве. Не без помощи Саши я стал главным редактором «Комсомольской правды» в Украине». Приехав на журналистское совещание в Белокаменную остановился у Бушевых (Татьяна по такому случаю приготовила плов). Когда они следовали на курорт поездом, проходящим через Киев, мы преминули выехать на вокзал с презентом в виде украинской выпивки-закуски. Те мгновенно отблагодарили бутылкой популярной тогда в России «Гжелки».
Спустя год-второй – опять-таки с подачи Саши! – я вышел на московский «Гелеос», который вскоре издал наши с женой «Энциклопедию сенсационных фактов» и «Новейший справочник необходимых знаний», а потом – и переиздал их.
И как раз в этот период заведовать прозой в издательство пришла Татьяна Бушева. Я, обрадовавшись, немножко подсуетился и сделал так, что нас с женой, как авторов, стала курировать она, а не руководительница отдела энциклопедических изданий. И мы вдруг …не нашли общего языка.
Если прежняя сотрудница, как мне, по крайней море, казалось, стояла на стороне авторов, то Татьяна безоговорочно – издательства. Я прекрасно отдавал себе отчет: она там получает зарплату. Однако и я ведь не требовал никаких уступок, могущих повредить работодателю. Элементарно рассчитывал на понимание и, не стану врать, некоторое «дополнительное» внимание. И – только!
Увы! Если предшественница Виктория Мещерина интересовалась (чем неимоверно меня удивила, если не сказать – сразила наповал!), в каком формате мы желаем видеть наши будущие книги – обычно или подарочном, то Татьяна, наоборот, даже наезжала: скорее принимайте решение, а то …передумаем. Что было мне абсолютно непонятно. По зрелому размышлению решил: дружить - одно дело, а осуществлять вместе общий проект – совершенно другое. И на том – засунул критические мысли в одно всегда теплое место.
И тут к нам в гости пожаловал Роман Романько – личность в определенной степени неординарная. Не помню после какой точно рюмки, но я вдруг рассказал ему о вышеописанной ситуации, посетовав на окружающий мир и населяющих его людей. На что получил резолюцию:
- Это не мир плохой. Это вы, извините, – ни рыба, ни мясо. Мир же такой, каким вы позволяете ему быть.
В ходе не совсем трезвых (или совсем нетрезвых?) дебатов на данную тему, Романько подвел черту:
- Пока вы не научитесь говорить всем правду в лицо, до тех пор мир будет неизменно поворачиваться к вам задницей.
Когда гость ушел, я накатил еще стопарик и …пошел. Нет, не спать, хотя стрелка часов уже давно перевалила за полночь. А к компьютеру. Начинать говорить миру правду. И первой в списке оказалась …Татьяна Бушева.
В последний момент сила воли мне изменила, и я не осмелился адресовать претензии непосредственно ей. Я сообщил, что «издательство со всем персоналом – шарагина контора». Татьяна мгновенно ответила: «Сделай человеку добро – он тебе же и нагадит».
Надо же случиться такому совпадению: днем к Сашке Бушева зашла находящаяся в Москве наша общая ашхабадская подруга Лариса Скачкова. Позже она мне сообщила:
- Мы сидели с Сашкой за пивом, когда вернулась с работы Татьяна. На ней – лица не было. Мы даже испугались. А она вытащила из сумочки твое письмо и дала мужу прочитать. Обиделись на тебя – до крайности!
Размышляя, я так и не пришел к окончательному выводу: прав я или нет? И если не прав, то насколько? И, вообще, логично ли «работу» смешивать с «дружбой»?
Раза четыре-пять пытался письменно с Бушевыми объясниться. Увы, Александр мне, хотя и ответил, однако подчеркнуто отстраненно-холодно. Татьяна вообще не отозвалась. И я прекратил попытки наладить отношения.
Хотя бесконечно жаль, что несколько не таких уж, на мой взгляд, и «страшных» высказываний «закопали» многолетнюю дружбу.
